самку…
Алекс повертел удивленно открытку, передал Лине. Та, пожав плечами, сунула ее в пачку газет со словами: «Это уже вторая. Наверное, общество защиты животных…»
И улыбнулась Кису: «Лина», – подав тонкую прохладную ладонь.
Ему не нужно было ничего придумывать, он представился, как есть: частный детектив, Алексей Кисанов по прозвищу Кис, старый приятель… Андрея (хи-хи!).
Лина не сумела бы его узнать, даже если бы не потеряла память: в то единственное мгновение, в которое она его видела в темноте, она не могла разглядеть и запомнить его лицо.
Кис осмотрелся в новом жилище Алекса, сделал кучу комплиментов хозяйке, затем прошествовал к окну и выглянул. Что он там хотел разглядеть в сумерках, было непонятно, и Алекс его окликнул.
– Да-да, – сказал Алексей, – вид из окна очень славный. И вообще очень тут у вас миленько. Ты давно с работы пришел?
Алекс удивился.
– Час примерно, а что?
– Так просто, – пожал плечами Кис. – Ничего.
Он церемонно уселся на диване, потихоньку разглядывая Лину. В ней было грациозное, заразительное ребячество, простодушная непосредственность, которую она в себе не осознавала и которой не стеснялась. Вероятно, последствия амнезии – раньше, по представлениям Киса, Алина была иной: раньше она была девушкой без характера. Характер ведь проявляет себя маленькими ежесекундными волеизъявлениями, едва заметными инициативами в общении, декларациями по разным поводам своего хочу – не хочу, нравится – не нравится – короче, всем тем, что четко очерчивает контур индивидуальности. Алина же, привыкшая не проявлять, сдерживать, прятать свою волю и желания, сделалась нейтральна до такой степени, что ее почти не стало. Ее индивидуальность размылась и слилась с фоном… И неудивительно, что Алекс, не зная и не понимая, какая личная трагедия стоит за этой странной для девушки сдержанностью, и стал воспринимать свою молодую жену как часть интерьера.
Теперь же, не скованная памятью и привычками, Алина будто выпросталась из пут летаргического сна. «Амнезия как радикальное средство от всех комплексов», – усмехнулся про себя Кис, наблюдая за Линой. Жизнелюбие било в ней ключом, она была радостна и шаловлива, – она была очаровательна. И Кис, хоть и причислял себя к поклонникам совсем иного типа женщин, быстро и без боя попал под ее обаяние…
Весь вечер Алексей был в ударе. Он рассказывал анекдоты и смешные случаи из своей практики, он острил и с неуловимой ехидцей произносил имя «Андрей». Им было хорошо с ним, ему было хорошо с ними; все шло чудесно. Кис, изображая персонажей, о которых говорил, ходил по комнате, размахивал руками, строил рожи и время от время выглядывал в окно.
– Что у тебя там, лошадь привязана? – спросил его Алекс.
– Не совсем… Осел скорее. И – пора мне уходить. Я обещал дать ему морковку.
Они тепло распрощались.
– Проводи меня, – шепнул Кис в ухо Алексу.
Плотно прикрыв за собой дверь, Алексей сказал:
– Мне показалось, что за тобой следят.
– Кто? – опешил Алекс.
– Не знаю. Я не сразу придал значение тому, что увидел, – очень уж нелепо было предположить, что кто-то может за тобой следить.
– Так что ты увидел?
– Торчал какой-то хмырь против ваших окон. Когда я подъехал поближе, он уже испарился. Я тебе говорю, я сначала не придал значения, но пока поднимался к вам, у меня эта фигура с задранной головой перед глазами стояла… Она мне не понравилась.
– Ты поэтому в окно выглядывал все время?
– Да. Но он больше не появлялся.
– Он тебе не показался знакомым?
– У него было кепи с длинным козырьком и черные очки… Нет, не показался.
– Вечером? Черные очки?
– У них такая мода дурацкая, у молодежи… Если это не часть маскарада, конечно.
– Кто может за мной следить? Зачем?
– Не имею понятия. Но я этим займусь. Ты не замечал, у тебя на хвосте никто не сидит, когда ты на машине едешь?
– Я не смотрел, мне в голову не приходило! Ума не приложу, кто, зачем?
– Я тоже не вижу зачем… Ладно, оставь это мне. Я понаблюдаю.
Но ближайшие дни не принесли никаких результатов. Кис и его помощник Иван следовали за Мурашовым на работу, с работы, дежурили у дома – никто не появлялся, ничего подозрительного не было.
– Тебе показалось, должно быть. В конце концов, не один я тут живу, вон сколько окон! Этот парень мог в любое из них смотреть! – сказал ему Алекс.
– Это верно… И все же ты иногда поглядывай вокруг. Ладно?
