Бетти казалась недовольной.
– Элла уехала?
– Да, в прошлую пятницу.
– А ты уезжала куда-нибудь на уик-энд?
Розмари помолчала.
– Нет. У меня был… друг здесь. – Она поколебалась, прежде чем произнести «друг», но любое другое определение шокировало бы мать. Она перевела разговор: – Водонагреватель работает? Ты попросила их прислать счет мне?
– Да, прекрасно работает. Счет пошлют тебе. Я не могла разобраться, как действует регулировка времени, но миссис Друэтт, соседка, заглянула на чашку кофе и любезно все мне объяснила. Не знаю, что бы я без нее делала.
Розмари всегда поражало, как легко мать умеет заставить ее почувствовать себя виноватой в том, что не уделяет ей достаточно внимания. Почти всегда в разговорах с матерью Розмари испытывала желание извиниться неизвестно за что. Она снова спросила:
– Так какой вечер тебя больше устраивает? Я занята сегодня и в четверг.
– Дважды на этой неделе я иду играть в бинго. Позвони мне, когда ты будешь свободна. Передавай привет Элле, если она позвонит. Надеюсь, ее спектакль пройдет с успехом.
В раздражении, не понимая, зачем мать звонила, разве что напомнить дочери о своем существовании, Розмари услышала, как на том конце провода щелкнула о рычажок трубка.
Вечером Розмари отправилась в супермаркет, останавливаясь перед каждым прилавком, чтобы что-то бросить в тележку, и раздумывая, что покупать, если Элла так надолго уехала. Может быть, сесть на диету? Она взяла несколько упаковок замороженных малокалорийных блюд и решительно прошла мимо кондитерского отдела, вдруг сообразив, что впервые за много лет пошла в магазин без списка покупок.
Потом зашла в магазин деликатесов, где они с Беном были в то первое воскресенье, и улыбнулась, почувствовав, как при одном воспоминании всю ее охватил жар. Она сделала несколько покупок и поспешила домой на случай, если он вдруг позвонит. На автоответчике было четыре сообщения. Все касались следующего шоу. От Бена – ничего.
Разочарование не покидало ее, пока она готовила чай и пила его, доедая два последних шоколадных печенья. «Завтра я приду в порядок», – уверила она себя и, оставив чашку на столе, поднялась наверх, чтобы подготовиться к встрече с Фрэнсис. В четверть восьмого, когда Розмари появилась в «Сан- Франческо», Фрэнсис уже была там. Она заказала бутылку «Фраскати» и сидела с бокалом и непременной сигаретой, которую держала на отлете, и что-то оживленно говорила внимательно слушавшему официанту.
– Как же я рада тебя видеть. Я так соскучилась, – сказала Розмари, усевшись.
– Как это вино, подойдет? Пей скорее, догоняй меня. Это развяжет тебе язык, и я услышу все твои новости.
Официант налил Розмари вина и принес им меню. Фрэнсис подняла рюмку.
– Салют, дорогая моя. Прости мне сигарету, я опять начала курить. Не сердись.
Розмари засмеялась и сказала:
– Что за ерунда, дай и мне одну.
– Боже мой! – Фрэнсис поднесла к сигарете подруги горящую свечу, затем попросила: – Позволь мне заказать. Ты голодна?
– Весь день почти ничего не ела.
– Прекрасно. – Фрэнсис подняла руку, подзывая официанта. – Alfredo, per favore… – И ужин был заказан.
Дожидаясь, когда принесут еду, они тихо беседовали, сидя за маленьким столиком в углу.
– Ну, – сказала Фрэнсис, – что за чертовщина могла случиться в твоей размеренной и спокойной жизни?
Розмари улыбнулась.
– Я встретила человека. Не знаю даже… Почти юношу.
– И что же ты? Завела себе пажа?
Розмари представила себе Бена.
– Пажом его ни в коем случае не назовешь. – Она засмеялась при этой мысли. – Мы познакомились у меня на дне рождения. Он – приятель Эллы, то есть бывший. Через неделю он пригласил меня поужинать, и я согласилась. Скорее всего потому, что всю неделю не могла выкинуть его из головы. Так или иначе, но мы провели уик-энд вместе. У меня дома. Преимущественно в постели.
– У меня нет слов… – Фрэнсис через стол коснулась руки подруги. – Ну и как, хорошо было? С тобой все в порядке? Значит, все-таки не совсем исчезло…
Они обе рассмеялись старой шутке, затем Фрэнсис спросила:
– Сколько ему лет? Чем он занимается?
– Ему тридцать три. Очень красивый. Во всяком случае, мне так кажется. И просто боюсь тебе сказать, что он актер.
– Да, моя дорогая, ты ничего не делаешь наполовину. – Фрэнсис откинулась на спинку стула и прикурила новую сигарету от еще не погасшей. – Дай-ка я теперь перескажу тебе, как я это поняла. После нескольких встреч ты приглашаешь молодого красавца актера провести уик-энд у тебя дома, в постели. Ничего не упустила? Неплохо для женщины, клявшейся провести остаток жизни в целомудрии.
Розмари сказала:
– Существует проблема. Связанная с ним. И с Эллой, как я думаю. Не знаю… Он довольно скрытен.
Фрэнсис внимательно смотрела на нее сквозь сигаретный дым.
– А что с Эллой?
Розмари отпила вина. Помолчала. И наконец сказала:
– Он бывший любовник Эллы.
Несколько минут стояла тишина. Затем Фрэнсис расхохоталась. Розмари смяла в пепельнице окурок сигареты. Она была уверена, что посетители ресторана смотрят на них, привлеченные ее известностью и хриплым смехом Фрэнсис.
– Ш-ш-ш, – попробовала успокоить ее Розмари и, не выдержав, улыбнулась сама.
Наконец Фрэнсис произнесла:
– Я всегда в тебе что-то такое подозревала. Что, ты действительно отбила у дочери любовника?
– Нет-нет, там все давно кончилось, они оба это сказали. Это не совсем так. – Розмари понизила голос. – Очень странное ощущение, Фрэнни. Я все думаю: неужели он сравнивает нас?
– То есть, – тоже прошептала Фрэнсис, – так ли ты хороша в постели, как Элла?
– Ради Бога, не говори так, – торопливо пробормотала Розмари.
Она чувствовала, как вино ударило в голову, а сигарета с непривычки еще усилила его действие. Она взяла из вазочки, наверное, уже пятый или шестой гренок и намазала его толстым слоем масла, прежде чем отправить в рот.
Фрэнсис поглядела на нее, затем взяла тарелочку с маслом и быстро сунула ее проходившему мимо официанту.
– Что это ты делаешь? – спросила она. – Хочешь быть толстой и пятидесятилетней, дорогая?
Розмари рассуждала вслух:
– Я подозреваю, что Бену – его зовут Бен – нравится мысль о матери и дочери. И к тому же я ничего не знаю о нем, кроме того, что Элла в какой-то мере пыталась меня предостеречь.
– Трахнуть такую изысканную, как ты, даму после Эллы – это, должно быть, необыкновенно освежающе, – заметила Фрэнсис.
– Фрэнни, ты просто невыносима.
– Как ты думаешь, она и в постели говорит на своем ужасном жаргоне? – не унималась Фрэнсис. – Спроси у него в следующий раз.
– Не знаю, где будет и будет ли следующий раз, – сказала Розмари. – Он просто сказал… постой, как же? Ах да: «Я позвоню тебе». И позвонил совсем поздно – пожелать мне спокойной ночи. Я к этому времени
