собирались.
Что-то тут было не так.
Либо, прихватив с собой голову, он совершил настолько серьезную ошибку, что аборигены даже обсуждать ее не желают; либо он придавал мертвой голове слишком большое значение, что в глазах местных жителей выглядело не столько смешно, сколько глупо. В любом случае, Чейт порадовался, что встретил эту пару змееловов. Хорош бы он был, притащив голову в поселок и натолкнувшись там на стену безразличия и непонимания.
– Это – мертвая голова. – Чейт указал на упакованную в полимерную пленку голову.
Чувствовал он себя при этом невыносимо глупо, но тем не менее считал, что начатое нужно довести до конца. В смысле, понять, что же ему делать с находкой?
– Конечно, – ответил один из змееловов.
Второй, соглашаясь с первым, энергично кивнул.
– Я нашел ее в пустыне. В двух днях пути отсюда.
Чейт решил, что нелишне и об этом напомнить шохеном. А то, кто знает…
– В пустыне много чего можно найти, – загадочно улыбнулся первый змеелов.
Второй при этом тяжко вздохнул.
– Это голова шохена, – решил зайти с другой стороны Чейт.
– Нет, – снисходительно улыбнувшись, качнул головой первый змеелов.
Тут уж Чейт вконец растерялся.
– Чья же тогда это голова?
Шохен ткнул Чейта пальцем в грудь.
– Твоя!
Поначалу Чейт решил было, что над ним подшучивают. Однако невыносимо серьезные лица обоих шохенов обращали в прах подобное измышление. А если так, то Чейт категорически не понимал, что они хотели ему сказать.
Чейт редко когда чувствовал растерянность. Он и сейчас был далек даже от самой мысли об этом. Но ему было не слишком-то приятно сознавать, что он абсолютно дезориентирован в ситуации. И, что самое странное, для того, чтобы понять происходящее, ему не хватает самой малости.
– Ну, да, конечно, – медленно, чтобы в любой момент иметь возможность притормозить, а то и дать задний ход, начал Чейт. – Я нашел эту голову…
Он делал вид, что размышляет вслух. А интегральный переводчик, скорее всего, сводил на нет все его старания.
– Ты правильно думаешь, – одобрительно хлопнул в ладоши первый змеелов.
Второй повторил его жест.
– И что же мне теперь с ней делать? – вкрадчиво поинтересовался Чейт.
– Это уже твоя забота.
Чейту показалось или же второй шохен действительно улыбнулся? Едва заметно, но лукаво.
– Видите ли, я не местный…
– Все мы лишь гости в этом мире, – в философском плане интерпретировал его высказывание шохен.
– Может быть, вы возьмете на себя заботу об этой голове? – с надеждой спросил Чейт. И дабы сделать надежду более прочной, добавил: – Я готов отблагодарить вас за это!
– Ну, уж нет! – решительно отказался первый змеелов.
– Нет! – не менее решительно повторил следом за ним второй.
– Это твоя голова!
– Твоя!
– Вот сам с ней и разбирайся!
– Сам!
– Твоя голова – твоя и забота!
– Верно!
– Хорошо, хорошо, – поднял руки Чейт. – Я все понял, – тут он здорово покривил душой, поскольку на самом деле не понял вообще ничего. – Но, может быть, вы хотя бы подскажите мне, что я должен с ней сделать?
– С головой?
Оба змеелова посмотрели на сверток. Один будто вдруг засомневался в том, что это именно то, о чем они говорят; второй, казалось, пытался на глаз прикинуть вес аккуратно упакованной Чейтом находки.
– Ну, да…
Шохены сидели на высохшей земле. Под палящими лучами солнца. И медленно вдыхали горячий воздух. На лицах у обоих застывшие выражения. Будто и не лица это вовсе, а восковые маски. Странно, что на солнце не текут.
Глядя на них, Чейт понимал, что сделал что-то не так. Или сказал что-то не то. Но никак не мог взять в толк, что именно?
Может быть, вообще не стоило говорить шохенам о голове?.. Может быть, он сам навлек неприятности на свою голову?
Птица кружит над пустыней, раскинув крылья. Если глядеть снизу, то кажется, ей ни до чего нет дела. В особенности до тех, кто смотрит на нее, задрав голову. Которая рано или поздно скатится с плеч долой. И будет лежать под кустом. Пока не найдет ее случайный путник. Который потом знать не будет, что с ней делать.
Неожиданно один из змееловов улыбнулся. Открыто, по-доброму.
– Да не бери в голову, – так понял слова шохена интегральный переводчик. – Не та это проблема, из-за которой стоит волосы на голове рвать.
– Так, все же у меня проблема? – услышал то, что казалось ему наиболее важным, Чейт.
– Ну, это как посмотреть, – ушел от прямого ответа шохен.
А может быть, переводчик не точно транслировал его слова.
Как бы там ни было, Чейту это не понравилось. Ему не нужны были проблемы. Уже хотя бы потому, что у него совершенно не было времени на их решение. Да и желанием, признаться, тоже не горел.
– А как бы вы поступили на моем месте?
– Неправильный вопрос, – покачал головой змеелов.
– Почему?
– Потому что каждый из нас на своем месте. И в своем времени. У каждого – своя миссия. Мы несем змеиные шкурки, а ты – мертвую голову.
– Ладно, понесу ее дальше, – совсем пал духом Чейт.
– Да не переживай ты так, – снова улыбнулся ободряюще шохен. – Каждый, кто идет через Начикорадос, что-нибудь здесь да находит.
– Да, но не каждый, полагаю, приносит с собой мертвую голову.
– Не каждый, – согласился змеелов. – Для того чтобы найти мертвую голову, нужно особое…
На конце фразы переводчик запнулся.
– Простите, вы бы не могли повторить последнее слово? – попросил Чейт, переключая переводчика в режим ручной настройки.
– Способность, везение, дар; возможно, особый навык, – любое из этих слов, по мнению переводчика, могло отражать смысл сказанного шохеном. Помедлив секунду-другую, он добавил: – Быть может, проклятие.
Для Чейта подобное многообразие было все равно что ничего. Он пытался говорить с шохенами не о смысле жизни, а о вполне конкретной вещи. Чейт глянул на упакованную в пластик голову и усмехнулся – куда уж конкретнее.
Дар или проклятие – что хочешь, то и выбирай.
Они поговорили еще какое-то время. О погоде, о карфангах. О прочей ерунде. Шохены явно не были настроены продолжать обсуждение интересующей Чейта темы. А местные новости и сплетни были не особенно интересны Чейту. Пару анекдотов, что попытались рассказать ему охотники, Чейт не понял.
