огромными партиями. За последние три недели падение курса приняло угрожающие размеры.
Представитель терпящей крах корпорации заверил вчера акционеров, что трудности, переживаемые из-за «МС-2000» в настоящий момент, всего лишь временные и твердая экономическая база корпорации поможет ей выдержать все удары. Однако ходят упорные слухи о разногласиях в самой корпорации и требованиях совета директоров, имеющих целью вынужденную отставку председателя и главного администратора «Магнус индастриз»-Антона Магнуса, по настоянию которого, если верить этим слухам, и был осуществлен проект «МС-2000».
Все гадают, сможет ли «Магнус индастриз» обрести прежнее положение. Но все же, по-видимому, дни славы знаменитого конгломерата на исходе».
Большая маслянистая капля выдержанного тридцатилетнего арманьяка упала на лист «Уолл-стрит джорнел» и медленно расплылась. Дрожащий палец, помедлив секунду, коснулся пятна и уперся в крышку стола.
Антон Магнус сидел один в своем кабинете.
Он был пьян. Газетные строчки расплывались перед глазами.
Магнус не привык пить. Он не позволял себе этого за все годы своей карьеры в бизнесе. Но, увидев сегодня финансовый отчет за третий квартал, он почувствовал, как в душе его что-то сломалось. Антон отказался от ужина и, захватив бутылку, заперся у себя наверху, чтобы спокойно все обдумать.
Но мозг отказывался работать. Ярость, бушевавшая в нем, была так велика, что он просто сидел и пил стакан за стаканом, сгорая от бессильного бешенства.
Впервые в жизни Антон Магнус не владел собой.
Когда он пытался анализировать ситуацию, сердце его сжималось, а в голове билась только одна мысль – о том, что эту Боллинджер нужно было уничтожить с самого начала. Даже в худших ночных кошмарах нигде Магнус не мог себе представить, что столь слабый противник перехитрит его. Но это случилось – на глазах всего мира. Он сделался мишенью для дурацких шуточек по всей Уолл-стрит. Как злорадствуют бесчисленные враги, которых он успел нажить за эти годы!
Чувствуя, что вот-вот сойдет с ума, Магнус сделал большой глоток из стакана. Два часа ночи. Значит, он сидит здесь вот уже семь часов. Вокруг тишина. Домашние, напуганные его безумным видом и странным поведением, должно быть, разошлись по своим комнатам.
Магнус поднял сложенную газету, швырнул ее в мусорную корзинку, но промахнулся, хотя корзинка стояла совсем рядом. Злоба его начала разгораться с новой силой. Даже самый ничтожный предмет и то противится его воле!
И вдруг он почему-то вспомнил о Джули.
Он не прикасался к ней с той самой ночи, когда они в последний раз говорили об этом ее англичанине. Антон хотел дать дочери время успокоиться. Кроме того, скандал со свадьбой Джека, а потом и с «МС-2000» отвлекли его. И только теперь…
Антон поднялся и долго стоял, прислонившись к письменному столу, со стаканом в одной руке и почти пустой бутылкой – в другой. Он сознавал, что покачивается, но все же вполне владел собой.
Он вышел из библиотеки, спотыкаясь, пробрался через холл и поднялся в лифте на четвертый этаж. Шагал Антон с трудом, но все же умудрился никого не разбудить.
Остановившись у двери в комнату Джули, Магнус повернул ручку. Заперто. Он долго рылся в карманах в поисках ключа и в конце концов с большим трудом нашел его. Раздражение все усиливалось. Антон вставил ключ в замочную скважину и осторожно повернул его. Дверь открылась. Он вошел, стараясь не шуметь, прикрыл дверь, забыв запереть ее. Потом взглянул на кровать. Ничего не видно. Ночник потушен.
– Джульет, – заплетающимся языком пробормотал он.
Послышался легкий шелест.
– Не подходи, -донесся голос Джули.
– Джульет, будь благоразумной!
– Убирайся отсюда, иначе, предупреждаю…
Это неожиданное сопротивление оказалось последней каплей. Магнуса охватило нерассуждающее бешенство. Слишком много унижений за последний месяц!
Магнус направился к дочери.
– Не играйте в недотрогу, юная леди, – проворчал он. – Еще слово – и я сверну тебе шею!
Антон сел на край кровати и протянул руку. В это мгновение в челюсть ему с силой врезался кулак.
Возбужденный, взбешенный, он отвесил дочери пощечину. Джули снова ударила его.
Они молча избивали друг друга в заряженной злобной тишине комнаты. Магнус чувствовал силу ненависти Джули и одновременно – ярость собственного безумия. Но, однако, эта борьба воспламеняла его желание.
Теперь он нападал на Джули, почти не владея собой, рвал пуговицы ее ночной сорочки, мял груди, пытаясь опрокинуть ее на спину, и хотел было уже лечь рядом, но тут в руке девушки что-то мелькнуло.
Ему показалось, что это револьвер. Нет не может быть. Она говорила, что избавилась от оружия. Неужели солгала?
Магнус почувствовал огненный взрыв где-то глубоко внутри себя и услышал сухой треск. Он обмяк и только сейчас увидел лицо Джули, озаренное неизвестно откуда взявшимся светом.
В широко открытых глазах девушки сверкали ужас и торжество. Тело Магнуса дернулось переломилось, и он рухнул на Джули. Последний взгляд его был полон ненависти.
И тут дверь спальни распахнулась. На пороге стояла Виктория Магнус, глядя на дочь поверх
