радостно. Одежду риганте Бануин сменил на красную тунику до колен, кожаные штаны, сапоги и островерхую синюю шляпу, потрепанную настолько, что местами сквозь материю проглядывала деревянная основа. Торговец утверждал, что это его «счастливая» шляпа. Одежда Конна вызывала у встречных живой интерес, поскольку среди гатов был почти неизвестен узор плаща, характерный для риганте – синие и зеленые клетки, и юношу много расспрашивали о его родине.
В основном люди были дружелюбны, только однажды, в самом начале пути, Конн почувствовал угрозу. Пять мрачных всадников в черных плащах перегородили им дорогу.
– Спокойно, Конн, – тихо велел Бануин.
Он приветственно поднял руку и тронул коня; его спутник последовал за ним. У пятерых неизвестных были кривые кавалерийские сабли и короткие охотничьи луки. Конн знал, что Бануин умеет сражаться без оружия, поскольку они с Иноземцем провели не один вечер, упражняясь в рукопашном бою, но пятеро вооруженных мужчин – не шутка.
– Доброе утро, – возгласил Бануин. – Да улыбнется Даан всадникам-гатам, а особенно тем, кто родом из деревни Гудри.
– Я знаю тебя, Синяя Шляпа, – сказал главный, молодой мужчина с висячими светлыми усами и волосами, заплетенными в косы. – Ты тот купец, который привозил медовые конфеты зимой.
– А ты парень, который сидел на дереве, – ответил Бануин. – Оста? Так ведь?
Тот рассмеялся.
– Остаран, Остой меня называют друзья. Ты не везешь медовых конфет?
– Увы, сейчас нет, друг мой. А вы далеко от своей деревни. Там все хорошо?
Двое мужчин некоторое время поговорили. Конн видел, что всадники расслабились. Когда они наконец отъехали, Бануин вздохнул с облегчением.
– Пронесло…
– Они хотели нас ограбить?
– Конечно.
– Как ты узнал, что они из Гудри?
– По застежкам плащей – в форме дубовой ветки.
– Значит, знание застежек может спасти жизнь, – заметил Конн.
– Всякое знание полезно, друг мой. Но в данном случае смерть грозила бы нам, только начни мы драться. Гаты не славятся любовью к бессмысленным убийствам.
– Тебе не приходило в голову носить оружие? – улыбнулся Коннавар. – В один прекрасный день ты можешь не опознать застежку.
– Я знаю все застежки. Но скажи мне, Конн: что бы ты сделал, попытайся они нас ограбить?
– Заколол бы человека слева от главного, – быстро ответил юноша.
– А почему его?
– Потому что ты погнал бы коня на главаря, и он метнулся бы вправо, загораживая дорогу другим. Значит, единственный, кто мог реально вытащить оружие и атаковать тебя, был всадник слева.
Бануин глубоко вздохнул.
– Верная оценка ситуации. Ты быстро учишься. А теперь поедем дальше.
Глава 8
Первые пять дней путешественники ночевали под открытым небом, а на шестой остановились в маленькой деревне, хорошо знакомой Бануину. Несколько десятков людей построили домики на берегу широкой реки и зарабатывали на жизнь ловлей рыбы или буксировкой барж в Гориазу. Люди были смуглые и темноволосые, и Иноземец сказал, что давным-давно, много сотен лет назад, они пришли сюда с восточных гор, где вели бродячую жизнь.
Жители деревни оказались приветливы и пригласили Конна и Бануина присоединиться к общей трапезе в длинном деревянном зале, крытом сухой травой. После еды – черного хлеба с тушеной рыбой – принесли несколько музыкальных инструментов, и худой рыбак запел глубоким баритоном. Когда песни иссякли, люди затопали ногами в знак благодарности, а потом отправились по домам. Конн и Бануин остались в обществе старосты деревни, хорошо сложенного чернобородого человека по имени Камоэ. Его молодые жены убрали посуду, и он предложил гостям кувшин с пивом. Напиток был несвежий и выдохшийся, и Конн едва смог его пить.
– Далеко отправляетесь? – спросил Камоэ.
– До самого Каменного Города, – ответил Бануин.
– Вам придется проехать через опасные земли. Тургонская армия наступает на кердинов. Думаю, близятся большие сражения.
– Меня хорошо знают среди кердинов. Их король, Алеа, мой старый друг.
– Алеа мертв. Говорят, утонул.
– Печально слышать. Он был хорошим человеком. А кто наследовал ему?
– Не знаю, – пожал плечами Камоэ. – Говорят, что они собрали сто тысяч бойцов, которые жаждут вырвать сердца у людей Каменного Города. Думаю, им это не удастся. Мне кажется, что Джасарей – воплощение дьявола.
– Он не дьявол, – сказал Бануин, – а хитроумный и способный генерал.
