официально объявлялось после праздничного ужина служителем дома, делающего подарок.
Он пошлет Вейсмана сообщить об этом в Одоннеле.
План был составлен. Карн ждал его осуществления так же нетерпеливо, как ребенок ждет Нового Года. У Ника же были свои собственные планы. Он отращивал волосы и не брил усы, потому что свободные люди предпочитали обросший вид. Скоро он вообще перестал походить сам на себя. Карн не стал рисковать и менять свою внешность, опасаясь шпионов в малом Доме. Линз и цветов свободного города будет достаточно, но линзы он наденет, только когда флайер будет приземляться.
В назначенный день Тан принес их тщательно завернутые костюмы к флайеру. Карн не доверял слугам. Им придется арендовать другие флайеры в аэропорту Гильдии. Ведь не могут же они прибыть в Одоннел на флайерах Халарека и заявить, что они — Ольдермены из свободного города.
Карн следил за датчиками. Ник переоделся в костюм Ольдермена Льюиса после того, как аппарат поднялся в воздух, затем всю дорогу он напряженно молчал, пока они не достигли аэропорта Гильдии. На каждом шагу от переодевания до полета домой из Одоннела их могли поджидать вероломство и измена даже со стороны Гильдии, чьи правила о нейтралитете иногда выходили за всякие рамки. Сообщит ли Гильдия кому-нибудь о том, что Лхарр Халарек приходил в аэропорт с человеком из города? Что улетели они врозь в арендованных флайерах?
Все страхи Карна оказались напрасными. Они без труда взяли два флайера, на которых направились в Одоннел. Карн быстро переоделся, но линзы оставил под конец. Он не мог носить их больше, чем восемь часов за один раз. Полет проходил в полном молчании. Никто из них раньше не бывал в Одоннеле, так что планировать было бесполезно. Плохо было то, что нельзя было ничего обсуждать в прослушивающихся флайерах Гильдии.
Они приблизились к границам Одоннела с разных сторон. Но что им делать, если они встретят других Ольдерменов из Йорка или Льюиса. Этого Карн не мог себе даже представить. Зато он с легкостью мог представить, что Одоннел сделает с ним, если выяснит, кто он такой.
Автоматический сигнал из владений фон Шусса отвлек Карна от его мыслей. Его флайер автоматически послал информацию о своей принадлежности к Гильдии. Карн выбрал курс таким образом, чтобы флайер прошел над всеми остальными владениями, двигаясь с северо-востока, затем он мог вернуться к беспокоившим его мыслям. Кит невозможно было спасти сейчас. Одоннел наверняка учтет возможность этой попытки, даже после того, как Дом Халарека послал отказ с извинениями. Следовательно, Одоннел будет готов ко всему. Он знал, что после того, как Кит будет обвенчана в церкви, все члены Совета признают брак законным и нерушимым. Карн может похитить ее, но весь Совет, включая свободных людей, поддержит попытки законного мужа вернуть ее. Свободные люди признавали законы церкви, и ее ребенок был наполовину Харланом, неважно, где он был рожден.
Карн заставил себя думать о более веселом. Он и Ник могли узнать нечто важное на банкетах после церемонии. Если они будут осторожны и им повезет, кто-нибудь из них сможет поговорить с Кит. Беседа с ней — это самое большее, что они пока могут себе позволить. Карн посмотрел вниз на унылый ландшафт. Серый пористый снег лежал повсюду. Возможно, он или Ник смогут придумать, как позже можно будет спасти Кит, если ребенок умрет. Так делали многие. Внезапно Карн вздрогнул, подумав об этом. Последние дни маленькой Алиши были наполнены болью.
Запрос от Юра сменил Эммена, Харлана и Ката. Карн немедленно посылал ответ о своей принадлежности к Гильдии. Это было самой обычной процедурой, но Карну почудилась скрытая угроза в запросе Харлана.
«Ты сойдешь с ума от своих подозрений», — одернул себя Карн. Гильдия поддерживает нейтралитет и не участвует в политике Гхарров. Не было смысла говорить с Харланом и отвечать на его вопросы. Следующим был Одоннел.
Пришел запрос от Одоннела. Карн посмотрел вниз. Границ владений уже не было видно. Минуту спустя под флайером появился Малый Одоннел. Карн включил рацию, представился Ольдерменом Каршем из Йорка и спросил об инструкциях на приземление.
Дом Одоннела был полон. Из нескольких человек, которых узнал Карн, большинство были союзниками или вассалами Харлана или Одоннела. Свободных людей было очень мало, и среди них Карн не увидел никого в серо-оранжевых одеждах Йорка. Кроме того, в доме находились отряды солдат. Они охраняли холлы, двери и лестницы. У некоторых проверяли удостоверение. Карн протиснулся в центр толпы, где его было сложно достать, и внимательно смотрел за всем происходящим. Солдаты не проверяли свободных людей, возможно потому, что они носили отличительные цвета своего города. Кроме того, Одоннел не хотел с ними конфликтов.
Карн встряхнул головой. Свободные люди и малые Дома составляли три четверти Совета, и держались они вместе. После часового наблюдения оказалось, что свободные люди действительно были освобождены от проверок. Карн вышел из толпы, чтобы официально представиться секретарю малого Дома. Это тоже было рискованно.
Очередь к секретарю была долгой, и когда пришел черед Карна, секретарь уже устал. Он даже не поднял головы от своих листов и связок ключей. Официальное представление Карна заключалось в выдаче ему ключа и движение в сторону слуг, которые показывали гостям их комнаты. Карн машинально пошел за слугой. Он устал и злился на систему, которая заставляла людей так долго стоять. Девять никогда не стояли в очередях.
Одна его половина стояла в стороне и прислушивалась к чувству ярости, бушевавшему во второй половине. «Ты становишься похожим на них, — сказала она. — Подумай лучше о себе! В твоем собственном доме слуги, даже свободные люди, постоянно стоят, в очередях, например, за едой».
Слуги принесли горячий ужин, который был съеден в полной тишине. Трое слуг не выказывали подозрений по поводу одежды Карна, который решил, что все в порядке. Так же все должно идти и дальше, иначе Халарек погиб.
Спал он плохо. Его сознание заставляло его приспособиться к тому высокомерию, с которым держались оставшиеся из Девяти. Гораздо более важным было то, что утром его сестра выходила замуж за одного из его врагов. Она будет венчаться перед толпой врагов, а ему останется только смотреть.
Я показал им, что могу вести армию к победе. Я доказал, что могу держать под контролем и увеличивать силу моего Дома, но они продолжают смотреть на меня глазами моего отца, принимая за труса и дурака. Я представляю, что он чувствует теперь, когда стало ясно, что Карн Халарек не приедет.
Мысли беспорядочно роились в его голове. Что случится с Кит после церемоний? Будут они с Эннисом жить здесь или в Харлане? Как он может освободить ее? Мысль о племяннике, который был наполовину Харланом, была достаточно неприятной. Хуже то, что когда ребенок родится и родится вполне жизнеспособным, Кит может стать ненужной и будет убита, пусть и вопреки всем правилам.
Приглашение всем гостям собраться в Большом зале было получено рано утром. Карн не спеша готовился к церемонии.
Сломлена ли Кит настолько, что будет стоять безучастно перед гостями и давать обещания? Заставят ли ее Эннис или его отец сделать это? Может, все уже произошло? Здесь было слишком мало женщин, чтобы позволять какой-либо из них отказываться от брака из-за собственной прихоти.
Карн медленно шел к залу. Ноги его были словно ватные и не слушались. Большинство гостей уже собрались. Ник поджидал его, прогуливаясь около лестницы в коридоре. Низкорослый толстый человек, одетый в костюм светло-коричневого и желтого цвета и знаком Ольдермена Льюиса стоял рядом с ним.
Карн думал, его сердце остановится. Ник обнаружил себя. Карн сделал глубокий вдох и сглотнул. Они выглядели довольно странными и потерянными. Карну пришлось целую минуту показывать, что он узнал его, прежде чем Ник его понял.
Карн осторожно огляделся вокруг. Никто не смотрел на них, во всяком случае, явно. Ник встретился с ним глазами, но не подал никакого знака об опасности. Карн проклял подозрительность, которая помогала лорду из Девяти остаться в живых, и приблизился к паре.
Коротышка вежливо склонил голову:
— Да будет мир с тобой, Карш из Йорка, — сказал он.
Карн воззрился на Ника, который кивнул головой.
— И с тобой, Ольдермен?..
— Дюваль. Кларенс Дюваль.
