Он схватил меня за руку, пытаясь усадить на скамейку. Рука у него была горячая и влажная, и я брезгливо вырвалась.
– Оставьте меня, – сказала я.
– Сядьте, мадемуазель. Мне нужно поговорить с вами. Я села вполоборота к нему, уставившись глазами в глубину сада. Мои пальцы машинально срывали зеленые побеги папоротника, рвали их в клочья и разбрасывали – несмотря на кажущееся спокойствие, я все же нервничала.
– Вы очень молоды, мадемуазель, – произнес герцог, – я намного старше, и у нас с вами разные заботы. Вам пока нет дела до моих интересов – возможно. Однако те размеры приданого, которые установил ваш отец, кажутся мне явно недостаточными. Вот взгляните.
Он протянул мне листок, вырванный из блокнота, на котором рукой моего отца было написано:
«Милый герцог, я предлагаю вам следующее:
1. Замок Сент-Элуа.
2. Парижская недвижимость.
3. Доход от бретонских имений.
4. Два фаянсовых завода в Севре.
5. Доходы от продажи вест-индского кофе.
6. Лионская шелковая мануфактура.
Дорогой герцог, честное слово, большего вы не стоите».
Все эти пункты были многократно перечеркнуты, исправлены, между ними были вписаны и зачеркнуты какие-то слова, и мне стало ясно, что каждый пункт этого списка буквально вырывался с кровью из сердца моего отца. И еще я поняла, что между герцогом и принцем наметились серьезные разногласия…
– Ну и что же? – спросила я безучастно.
– Неужели вы не видите? А замки в Нормандии? А леса? А мануфактура-то всего одна указана – посмотрите!
– Кажется, вы хотите лишить нас всего, – раздраженно произнесла я, – будь ваша воля, вы бы нас ограбили. В этом списке указана целая куча всяких богатств…
– Я хочу, мадемуазель, – громко произнес он, – чтобы мы имели доход не менее миллиона ливров в год.
Я внимательно смотрела на него, но, к своему удивлению, не чувствовала ни возмущения, ни гнева – одно презрение. Как низок должен быть человек, чтобы втолковывать своей невесте подобные вещи! Он даже для вида, для приличия не скрывает своих целей.
А герцог нисколько не замечал того, что со мной происходило: он все так же горячо расписывал те выгоды, которые можно получить от наших нормандских владений, страстно доказывал необходимость увеличения приданого, повторялся, горячился, хватался за голову и, наконец, устал и взмок… Я и не подозревала, что деньги могут вызвать у человека столько эмоций.
Увидев, что я молчу, он вообразил, что убедил меня.
– Так что же вы скажете? – Герцог был весь мокрый от пота.
– Послушайте, – произнесла я медленно, – вы ради денег хотите жениться на мне, не так ли?
Он откинул со лба волосы:
– В общем, от количества приданого будет зависеть мое отношение к вам, мадемуазель.
Вот тебе раз!
Я поднялась и отошла на несколько шагов. Вначале я просто хотела уйти, не сказав ни слова; однако мне было физически необходимо излить в словах свое презрение.
– Вот что, сударь, – сказала я усмехаясь, – хотя парик и не делает из лавочника аристократа, я давно хотела посоветовать вам носить его: в нем вы больше походили бы на дворянина. А сейчас никто не отличит вас от простого торгаша…
Он уставился на меня с недоумением и тупым гневом. Я ушла, не сказав больше ни слова. Во дворе меня встретила взволнованная Маргарита.
– Боже милостивый, душенька моя, – прошептала она мне на ухо, – кучер говорит, что герцог де Кабри только того и имеет, что титул, а сам весь в долгах. Говорят, ему сам король дал двести тысяч ливров – а так бы он и сюда не доехал. – Взглянув мне в лицо, она осеклась – Да что же это с вами, мадемуазель? Вы бледны как смерть.
Я схватила ее за руку и крепко сжала.
– Послушай, Маргарита, – произнесла я, сама не узнавая своего голоса, – давай сейчас не будем говорить об этом, давай помолчим! А то если и ты будешь напоминать мне об этом ничтожестве, я, честное слово, с ума сойду.
– Господь с вами, мадемуазель, – испуганно сказала Маргарита. – Надобно об этом вашему отцу рассказать. А насчет меня вы-то знаете, что я за вас, я этого герцога и на шаг бы к вам не подпустила.
– Хорошо, – поспешно сказала я, вся дрожа, – хорошо. Я должна была идти к родственникам.
Но видеть их лица мне совсем не хотелось.
На зеленом сукне стола ровной стопкой лежали карты. Близилось начало игры в буйотку. В Сент-Элуа был большой прием, на который съехались все мало-мальски известные дворяне из округи. Замок был переполнен, двор заставлен каретами.
