Профессор прижал палец к губам, призывая словоохотливого патологоанатома к молчанию.
– Фамилии не проблема в век Интернета, – кивнул, по-хозяйски отстраняя тяжелые руки от клавиатуры.
– Вы что это?! – уперся было Грищенко, но, вспомнив о сэкономленном стратегическом запасе, успокоился и откатился на стуле в сторонку.
После десяти минут поисков по всевозможным базам данных, доступным и не очень – впрочем, и совершенно недоступным в том числе – профессор хлопнул ладонью по столу.
– Ну, молодцы, парни! Ничего! Ни буковки в Сети – словно их нет на белом свете. И никогда не было.
– Нет, брат, врешь! – пришел в себя капитан, успевший за время сетевых поисков прояснить взор до состояния «сразу не заметишь».
Профессор непонимающе уставился на патологоанатома.
– Если их нет на белом свете, – пояснил Грищенко, хлопая слезящимися глазами, – тогда они должны быть в нашем ведомстве. Но у нас их тоже нет! Значит! – воскликнул капитан, сделав большую паузу и высоко подняв указательный палец. – Они живы!
Ванькин, не принимавший участия в разговоре, подошел к профессору, положил руку на плечо и, когда тот повернулся, кивнул в сторону выхода.
– Пойдёмте, профессор. Нет их здесь! Псих, блин! Прав Бейрут, – прошептал он напоследок, – одни психи кругом.
– Ищите среди живых, в больницах, – посоветовал Грищенко, требовательными толчками провожая посетителей до двери. Не переставая оглядываться на дверь соседней комнаты, он не мог дождаться, когда же незваные гости уйдут. – Там наши клиенты, бывает, надолго задерживаются.
– Видимо, ошибся рыжий, – прокричал Илья, быстро сбегая по широкой лестнице.
Профессор едва успевал за ним.
Хлопнула дверь.
В лицо ударила колючая воздушная щётка, сдирающая свежий мягкий снег с заледенелого тротуара и швыряющая его в прохожих.
Медведев вдыхал холодный воздух полной грудью, но не мог надышаться. Посещение патологоанатома вывело его из равновесия. Оно и понятно: вряд ли найдётся человек, способный при виде мертвых тел оставаться спокойным. Хотя нет – одного «железного расчленителя» они сегодня повстречали.
Припаркованный неподалёку «Пассату» подал сигнал. Видимо, Семен не мог дождаться из возвращения. Профессор шагнул к машине, но неожиданно вздрогнул и застыл как вкопанный, ощущая в голове чужое присутствие. Словно в открытую форточку подул холодный ветерок и чья-то рука коснулась макушки.
– Чёрт! – взвизгнул в голове испуганный голос Бейрута.
Сбоку шумно засопел удивленный Ванькин. Медведев, проследив за его взглядом, понял, что атлет рассматривает окна лаборатории. Взлетел вверх палец.
– Пацаны!
Словно под давлением указующего перста, стекло взорвалось, выплескивая в серый воздух обезлюдевшей улицы фонтан сверкающих брызг.
– За мной! – рявкнул здоровяк.
«Куда, черт возьми, на этот раз? – Анатолий, стоя на середине пустынной дороги, пытался понять, где оказался после того, как, вняв советам Первого, сумел вырваться из плена миллионнолетней древности. – Дома, тротуары – современный мир. Москва, конечно! – попробовал убедить он себя, но тут взгляд коснулся поющего светофора. Подмигивая большими светящимися зрачками, трехглазый железный столб исполнил бравурный марш. – Розовые тротуары, сиреневые дома, поющие светофоры. Конечно, Москва!»
Анатолий зарычал и плюнул на раздражающий, веселенький асфальт.
– Осторожнее, друг, – шепнул незнакомый мужчина, поднимая к голове маленькую ладошку. Был он невысокого роста, узок в плечах и сух в руках.
«Хлюпик!» – определил Анатолий.
Потешная шляпка-берет «а-ля замшелый интеллигент» норовила при каждом движении спрыгнуть с макушки хозяина и продолжить путешествие самостоятельно. Выпячивая вперед узкий подбородок и демонстрируя ухоженный клинышек нелепой эспаньолки, которой, судя по всему, мужчина очень гордился, незнакомец, глядя на Анатолия, испуганно простонал:
– Плейта нет!? Наверное, дома забыли? – участливо поинтересовался он и отодвинулся, судорожно копаясь в карманах свободного плаща.
Как показалось телохранителю, спросил слишком участливо для постороннего человека, Что такое плейт, Анатолий не знал, но по интонации незнакомца почувствовал, что это что-то важное. Очень важное!
– Угу. Забыл! – уверенно соврал Анатолий.
Разглядывая удивленного незнакомца, он пытался определить, что из вещей мужчины может быть тем самым плейтом, забыть который мог только полный кретин?
Интеллигент уже не пытался скрывать своего отвращения, неприязненно рассматривая озадаченного Анатолия, он хищно улыбался и нетерпеливо поглядывал на дорогу.
– Забыл. Как же, как же!
Под звуки марша из-за дома выплыло странного вида устройство, напоминающее автомобиль. Являя миру чудо техники, автор наверняка стремился создать нечто высокохудожественное, напрочь позабыв при этом о необходимой функциональности.
Воздушная, невесомая конструкция, необъяснимым образом выдерживая двух пассажиров, парила над дорогой. Многочисленные выступы, углубления, трубки и металлические ленты, нелепые стеклянные шары и светящиеся, мерцающие колечки шевелились, переливались, закрывая обзор водителю, мешая главной задаче транспортного средства – передвижению. Но и на этом инженер-затейник не остановился. Летающий экипаж громко пел и невыносимо вонял.
Анатолий не мог оторвать взгляда от необыкновенного аппарата, источающего дурманящий аромат. Как только воздушный экипаж приблизился достаточно близко, плотное облако терпкого запаха полыни накрыло его с головой.
Металлическая дверь, больше напоминающая шёлковый полог, откинулась, и на тротуар выкатилось нечто пурпурное и шарообразное.
– Вам нехорошо, творчек? – поинтересовалось лицо неопределенного возраста и еще более неопределенной половой ориентации.
– Он не творчек! – прошипел интеллигент, склоняясь к пухлому, полированному, как бильярдный шар, черепу. – Дикий! – скривился он в отвращении, загримасничал, словно хотел испражниться прямо на розовый асфальт.
«Коллеги по цеху», – решил Анатолий, ощущая нарастающую потребность склониться в поклоне перед толстым индюком.
– Плейта нет, маэстро! – презрение хлюпика к «дикому» быстро переросло в обожание к цветастому представителю закона.
– Разберемся! – пискнул толстяк, нависая над согнувшимся телохранителем.
Обнажая запястье, полисмен вгляделся в экран маленького дисплея, пощелкал клавишами на миниатюрной клавиатуре и только после этого удовлетворенно кивнул.
– Дикий!
В ушах зазвучала чарующая мелодия, пурпурный тип скользнул над землей, а в голове замелькали яркие пятна, глядя на которые Анатолий медленно, но неотвратимо скатывался в сумеречную зону. Незнакомый враждебный мир скрылся за мелькающей перед глазами мозаикой, тяжелые веки медленно опустились, давая отдохнуть воспаленным глазам. Мозг, измученный нескончаемой чередой прыжков, скользнул в бесконечную пучину сладостной дрёмы.
– Давно не видел столь нецивилизованную особь, – пропел незнакомый голос над головой, и Анатолий почувствовал необходимость восторженно закричать, но не смог, так как плыл по волнам навстречу Морфею. Крик, вырвавшийся из горла, перешел в стон обожания. «Я люблю вас, Маэстро!» – взвыл
