белый, оба отороченные лентами и кружевом. И к каждому сорочка. Oui?[35]
Теперь Софи держала лоскут прозрачного черного кружева и, когда Девлин кивнул, набросила его на грудь Вирджинии.
Во взгляде Девлина читалось восхищение.
— Le capitaine доволен? — осведомилась Софи.
— Очень.
Кружево исчезло, сменившись куском бельевой ткани цвета слоновой кости; несколько лент того же цвета скользнуло по груди Вирджинии.
— Oui? — быстро спросила мадам.
Вирджиния нервно сглотнула.
Девлин кивнул. Его взгляд скользнул по лентам, по груди Вирджинии и, наконец, поднялся к ее лицу. Она не могла отвести взгляда.
— Используйте все, — сказал он.
— Superbe, mon capitaine,[36] — согласилась мадам. — Я хочу показать вам кое-что. Особый шелк для нижнего белья — мадемуазель он понравится. Он внизу, un moment, s'il vous plait.[37]
Мадам вышла.
Вирджиния не могла дождаться, когда же наконец закончится эта примерка.
Софи теперь прикладывала к ней мерцающий темно-пурпурный шелк и, когда Девлин кивнул, не стала его убирать.
— Как низко, mon capitain? — пробормотала Софи. Она приложила ткань так, что только верх груди Вирджинии оставался открытым. — Pour la jour?[38]
— Ниже, — сказал Девлин.
Вирджиния чувствовала себя словно в трансе. Она никогда в жизни не носила такой низкий вырез.
— Здесь? — спросила Софи, опустив ткань на дюйм.
— Очень хорошо.
Внезапно Девлин бегло заговорил по-французски.
— D'accord,[39] — кивнула Софи, когда он умолк.
Она бросила взгляд на Вирджинию и быстро вышла, закрыв за собой дверь.
Вирджиния встретила взгляд Девлина, когда он медленно встал, и потянулась к ткани, чтобы прикрыться.
— Нет, — властно произнес он.
Она застыла с куском шелка в руке, ее соски напряглись. Девлин потянул шелк у нее из рук.
— Что вы делаете? — хрипло прошептала Вирджиния.
— Вы так прекрасны, — ответил он, сжимая руками ее груди.
Вирджиния хотела сохранить спокойствие, но не могла — чувственность взорвалась в ней, и она вскрикнула. Ее глаза закрылись, когда он начал ласкать ее соски. Она со стоном задрожала.
— Посмотрите на меня! — тихо скомандовал Девлин.
Вирджиния повиновалась, и их взгляды встретились. Его глаза горели.
Он улыбнулся и коснулся одного соска языком.
Вирджиния сжала его голову, желая сказать ему, чтобы он не делал этого, — она еще в состоянии была понимать, что может войти мадам или Софи, — но не смогла. Он продолжал лизать ее сосок, и взрыв был неминуем.
Потом Вирджиния почувствовала, как его руки скользнули к ее талии и начали снимать с нее панталеты.
Сквозь туман страсти она пыталась помешать ему.
— Позвольте мне, дорогая, — пробормотал Девлин, словно читая ее мысли.
— Н-не здесь, — с трудом вымолвила Вирджиния.
Он спустил с нее панталеты до лодыжек. Вирджиния схватила его за плечи, надавливая вниз.
— Терпение — добродетель, — напомнил Девлин, скользя щекой по ее коже, пока не коснулся лобка.
— О, Девлин! — стонала она.
Девлин уложил ее на груду шелка и атласа. Вирджиния раскинула ноги, он языком проник в ее промежность.
Вирджиния судорожно дергалась, изгибаясь всем телом и дрожа как осиновый лист.
Постепенно ее мысли прояснялись. Она открыла глаза, все еще лежа на полу, обнаженная, если не считать чулок и корсета. Девлин лег между ее бедер, которые она так бесстыдно раздвинула для него. Она сделала слабую попытку сдвинуть их, но он остановил ее.
— Нет.
Желание усиливалось. Вирджиния тяжело дышала.
— Что, если… — начала она, думая о возможном вторжении мадам Дидье или ее племянницы.
— Они нас не побеспокоят.
Его пальцы скользнули в ее глубину, где больше не было барьера. Ощущение было таким сильным, что комната, казалось, потемнела.
— Вы можете кончить для меня снова, малютка? — грубо спросил Девлин.
Вирджиния посмотрела на него, встретив пламя во взгляде.
— Пожалуйста… еще… — прошептала она, видя, как пот течет по его лбу.
Но этого было недостаточно. И Вирджиния знала, чего хочет. Она приподнялась, протянув руку к твердой выпуклости под его бриджами, но он убрал ее руку, продолжая ласкать ее. Пальцы Девлина проникали все глубже. Она могла только извиваться и умолять:
— Пожалуйста, Девлин, возьмите меня!
Он склонился над ней, и Вирджиния почувствовала его губы на своих губах, язык скользнул в рот, а рука продолжала возбуждать ее.
И внезапно рука исчезла. Она была в его объятиях, и его фаллос скользнул к ее промежности, не проникая внутрь. Вирджиния вцепилась в его плечи, крича и взрываясь не один, а, как ей казалось, тысячу раз, пока он бормотал ее имя.
На этот раз Вирджиния лежала целую вечность на мягкой груде шелка и атласа, а Девлин лежал на ней, тяжело дыша, все еще возбужденный. Она начала краснеть. К ней вернулась способность думать. Она забеспокоилась.
Девлин сел, и Вирджиния встретила его взгляд.
Его глаза скользили по ее телу. На скулах выступил румянец.
Вирджиния потянулась к ткани и прикрылась ею. Она не ожидала этого. Она была ошеломлена, но ей не было стыдно и хотелось новых ласк.
— Для этого немного поздновато, — заметил Девлин, указывая на кусок розового шелка, которым она прикрывалась.
Вирджиния вытерла губы. Ей все еще мучительно хотелось его там, глубоко внутри.
— Я хотел сделать это снова, — спокойно сказал Девлин. — Вы необычайно страстная, Вирджиния.
Его слова пронзили ее сердце.
— А как насчет вашего удовольствия? — спросила она так же спокойно.
Даже полного соединения тел ей было бы недостаточно. Ей хотелось, чтобы он прикоснулся к ней с истинным чувством…
Он пожал плечами и встал.
— Я переживу.
Вирджиния тоже поднялась и быстро надела панталеты. Ей не хотелось испытывать разочарование.
