уже ответил. Бог перестал бы быть Самим Собой, если бы начал уничтожать неправедных людей. Это же Его создания, которым Он подарил жизнь… Но Он дает праведным силу духа, чтобы выстоять в поединке со Злом. И ты выстоял.
Тебя заманили в ловушку точно так же, как в свое время заманили меня. Дэд был только приманкой. Но этот предатель получил свое. — Зан помолчал. — Он предал не только тебя, Арисс. Гораздо раньше он предал женщину, которую любил. Он сдал свою Катрин боссам из Лиандри, сделавшим из нее несчастное полумеханическое существо. А ты не предал свою Кей. Ты победил, и я горжусь тобой.
— Сомнительная победа, — вздохнул Арисс. — Все равно положат под пси-сканер и промоют мозги так, что я забуду
не только Кей, но и свое имя.
— У тебя есть выбор, Арисс, — проговорил Зан. — Ты можешь остаться со мной в Эдеме. Я перенесу твое сознание в нейрокомпьютер. Я был бы рад тебе — мне надоело мое одиночество. Но ты, наверное, выберешь другое… да, именно то, о чем ты думаешь.
— Но это невозможно, — почти шепотом произнес Арисс. В глазах Зана мерцал зеленый свет, мягкий, теплый:
— Твоя Кей умеет совершать невозможное. Это ее дар.
— Тогда я уже сделал свой выбор, — сказал Арисс. — Прости, что не могу остаться с тобой… Флагоносец.
— Ты сделал правильный выбор, — улыбнулся Зан и положил руки Ариссу на плечи: — Бог всегда пребудет с тобой, мой брат. Прощай.
— Прощай, Зоранг, — еле слышно отозвался Арисс. — Я не забуду тебя…
Небольшой медкабинет сиял стерильной белизной. Сейчас там находились только врач в светло- зеленом халате и молоденькая светловолосая девушка-ассистентка. Врач был занят приготовлениями к операции. Девушка следила за холодисплеем, на котором высвечивалась информация о состоянии пациента: сердечная, дыхательная, нервная деятельность, нейрограммы разных участков мозга.
Невольно взгляд ассистенки отрывался от экрана туда, где под прозрачным колпаком лежало обнаженное тело Скааржа-гибрида. Какие они мерзкие, эти полуСкааржи-полулюди. В голом виде — особенно. А говорят, некоторые женщины очень охотно с ними спят. Какие-нибудь извращенки, наверное. До такого и дотронуться противно. Бр-р…
Голову Скааржа-гибрида, обритую наголо, усеивали мелкие приборы — он был подключен к нейрокомпьютеру. Разноцветные кривые на дисплее чуть изгибалась волнами — пациент спал.
— Ванда, следи за пси-трансфером, — напомнил врач, не поднимая головы. Девушка ответила:
— Я слежу. Пока никаких изменений. — Помолчав, она спросила: — Док, Вы смотрите Турнир?
— Нет, только футбол. А что?
— Мне просто интересно, чем прославился этот урод.
— Этот, как ты говоришь, урод ухитрился получить все гражданские права и влюбить в себя девушку из богатого аристократического семейства. Вот так.
— Странные у аристократок причуды, — отозвалась Ванда. Доктор напомнил:
— Ванда, не отвлекайся. Смотри внимательно. Сейчас начнем процедуру.
— Док, кривая поползла вверх! Он напрямую обменивается информацией с нейрокомпьютером!
— Не паникуй, Ванда. Все в норме. Начинаем.
Стоя на пороге медлаба, Арисс наблюдал, как мужчина и женщина в медицинских халатах склонились над его телом, облепленным приборами и датчиками. На экране высвечивались цифры — общая сумма удаленных воспоминаний, мыслей и чувств. А двое врачей были всецело заняты своей работой. Они вырезали его душу.
— Сопротивляется, — проговорил доктор, глядя на нейрограммы. — Крепкий орешек… Усиль подачу на этот участок. Так, отлично, пошло… Ванда, следи за его состоянием.
Что вы делаете, хотел сказать им Арисс. Бог дает каждому живому существу бессмертную душу. А вы ее ампутируете. Неужели вы не понимаете, что тело без души жить не может?..
— Док, перебои в сердечной деятельности! — закричала Ванда. — У него остановилось сердце!
— Черт… Срочно реанимацию! Мы его теряем!
Арисс немного постоял, глядя, как набежавшая толпа врачей и ассистентов суетится вокруг его неподвижного тела. Зрелище собственной смерти оказалось неинтересным. Да и в общем-то ему больше нечего делать здесь. Он отвернулся и шагнул за порог.
По нежно-зеленой траве бродили единороги, и люди в нарядных одеждах поднимали руки к небу, а над их головами порхали птицы, яркие как разноцветные флажки. Арисс узнавал эти витражи. Уютный полумрак старинного зала был пронизан солнечными лучами. Арисс шел, и тяжелые кованые двери с металлическими кольцами неслышно раскрывались перед ним. Он шел, и ему было радостно и легко. Он знал, что его ждут.
И все же, поднявшись по лестнице с цветными гербами, он на мгновение задержался возле последних дверей. Вдруг его не впустят? Но его впустили. Двери распахнулись и он вступил внутрь. И увидел Чашу. Золотую Чашу на каменном постаменте.
Из Чаши струился золотой свет, необжигающий, мягкий. Свет Бога, согревающий сердце и душу… А рядом с Чашей стояла та, кто пригласила его.
Она была в белом кимоно, на ее поясе висел меч в ножнах. Ее зелено-серые глаза сияли, как звезды. Она улыбалась ему ласково и чуть с озорством, Хранительница Кей. Она знала ответ на его незаданный вопрос.
Он подошел, взял ее за руки. Он не стал спрашивать — ведь теперь и он знал ответ…
Эпилог
Две планеты теперь находились друг напротив друга, медленно кружась в звездной черноте над ареной. Опустив излучатель, Ронин отошел в сторону:
— Принимайте работу.
— Хорошо получилось, — одобрили бойцы. Присутствовала вся команда — Берсеркер, Стрелок, Скрилах и новенький, получивший турнирное имя Летчик. Здесь же были Горн и Ивана, стоявшие держась за руки чуть в стороне.
Ронин вернулся к своим. Берсеркер положил ему руку на плечо. Слева от входа в Синюю башню теперь серебрились скааржские иероглифы:
Кей леди Лавлейс, боец Турнира
Арисс лорд Лавлейс, боец Турнира
Бойцы молча постояли, обняв друг друга за плечи, потом медленно побрели к телепорту. Мысли Ронина уже возвращались к текущим делам. Надо принимать капитанские обязанности. Надо поговорить с новым менеджером — вроде бы он неплохой мужик. Надо тренировать Летчика — скоро выступать, и команда должна быть сыгранной.
Перед тем, как ступить в жемчужно-голубое сияние телепорта, Ронин оглянулся. Иероглифы сверкали в холодных лучах светила, поднимающегося крошечным белым диском из-за близкого горизонта. Арисс и Кей, лорд и леди Лавлейс. Пока на Противостоящих Мирах кто-то играет, их будут помнить.
Не так давно Ронину прислали запись с Терры, из города с непривычно звучащим названием Санкт- Петербург. Сильный и чистый голос терранской девушки по имени Нимродель пел песню под синтар. Песня быстро стала известной — Ронин слышал, что ее уже поют на улицах, на Турнирной площади возле монумента. Пройдет время, и люди забудут о Турнире, подумал он. А песня будет жить. И в песне будут жить Арисс и Кей.
октябрь 2001 г. — март 2001 г.
Тильбург.
