острые шпоры в бока лошади – я сама видела, как струей брызнула кровь. Дьявол еще раз заржал, в последний раз взвился на дыбы, но герцог беспощадно рванул поводья так, что губы коня наверняка были разорваны.
Еще через секунду Дьявол покорился всаднику и, послушный его руке, почти грациозной иноходью пошел по дорожке. Ноздри жеребца раздувались, глаза были налиты кровью, но животное больше не сопротивлялось. Было даже трудно поверить, что такой огромный конь все-таки дал себя взнуздать.
Герцог подъехал к нам, небрежно бросил поводья Люку и подошел ко мне.
– Отлично, ваше сиятельство! – восхищенно сказал Люк. – Где только вы научились такое проделывать!
Александр молча дал ему знак отойти и поклонился мне. Я едва ответила, еще слишком пораженная всем увиденным. Лицо герцога было сейчас спокойно, но я помнила, каким оно было десять минут назад, – искаженным яростью, неистовством, безжалостностью.
– Я не знала, что вы так жестоки! – невольно вырвалось у меня.
– Я? Жесток? – Он нахмурился. – Вы полагаете, силы были неравны и я имел преимущество?
– Да! Имели… Вы же обладаете разумом. И я видела, вы готовы были убить его, если он не послушается!
Он усмехнулся.
– Странно, что вас это возмущает. По-вашему, следует ездить на лошади, которая не обращает внимания на ваши приказы? На вашем месте я бы не экспериментировал.
Я умолкла, почти враждебно поглядывая на герцога. Похоже, этот человек способен на что угодно. Как- то невольно я перенесла увиденное на себя. Вполне возможно, он не делает разницы между животными и людьми. Что он задумал, женившись на мне? Я невольно ощутила страх.
Когда он порывисто протянул мне руку, я непроизвольно отшатнулась, будто имела дело с убийцей.
– Пойдемте, – велел он, словно не заметил моего испуга. – Хорошо, что вы заглянули сюда, у меня есть для вас подарок.
Испуганная больше, чем удивленная, я покорно пошла туда, куда он меня вел. Меня поразили размеры конюшен: здесь было не меньше тридцати рысаков – отборных, дорогих, самых лучших кровей – английских, ирландских или арабских. Да вот тот же Дьявол – он редкий по породе и красоте жеребец! Пожалуй, даже на версальских охотах редко можно было встретить нечто подобное. Я не сомневалась, что герцог увлекается лошадьми.
– Прошу вас, сударыня.
Я увидела в просторном стойле лошадь и невольно отшатнулась. Мне показалось, что Стрела ожила. Это была кобыла точь-в-точь такая же: ослепительно белая, стройная, нетерпеливая, с серебристо-белой гривой, черной звездой на лбу и ногами, словно обутыми в черные сапожки… Точь-в-точь такая же, только молодая. Кобыла косила глазом на меня и неторопливо била копытом.
У меня перехватило дыхание. Как герцог сумел найти двойника Стрелы? Откуда он вообще знал об этом?
– Во время нашей предыдущей встречи, мадам, – небрежно говорил Александр, – я понял, что вы любите гулять. Парк очень велик, а леса тем более. Почему бы вам не гулять верхом? Ведь вы любите верховую езду, не так ли?
– Очень люблю, сударь, – вырвалось у меня.
– Я так и думал.
Я почти физически ощутила, как его взгляд скользнул по моей груди. Чтобы скрыть замешательство, я подошла к кобыле. Она лишь фыркнула и сразу далась мне в руки. Люк предупредительно протянул мне хлеб с солью, и я покормила ее с ладоней.
Нет, я не смогу отказаться от такого сокровища… Когда-то в юности, после чтения и танцев, у меня было одно любимое занятие – верховая езда… Да еще в Бретани! Боже мой… Это словно возвратит меня в прошлое, в те времена, когда мне было шестнадцать…
– Благодарю вас, – пробормотала я, гладя лошадь по крупу. Я не представляла себе, сколько такая кобыла может стоить по нынешним временам. Тысяч двадцать, не меньше… Она явно была английской породы.
– Как вы ее назовете, мадам? Церерой?
– Нет! – встрепенулась я. – Я назову ее Стрелой.
– Как вам будет угодно.
Он взял у Люка шляпу, перчатки и хлыст. Я оглянулась.
– Поедемте, сударыня. Я покажу вам здешние леса.
Я была бы не прочь сделать это, но, пожалуй, без него. Опасения охватили меня. Заметив, что я продолжаю стоять в замешательстве, он обернулся.
– Не стоит опасаться. Это горячая лошадь, но послушная, вы быстро найдете к ней подход.
Я не двинулась с места, пребывая в сомнениях. В глазах герцога промелькнуло недоверчивое удивление.
– А может быть, вы боитесь меня?
Я молчала, считая нелепым отвечать на этот вопрос.
– Сударыня, вам не следует меня бояться, – сказал он чуть насмешливо. – Поверьте, я буду последним человеком, который причинит вам вред. У меня и в мыслях нет ничего дурного. Я не собираюсь ни убивать вас, ни насиловать, ни вообще делать что-либо вам неприятное – если угодно, я могу поклясться.
