Дмитрий, положив трубку, быстро оделся.
– Нужно что-нибудь делать! – продолжал бушевать Илья. – Может, назад во времени прыгнуть и остановить? – трубка выжидающе замолчала, но обострившийся слух Потёмкина улавливал взволнованное дыхание атлета, доносившееся из приютившегося на диване сотового телефона.
– Если назад и остановить, – Дмитрий раздраженно подхватил трубку, – тогда ты просто создашь новую ветвь и окажешься в иной реальности. Он будет жив, но не в нашем мире. Где-то профессор и сейчас здравствует, – добавил он.
Однако, похоже, на Ванькина объяснения не действовали.
– Нужно что-то делать, – упрямо продолжал он.
– Думаю, мы это «что-то» уже сделали, – вздохнул Потёмкин, мысленно возвращаясь в прошлое.
В голове мелькнула синяя девятка, послышался крик Анатолия, раздался удар падающего столба. События минувших дней, поднявшись из памяти, проплыли перед глазами. Взрыв бензовоза, крики людей и лицо профессора – все смешалось в одном кадре.
– Тромб! – заорал он мысленно, подключаясь к радиомодему, установленному на чердаке дома.
– Тромб! – метнулся призыв по сетевым проводам.
На мгновенье ему показалось, что его вынесло к церквушке, стоящей на опушке непривычно пустынного леса.
– Да, напарник! – донеслось из-за церковных дверей.
– Профессор мёртв! – выдавил из себя Дмитрий.
На каменных ступеньках появился смущенный боец.
– Я знаю!
Виновато опуская голову, он добавил:
– Я думал, и ты знаешь!
Дмитрий, сжимая кулаки, ринулся на поникшего воина, но в последний момент остановился.
– Ты знал об этом ещё, когда был во мне – и молчал! Почему?! – едва не плача спросил он.
Тромб пожал плечами, повернулся и медленно побрёл в темноту церковного зала.
– Я не был уверен, что его смерти можно избежать, не пожертвовав тобой. Ты был в одном теле со мной, и потому я заодно спасал и себя. И я, если ты не забыл, – не человек! – тихо прошептал он, но Потёмкин услышал последние слова и бросил вслед:
– Он был твоим другом и создателем твоего мира!
– Чему бывать – того не миновать, – не оборачиваясь, выдохнул Тромб, закрывая за собой тяжелые деревянные двери.
В последний момент он замер и, обернувшись, добавил:
– К тому же это твой организм, спасаясь, независимо от меня прыгнул в будущее.
Дмитрий, потерявший контакт с Сетью, удрученно покачал головой и тихо простонал:
– Это мы убили его! Ты и я.
– Ты что-то сказал? – поинтересовался Илья, на секунду отрываясь от горестных стенаний.
– Двигай к хакерам! – посоветовал Дмитрий, проходя на кухню, где вкусно шипело и аппетитно булькало. – Я подойду чуть позже.
Напевая незамысловатый мотив, у плиты хозяйничала довольная мать.
– Борщ будешь?
Есть не хотелось, но Дмитрий не стал отказываться. Уставившись в тарелку, он глотал обжигающий бульон и не чувствовал вкуса.
Цепь событий, начатая в профессорской лаборатории, замкнулась. Профессор создал искусственный разум, и тот объединился с человеческим. Образовавшийся симбиоз, спасая себя, прыгнул в будущее, где и убил своего создателя. Причина и следствие – от этого никуда не денешься.
А может, не прав Тромб, и профессора можно было спасти?
– Мы не должны существовать вместе, – прозвучали в голове последние слова Медведева, и Дмитрий громко вздохнул.
Жора с интересом уставился на вздыхающего Потемкина:
– Ты до сих пор питаешься органикой?
– А ты хотел бы, чтобы я сказал маме, что уже позавтракал энергией вакуума? – пробурчал недовольный гость. – Или ей нужно сообщить, что ложки стали легче на несколько грамм, пока я держал их в руках?
Жора удивленно уставился на мрачную физиономию Потёмкина.
– Что с вами со всеми сегодня?
Дмитрий отрешенным взглядом коснулся разбросанных по полу компьютерных внутренностей, пробежал по смотанным в толстые жгуты сетевым шнурам. Заметив сжавшегося в углу Илью, качнул в его сторону головой и тихо спросил:
– Он не сказал?
– Что? – Жора вздрогнул.
– Профессор погиб.
Удивленно распахнув испуганные глаза, хакер как-то сразу скукожился и посерел лицом. Неприятно скрипнули зубы, сжатые кулаки взлетели в воздух и тут же упали. Жора молчал, пожевывая тонкую губу, смотрел сквозь Потемкина.
Притихла комната. Только где-то за спиной Ванькина чуть слышно шелестело.
Потёмкин присмотрелся и различил полупрозрачный силуэт Бейрута. Тот замер, напоминая стеклянную статую, но это было только первое впечатление. На самом деле хакер едва заметно двигался, словно находясь в другом измерении или в другом времени. Медленно поднимал руки, что-то строя перед собой, перемещал невидимые предметы, периодически исчезал. Появляясь, что-то приносил, встраивал в непонятную конструкцию, долго рассматривал свое невидимое творение и снова исчезал.
Илья громыхнул кулаком по стене.
Жора испуганно вскинул голову.
– А если прыгнуть в прошлое? – спросил он. Видимо, понимая, что он не единственный, кому могла прийти подобная мысль, замолчал. Тяжело вздохнул.
– Никак нельзя? Дмитрий покачал головой.
– Я как вспомню нашу первую встречу с профессором – так вздрогну, – Жора отвернулся от атлета, и уже тише продолжал. – Тогда наш Геракл был совсем другим! Хотя и сегодня он сложностей не признаёт. Либо ненавижу, либо люблю и никак иначе. Как ребёнок!
Дмитрий слушал Жору, а сам не мог оторвать взгляда от дрожащего в воздухе полупрозрачного силуэта Бейрута.
«Что он делает?» – вертелась в голове настойчивая мысль.
– Его убили? – преодолевая вакуум задумчивости, вопрос Жоры все-таки достиг сознания Потёмкина.
– Автокатастрофа!
Оглядываясь на друга, лишь частично присутствующего в комнате, Жора смущенно отвернулся.
– Он проник в мой сон! – Дмитрий кивнул на проявляющееся изображение Бейрута.
В этот момент хакер поднял глаза, и Потёмкин отшатнулся. Во взгляде молодого человека не было ничего человеческого. Это были бездонные колодцы, на темнеющей поверхности которых, будто на экране, мелькал сложный узор светящихся цифр, замысловатых знаков и невозможных образов. За ними был виден второй пласт тех же цифр, встроенных в таблицы и схемы. Следом еще один. И еще…
Слои перемешивались, смещаясь друг относительно друга. Картинка меняла фокус, то погружая символы в глубину, то выталкивая на поверхность.
Невероятный калейдоскоп мелькал с фантастической скоростью. Дмитрий попробовал задействовать резервные способности мозга. Изрядно усложнившийся в последнее время, тот, казалось, вздрогнул, принимая дополнительную энергию. Увеличивая количество связей между нейронами, нарастил вычислительную мощность. Но мгновенный апгрейд ничего не дал. Понять взаимосвязи, возникающие между символами даже в самых простых формулах, Потемкин не мог.
– Не может быть! – вскрикнул он, ощущая, что достиг своего предела.
