даже слабые формы правительственного контроля не нужны. Анварское образование превосходно, а подготовка и участие в «Двадцатых» дали вам образование, равного которому нет во всей Галактике. И будет очень обидно, если вы теперь забудете все свои знания и умения и проведете оставшуюся жизнь на одной из ферм, в деревне.
– Вы не очень высоко меня оцениваете. Я собираюсь учиться…
– Забудьте Анвар! – Айджел хлопнул рукой по столу. – Этот мир будет по-прежнему благополучно вращаться как с вами, так и без вас. Вы должны забыть о нем, понять всю его сравнительную незначительность в масштабах Галактики, подумать о множестве других миров, в которых страдают миллиарды людей. Вы должны приложить все свои силы к тому, чтобы помочь нам.
– Но что я могу сделать как личность? Давно канули в прошлое те времена, когда один выдающийся человек – Александр или Цезарь – мог по своей прихоти менять историю человечества.
– Это верно, но в то же время не содержит в себе ни капли истины. Есть люди, которые, если поместить их в центре борьбы, действуют как катализатор. Вы – один из таких людей, но я должен честно сказать, что не могу доказать все вышесказанное. Поэтому, чтобы не тратить время на бесконечные споры, я взываю к вашему чувству долга.
– Чувство долга? Но перед кем?
– Перед человечеством, конечно, перед теми миллиардами мертвецов, которые крутили машину, пока вам не досталась удобная и счастливая жизнь, которой вы сейчас наслаждаетесь. То, что они дали вам, вы должны передать другим. Это краеугольный камень гуманистической морали.
– Согласен, это красивый аргумент в любом споре. Но, тем не менее, он все-таки не соблазняет меня покинуть кровать.
– О, уже частичный успех! Вы согласились с главным доводом. Теперь я обращаюсь лично к вам. Вот сообщение, которое я хочу донести до вашего сознания: «Существует планета с населением в восемь миллионов человек. Если мне не удастся предотвратить катастрофу, все население обречено на гибель. Таким образом, моя задача состоит в том, чтобы предотвратить уничтожение. И я отправляюсь туда. Но, к сожалению, один я не в силах сделать все, поэтому мне необходимы вы, причем никто другой для этой миссии не подходит. Только вы!»
– У вас осталось мало времени на уговоры. Позвольте помочь вам. Итак, все перечисленные факты, надеюсь, истинны. Я верю, что это не выдумка и, если вам дать время, вы сможете доказать мне истинность своих слов. Ну а теперь давайте вернемся ко мне. На основании каких фактов вы решили, что я – единственный человек во всей Галактике, который может вам помочь?
– Я могу это доказать, только обратив ваше внимание на присущую одному вам способность, наличие которой я у вас определил.
– Способность? Насколько мне известно, я ничем не отличаюсь от других жителей планеты.
– Вы глубоко заблуждаетесь, ибо мне точно известно, что вы – воплощенное доказательство произошедшей эволюции. У вас редкие способности сопереживания и вчувствования. С тех пор, как проявились эти способности, на Анваре прошло всего два поколения и я следил за теми, кто был ими наделен.
– Но что это такое –
– Я могу определить ее наличие у человека, потому что сам обладаю этим качеством – другого способа нет. А вот как она проявляется… вспомните, как вам пришли в голову необычные мысли об Анваре. Ваши слова подтверждают присутствие у вас этой способности, и должно пройти немало времени, прежде чем вы сумеете в полной мере овладеть ею, но она дана вам от рождения. Это – мысленное проникновение в чувства или, если так можно выразиться, в душу человека. Это не ментальный процесс, скорее его можно охарактеризовать как проникновение в эмоции, чувства, отношения. Солгать натренированному вчувствователю невозможно.
Ваш поразительный дар оказал вам неоценимую услугу в ходе «Двадцатых». Вы на протяжении всего боя угадывали намерение противника до того, как он начинал действовать. Я вижу, вы согласны со мной, хотя пока ни о чем не спрашивали.
– Но откуда это стало вам известно?
Никто не мог узнать от него такие сведения, это было его главной тайной, приносящей ему успех.
– Только догадка, – улыбнулся Айджел. – Но вспомните, ведь я тоже выиграл «Двадцатые», и в то время я так же, как вы, не знал о вчувствовании. Вдобавок к обычной тренировке это дает удивительное преимущество. Что возвращает нас к доказательству, о котором вы только что говорили. Вы сказали, что поверите, если я докажу, что вы и есть та самая единственная личность, которая может мне помочь. Я верю, что не ошибся, и не могу вам солгать. Можно солгать на словах, убедить во лжи, но солгать себе в чувствах невозможно. И поэтому невозможно обмануть вчувствователя. Хотите узнать, что я сейчас чувствую? Нет, пожалуй, «узнать» – неудачное слово. В вашем лексиконе, пожалуй, еще нет подходящего обозначения. Лучше, наверное, выразиться так: хотите объединиться со мной в чувствах? Разделить мои ощущения и воспоминания?
Брион хотел возразить, но опоздал. Двери его чувств оказались широко открыты, и его затопило ощущениями.
– Дис, – громко произнес Айджел, – подумай: восемь миллионов жизней, водородные бомбы… Брион Брендд…
Это были ключевые слова на приметы, ассоциации. С каждым из этих слов Бриону передавались эмоции собеседника.
Да, при этом невозможно было солгать. Айджел не обманывал. Это было вещество, сырой материал, из которого изготовлялись чувства.
