ладонями. Шатаясь, он встал. Оглянулся. И рухнул без сил на песок. Грудь его ходила ходуном, дыхание раздирало горло, и он больше не пытался подняться, потому что успел увидеть: Дэнеш лежал неподалеку с закрытыми глазами и ловил ртом воздух, подобно рыбе, выброшенной на берег.
Они вырвались.
Об огне
Костер пожирал тьму вокруг себя. Он лежал хищным цветком на черном песке, окруженный подсвеченным куполом. Нагой человек сидел рядом с костром — слишком близко. Он даже не щурился, глядя в высокий огонь, хотя колени его скрещенных ног почти касались пламени, и от жаркого дыхания костра шевелились его волосы, красные, как самая яркая медь.
Эртхиа первым бросился к нему, окликнул, протянул руку — но не коснулся. Остановился в шаге от него, руками прикрывая лицо от нестерпимого жара. Позвал по имени еще раз. Человек не обернулся, словно не слышал.
Дэнеш зашел сбоку, наклонившись, попытался заглянуть в глаза — и поразился неподвижности в них, царившей под золотым буйством отражающегося пламени.
— Что с ним? — шепотом спросил Эртхиа, отступая от огня.
— Его как будто и нет вовсе.
Эртхиа сел на песок там, где огонь согревал, не обжигая.
— Что мы будем делать?
— До утра — спать. А там посмотрим.
— Спать? А он ничего не сделает с нами? Пока мы спим…
— Что я знаю? — пожал плечами Дэнеш.
— Нет! — уверил себя Эртхиа. — Только бы он не ушел…
О дарне и о сидевшем у костра
Утром волны вынесли на берег ящик из твердой толстой кожи, пропитанной лучшим маслом.
Солнца не было — лишь его лучи с трудом проницали туманную завесу. Дэнеш огляделся. Они очутились в неглубокой бухте, окруженной скалами. На скалах росли искривленные сосны с широкой плоской кроной, как бы раз навсегда отпрянувшей от моря. Несколько каменных глыб торчало прямо из песка у самой воды, и на самых крупных тоже росли деревья. Белая пена вскипала в бухте, указывая на едва выступающие верхушки подводных камней.
Дэнеш покачал головой.
Потом потянулся и похлопал по плечу Эртхиа. Тот с недовольным стоном заворочался, неохотно разгибая ноющие члены. Дэнеш молча указал ему на темневший у самой воды предмет. Эртхиа минуты две пялился на него, потом вскочил и с неожиданной резвостью кинулся к берегу.
Дэнеш подошел к человеку, по-прежнему сидевшему у кострища. Тот был так же неподвижен и безучастен. Дэнеш положил руку ему на плечо и сразу отдернул.
Эртхиа вернулся в обнимку с футляром.
— Как ты думаешь?… — кусая губы, спросил он у Дэнеша.
— Может быть, море и пощадило ее. Если бы в футляр проникла вода, он утонул бы.
— Правда, — ободрился Эртхиа, опуская футляр на песок и приступая к застежкам.
Дарна явилась в блеске своей совершенной красоты, сухая и невредимая. Эртхиа плюхнулся на песок, поднял дарну и попробовал струны.
Дрожь пробежала по спине того, у костра.
Дэнеш тихо свистнул и кивнул в его сторону. Эртхиа снова коснулся струн. Их звук был нестроен. Плечи сидящего мучительно передернулись. Лицо Эртхиа озарилось пониманием. Он пошарил в ящике и достал ключ. Несколько минут спустя, поерзав на песке и размяв пальцы, он принялся наигрывать мотив «Похитителя сердец». Стиснутые зубы помогали мало — волдыри на руках размокли и прорвались, теперь подсохшая кожа торчала клочьями. Но Эртхиа видел, что сидевший у костра обернулся и смотрит на него живыми, ясными глазами. Однако вскоре ему пришлось отложить дарну, и он долго сидел, поглядывая на Тахина и дуя на пальцы.
Об острове
Остров был, как все острова, — позади горы, впереди море. Ветер, шумящий в прибрежных соснах, волны, с грохотом набегающие на берег.
Раз уж случилось то, что случилось, следовало осмотреться, хотя бы обойти остров по берегу, чтобы узнать его величину, и не населен ли он, или, может быть, с другой стороны видна земля.
Но Тахин продолжал сидеть неподвижно возле остывших углей. Увести его с собой не было никакой возможности, и когда пытались с ним говорить, он не отзывался и никак не показывал, что слышит обращенные к нему речи. Оставить же его они и думать не хотели.
Из всех троих одет был только Дэнеш, не расставшийся со своими кожаными штанами и безрукавкой, поверх которой скрещивались перевязи. Но его кожаные одежды пришлось долго сушить на солнце, а потом колотить камнями, чтобы размять. Рубашку он отдал Эртхиа и тот, разрезав ее, обмотал ткань вокруг бедер, как носили на Побережье.
Когда Дэнеш сушил одежду, ему пришлось выложить из карманов, карманчиков, потайных гнезд все уцелевшие сокровища: дуу, метательные ножи и лезвия, и волосяные петли, и странные…
Тут Дэнеш повернулся и посмотрел на Эртхиа. Эртхиа пожал плечам и пошел погулять по берегу, напевая себе под нос и разбрасывая ногами песок.
Они напились из ручейка, пересекавшего берег. Из еды у них были моллюски и то, что удалось добыть Дэнешу при помощи метательных ножей: чаек и каких-то мелких птах, которые во множестве слетались на обнажавшиеся в отлив отмели. Один раз Дэнеш поймал несколько крупных серых ящериц с голубыми и красными пятнами на щеках. Их тоже поджарили и съели. Они оказались вкусными. Но вкуснее всего были большие бурые, в наростах и шипах крабы с огромными клешнями, начиненными сладким белым мясом. Натаскали хворосту из леса. Дэнеш нашел трутовник, потоптался в нерешительности, пробормотал извинения и поднес его к огненно-рыжим волосам Тахина. Через минуту костер пылал во всю.
Так они провели два дня, не зная, что предпринять.
Об имени дарны
Ночью Эртхиа проснулся. Музыка разбудила его: мелодия «Похитителя сердец», исполняемая с таким искусством, какого сам Эртхиа не достиг. Он слушал, затаив дыхание, и едва осмелился подглядеть из-под ресниц. Тахин сидел у догорающего костра и отсветы золотили его лицо, повернутое к Эртхиа звонко кованым профилем, напряженный рот, застывшую в высоком изгибе бровь и казавшиеся жесткими, как остья, ресницы. Отсветы золотили гладкий лик дарны, раздваивавшиеся в дрожании струны и пальцы правой руки, смазанным пятном мерцавшие над ними, и пальцы левой руки, остро надламывавшиеся над грифом. Эртхиа полюбил и запомнил навеки паучью повадку этих пальцев и неожиданно сипловатый, но оттого живой, совершенно человечий голос дарны, и строгое лицо.
… Да первое, что пришло в голову: «Похитителя сердец», потому что его постоянно наигрывал Эртхиа,
