время случки.
– И что ты хочешь от меня услышать? Что ты не совершенен? Ха! Как будто такой зверь существует! Ты нарушил маленькое обещание, а последствия были ужасны. Да, друг мой, все это правда. И ты будешь помнить о нарушенном обещании всю жизнь. И сердце будет еще долго болеть. Быть может, всегда. Но мы все живем с нашей болью. Помню, ты сказал мне, что никогда не будешь трусом, как твой отец. Теперь подумай вот о чем: как можно назвать человека, который совершает ошибку, а потом бежит от ответственности? Как-то ты сказал мне, что однажды армия Каменного Города придет в наши земли, и ее необходимо остановить. Что, они раздумали приходить или тебя больше не волнует судьба твоего народа?
– Волнует.
– Тогда что ты здесь делаешь?
– Пытаюсь разобраться в собственной жизни. Ты помогла мне однажды, когда я оставил детей умирать. Я поверил твоим словам. Быть может, потому что мне нужно было в это верить. Теперь же все иначе… Таэ была прекрасна, ей бы еще жить да жить. Она была моей половиной. Я понял это при первой встрече, но я сижу здесь не от жалости к себе. Меня преследует раскаяние. Оно сжирает мою душу, потому что я не могу изменить случившееся. Я не могу ничего исправить.
– Не можешь. Она умерла, и дух ее отлетел. Конн бросил на нее взгляд.
– Ты думаешь, дело только в Таэ? Ты знаешь, что случилось в Сияющей Воде?
– Ты убил виновных. Все знают об этом.
– Ах, Эриата, если бы это было правдой!.. Зачем ты пришла сюда? Только честно.
– Ко мне пришла твоя мать. Она думает, что ты и я… – Эриата вздохнула, потом робко улыбнулась. – Она думает, что между нами особая связь.
– Это так, – подтвердил Конн. – Ты один из моих лучших друзей. Но даже тебе мне тяжело открыть правду. Я не хочу, чтобы ты меня ненавидела.
– Думаю, тебе все же лучше рассказать все.
– Я сжег деревню. Хуже того. Я почти не помню, что со мной было, когда я подъехал к дому Князя- Рыбака. Ярость и боль потери лишили меня разума. Я вошел в дом и убил князя и его сыновей. Все начало гореть. Я не помню почему. Но уходя, я взял светильник и поджег ближайшие дома. В голове у меня шумело, а вокруг бегали вопящие люди. Я начал разить их мечом. Я убил их, Эриата. После рассвета я прошел через сожженную деревню и увидел тела. Двое мертвых детей. И женщины.
– Ты убивал женщин и детей? – выдохнула Эриата. – Конн, это же самое настоящее злодейство.
– Я знаю. – Он отвернулся. – Поэтому отправился сюда, чтобы подумать. Да, это было злодеяние, но, хоть это меня и не оправдывает, я ничего не понимал. Когда я увидел тела, мне показалось, что сердце разорвалось на части. Если бы можно было вернуть их – пусть ценой собственной жизни, – я сделал бы это, не задумываясь.
– Но ты не можешь, – холодно заметила Эриата. – И никто не может. Ты запятнал свою душу кровью. И убитые будут преследовать тебя до самой смерти. Я думала, что ты понял что-то, сражаясь с кердинами; например, что ненависть рождает только зло. И надеюсь, ради всех нас, что на этот раз ты хорошенько усвоил урок.
– Да. Он запечатлен в моем сердце. – Конн посмотрел ей в глаза и прочел в них ужас. – Мы по- прежнему друзья, или ты отвернешься от меня?
– Не буду лгать тебе, я думала, что ты сильнее. Я всегда знала, что в твоей душе много жестокости, хотя полагала – как наивная дурочка, – что ты ее контролируешь.
– Значит, ты мне больше не друг?
– Я всегда буду твоим другом, Конн. В тебе много хорошего, что меня восхищает. И мне очень жаль, что ты лишился Таэ. Но скажи мне… если ты так ее любил, как ты мог спать с другой женщиной?
– Это была не просто женщина. Я встретил Ариан. Я не знал, что она живет недалеко от Старых Дубов. Я хотел поговорить с пастухами Длинного Князя. А увидел ее. Одну. Я думал, что она в прошлом. Я не люблю ее, Эриата, но когда она рядом…
– Ха! – презрительно воскликнула дочь земли. – Это я понимаю. Зов плоти, проклятие мужчин. – Выражение ее лица смягчилось. – Ты ее некогда очень любил. Я помню, как ты рассказывал мне о ней. Твои глаза сияли, как звезды. – Она посмотрела на него внимательно и увидела, что его глаза запали и покраснели. – Ты давно не спал?
– Несколько дней. Мне все время снится Таэ, а когда я просыпаюсь, еще несколько мгновений я думаю, что она жива. Ждет меня. – Он поежился. – Лучше не спать.
– Ну что ж, теперь пришло время отдохнуть. Пойдем.
Конн устало поднялся на ноги.
– Я не заслуживаю твой дружбы.
– Не заслуживаешь, но она все равно твоя. – Она помогла ему раздеться. Одежда была грязной, а на руках засохла кровь. Эриата отвела друга к постели, выскользнула из одежды, и они легли рядом. Дочь земли укрыла его одеялом и притянула к себе.
И он заснул.
Эриата полежала рядом с ним около часа, потом поднялась, оделась, села на лошадь и отправилась в деревню. Она вернулась до рассвета. Он все еще спал. Конна разбудил запах жареного мяса. В пещеру заглянуло солнце, а сквозь естественные окна виднелось ослепительно синее небо. Он сел и увидел, что рядом лежит чистая одежда.
– Пойди и помойся в ручье, – велела Эриата. – Потом можешь позавтракать.
Он поднялся и вышел на улицу. Эриата разбила в сковородку два яйца и поджарила хлеб. Конн вернулся через несколько минут, вытерся и оделся. Они позавтракали в молчании, и женщина внимательно изучала
