слушания, на котором с вас будут сняты все обвинения.
– Увидимся в суде, Блэйлок, – бросил Ливермор и вышел.
– Я думал, что ты будешь на работе. Никак не рассчитывал застать тебя здесь, – сказал Гаст, обращаясь к Лите, которая сидела на подоконнике в гостиной их квартиры. – Я пришел только для того, чтобы забрать свои вещи…
– Не делай этого.
– Я сожалею о том, что случилось в ту ночь. Я просто…
– Давай поговорим об этом как-нибудь в другой раз.
Последовала пауза, напряжение которой оба ощущали почти физически, а в следующий момент Гаст впервые с того момента, как вошел в комнату, обратил внимание на одежду жены. На ней было платье, которого он никогда прежде не видел: легкое, облегающее, с глубоким вырезом. И волосы у нее, хотя и такие же короткие, выглядели как-то иначе, чем прежде, и помады было больше, чем обычно, подумал он. Она выглядела очень привлекательной, и он подумал, стоит ли говорить ей об этом.
– Почему бы нам не выбраться в тот же ресторанчик в Старом городе? – предложила Лита. – Мне кажется, что это может быть очень мило.
– Наверняка будет, я просто уверен, – неожиданно сказал он, вдруг почувствовав себя счастливее, чем когда бы то ни было.
Жоржетта Букер взглянула на часы и обнаружила, что ей уже почти пора выходить. Вот и прекрасно. Этим вечером Дейв снова поведет ее куда-то, а это означало, что он намерен снова сделать ей предложение. Он такой милый. Она могла бы даже выйти за него замуж, но только не теперь. Жить так весело, так занятно, так приятно общаться с разными людьми. А свадьба никуда не денется. Стоит только захотеть, и она окажется замужем, но пока что ей этого как раз не хотелось. Она улыбнулась. Она была совершенно счастлива.
Шарм улыбнулся и съел еще один кусок тонкого рулета, порезанного кружочками.
– Высший класс, – сказал он. – Действительно, просто здорово. Как ты сказала это называется?
– Рогалик, – ответила жена. – Их полагаться подавай к копченой лососине или творогу, или брынзе. Я найти рецепт в той старинной книге по культовой пище. Мне казаться, они очень даже ничего себе.
– Я думаю, что они намного, намного лучше, чем ничего себе. Мы будем печь их помногу, и я буду продавать их в Новом городе, потому что они там едят хлеб, похожий по вкусу на жеваную бумагу, и людям понравятся рогалики. Они должны без памяти полюбить их. Потому что мы с тобой вскоре переберемся в Новый город. Они полюбят эти рогалики или что-нибудь еще из того, что мы будем им продавать, потому что мы с тобой собираемся поселиться в этом новом месте.
– Шарм, ты уже говорить им об этом.
– Я говорю об этом. Старина Шарм намерен ухватить и для себя кусок хорошей новой жизни.
– Моя говорить тот же самый вещь, так что это должно звучит одинаково на всех языках. Не приготовить ли ты миска спагетти, дорогой? Сегодня вечером моя хотеть приготовляй хороший старый эфиопский домашний кухня из Аддис-Абебы.
Примечания
1
По-английски числительные «пятнадцать» (fifteen) и «пятьдесят» (fifty) звучат очень похоже.
2
Буры (африканеры) – представители говорящего на языке африкаанс белого населения Африки. В частности, так называют потомков семей, эмигрировавших из Нидерландов (собственно буры), Германии и Франции, колонизировавшие, начиная с XVII в., Южную Африку. В 1902 г. после нескольких войн южноафриканские республики буров – Оранжевая и Трансвааль – были присоединены к британским колониям в Южной Африке.
