и остальные.
Подняв лица к луне, Волки тихо запели, прочищая горло. А я стала пробовать окарину. Звук инструмента оказался низким и глубоким. Он становился еще ниже, если я закрывала то или иное отверстие. Вой сделал знак, все замолчали, и после паузы повел длинную заунывную, удивительно гармоничную песню без слов. К шаману присоединялись голоса Волков, один за другим и я, перебирая пальцами по отверстиям, старалась, чтобы мой 'голос' не слишком выбивался из общего рисунка. В какой-то момент охотник с Голосом в виде страхолюдной морды непонятного зверя в руках, сидящий рядом со мной, толкнул меня локтем и кивком показал перед собой. Ага, похоже, момент настал. На следующей руладе шамана я закрыла пальцами все отверстия Голоса и дунула, набрав побольше воздуха. Звука не услышала, однако по позвоночнику пробежала дрожь первобытного страха, поднявшая дыбом все волосы на теле. Тут же исчез звук остальных шести Голосов и ужас накрыл меня, как ледяная волна. В короткую паузу, когда у нас кончилось дыхание и Голоса на мгновение смолкли, я осознала происходящее — инфразвук. Я улыбнулась и вновь закрыла все отверстия окарины. Над поляной разносился хор вечерних волков, и во все стороны от него темным облаком, вибрирующими щупальцами расползалась паника. На краю прогалины кто-то завозился, послышались тихие возгласы, приглушенные звуки прыжков с деревьев на землю и удаляющийся треск ломаемых кустов. Славный сюрприз подготовил вождь разведчикам Кайманов. Вещь почти бесполезная в реальных военных действиях, в рассказах сбежавших разведчиков будет приукрашена многократно и превратится в незримую защиту для племени. Остановившись на мгновение, я вдохнула поглубже и Ночной Голос разнесся над поляной в третий раз.
25 день 13 луны 10903 круга от н.м. Дикий
Наконечник получался кривым. Я уже промахивался, еще одна ошибка — и можно будет выкидывать все и начинать заново. Еще раз попытался сосредоточиться, но взгляд сам по себе уходил в сторону, где на старой коряге сидел Сучок. Нет, так дальше продолжаться не может…
— Послушай, я не понимаю, чего ты сидишь здесь. Я бы давно уже плыл к Волкам, шторм там или не шторм. Она наша шаманка и твоя женщина, так чего мы ждем?
— Она запретила, — серый, как полосы туч на горизонте, голос.
— Как 'запретила'? — я сначала даже не понял, о чем он. — Ты виделся с нею после того, как ее украли?
— Нет, раньше.
— Она знала? Знала, что ее украдут?
Молча кивает.
— Да лысый обезьян! Что из тебя по слову все вытаскивать надо!
— Отстань, Дикий, а?
— Не отстану. Она между нами и Туманной, ты не забыл?
— У нас сейчас за нее Подарочек, — проговорил он бесцветно. — А Марги… Ну да, знала и сказала, чтобы мы не смели кидаться вслед. Собиралась удержать Волков от набега. Может, еще что-нибудь задумала.
— Гм. Так, значит, это не опасно?
— 'Неопасно'? — пожал плечами. — Ее там замуж выдадут. Уже, наверное, выдали. Будет жить, детей растить… Отстань от меня, Дикий.
— Мальчики, что тут у вас происходит? — жена появилась за спиной неслышно даже для меня. Или я просто стал невнимателен. Теперь уж я уставился на нее, зрелище гораздо приятнее. А ведь если Марги знала заранее, она обменяла свою жизнь на острове на возможность для нас создать семью. И после этого он говорит, чтобы мы отстали! Нет уж.
— Свет мой, Сучок говорит, Марги заранее знала о похищении и запретила ее спасать. И будто она будет чьей-то женой у Волков и удержит их от набега.
— Вот как? — Солнечная — сама безмятежность, улыбнулась мне и повернулась к старой коряге: — Сучок, как долго она собиралась быть там 'чьей-то женой'?
Сучок хмурится, недоуменно и непонимающе:
— Что значит 'сколь долго'? Будет женой, родит ребенка.
— И все?
— Этого достаточно!
— С тем, что ты назвал, можно управиться за год, или даже быстрее. А потом она может вернуться к тебе. И к нам.
— Да зачем ей возвращаться? От мужа. Из сильного племени.
— Но я же вернулась. И она, тем более, если захочет — найдет способ вернуться.
— Если захочет.
— Ах, вот в чем дело, Сучок. Ты не уверен, что нужен ей?
Он молча подбирает камешки у ног и швыряет их в кусты.
Свет мой присаживается с ним рядом и обнимает за плечи. Где-то в груди шевельнулась ревность, но сразу же пропала под взглядом жены. Кажется, только на мгновение поймала мой взгляд, и сразу все стало ясно и спокойно. Странно на меня действуют ее глаза, наверное, если бы она сейчас повела Сучка в кусты 'успокаивать', я даже не дернусь помешать. Но таких мер не потребовалось, ограничилась разговором.
— А что ты сделал, чтобы вы оставались близки?
— Старался быть внимательным, ласкать, добычу приносить… Помогать.
— Тю-ю-ю. Сучок, где гуляла твоя голова? Ласкать, добычу приносить — это и Волки могут. Вот 'помогать'… только где? В чем ты ей помогал?
— Да так, по мелочи, в повседневном.
— С чего ж ты решил, что повседневное для Марги важно? Она говорила? Повседневные дела — это ее мечта? Нет? А какая мечта?
— Не знаю…
— Сучо-ок! Кто будет знать? Ты с нею жил два года. Кто может знать лучше? Вспоминай давай!
Он уставился прямо перед собой:
— Когда-то давно она говорила: 'Хочу связать из ниток белое крыло и лететь на нем над океаном'.
— Она сделала 'Закатного змея' и полетела над океаном под парусом. Пока ты помогал ей делать катамаран, у вас все было хорошо? Она от тебя не отдалялась?
— Тогда все было хорошо. Очень хорошо. А вот потом…
— А потом эта мечта сбылась. О чем она мечтала еще? Давай-давай, вспоминай. О чем вы говорили?
— Говорили… о том, что она хочет перемен. О духах.
Отодвинулась от Сучка, отошла в сторону, не спуская глаз. Уселась ко мне на колени, видимо, решив, что прикосновений более не требуется. Я зарылся носом ей в волосы… м-м-м… свет мой. И пропустил кусочек разговора.
— … что там с духами?
— Мы говорили, что ведет наше племя не Туманная. Точнее, не только Туманная.
— Знаешь, это правда. Не похожа Марги на посвященную Туманной. Мягкая Лапка — да, Подарочек — похожа. А Марги — она… что-то большее. Я уже думала об этом.
О чем это они? Как это: не шаманка Туманной? Не понимаю.
— Солнечная, как так? Туманная ей отзывается — мы все видели.
— Ты прав, Дикуш, но все-таки, мне кажется, она посланница какого-то другого покровителя…
— Но кого? Кого Туманная станет слушаться? Кого-то, кто старше Старейшей?
— Например, своего отца, — Сучок уже отвлекся от своей печали и сосредоточился: — Мы с Марги об этом уже говорили. Отец четырех старейших — Время.
— Время? — мне такое даже в голову не приходило. — Но если Старейшие очень редко вмешиваются в дела людей, то Время не вмешивается вообще никогда. Время всегда ходит по кругу, от дня ко дню, от луны к луне.
— По кругу? — Сучок вскочил с коряги. — А ведь Марги говорила мне про круг. Про то, что хочет вырваться из него.
