пирамидку благовоний. Терпкий, чуть сладковатый аромат поплыл по комнате.
– Правду?.. – Никушкин махнул ладонью, отгоняя от лица ароматный дымок. – Почему именно я?
– Потому что вы сами к нам пришли.
– Я всего лишь искал своего двойника, – устало покачал головой Никушкин.
И, должно быть, от этого легкого движения, в голове у него все окончательно перепуталось. Теперь он уже и сам не понимал, а может быть, не помнил, зачем пошел ночью в темную подворотню рядом со странной витриной с пыльными рыбьими головами. Быть может, он действительно искал Клуб имитаторов? Но только где он мог о нем слышать? Никто из его знакомых не являлся членом этого клуба. Определенно… Но, черт возьми, кого же ему напоминал Председатель?.. И что означала надпись на груди Вэ-Вэ?..
Один из книжных шкафов слева от Председателя неслышно отъехал в сторону. Из образовавшегося проема выгляну Вэ-Вэ. «Ну, как?» – взглядом спросил он у Председателя. «Не сейчас!» – жестом ответил ему тот.
– И вы его нашли!
– Да?..
– Конечно.
– Где же он?
– Это вы сами!
– Я?.. – Никушкин непонимающе потряс головой и снова спутал все мысли, которые только-только стали складываться в более или менее стройную картину. – О чем вы говорите?
– Вы сами, Олег Рудольфович, блестяще сымитировали собственную жизнь!
– Бред! – презрительно фыркнул Никушкин.
– Попробуйте объяснить иначе то, что с вами произошло. А?..
– Он уже пытался, – шепотом произнес Вэ-Вэ.
– Понятное дело, пытался, – кивнул, вторя ему, Председатель. – Но тогда он еще не знал того, что знает сейчас.
– От этого ему не легче, – сокрушенно покачал головой Вэ-Вэ.
– А кто говорил, что будет просто? Забыл, как сам пришел сюда в первый раз?
Довольное лицо Вэ-Вэ расплылось в улыбке.
– Да, я тогда здорово сдрейфил.
– Сдрейфил?.. Да ты чуть в штаны не наложил!
– Ну, может и так, – не стал отпираться Вэ-Вэ. – Зато потом я вошел во вкус!
– Потом все входят… Или выходят.
Председатель и Вэ-Вэ переглянулись и разом захохотали.
– Хватит! – взмахнул обеими руками Никушкин. – Хватит, я вас прошу!
Вэ-Вэ и Председатель умолкли, как по команде, и уставились на Никушкина, будто в ожидании чуда.
Брови Олега Рудольфовича сами собой поползли вверх, уголки рта начали опускаться вниз, глаза наполнились слезами, а нос соплями. Во всем виноват недосып, подумал Никушкин, астения, будь она неладна.
– Объясните. – Он скорбно, как за подаянием, протянул руку с открытой ладонью. – Объясните же наконец, что здесь происходит?.. Что я делаю здесь?
– Мне нравится ход его мыслей, – посмотрел на Председателя Вэ-Вэ.
– Да, неплохо, – согласился тот. – Он быстро схватывает.
– Я устал… – Никушкин наклонился и сжал голову руками. – Я страшно устал… Я хочу спать… Зачем я сюда пришел?..
– Вы искали своего двойника, – напомнил Вэ-Вэ.
– Да, – устало кивнул Никушкин. – И я его нашел…
Председатель и Вэ-Вэ быстро переглянулись.
– Я очень рад за вас, Олег Рудольфович. – Председатель переплел пальцы рук и внимательно посмотрел на них, как будто это была головоломка. – Вы пока и сами не представляете, какой важный шаг только что сделали. Быть может, самый важный шаг в своей жизни.
– Далеко не у всякого хватит мужества признать, что вся его жизнь была имитацией, – подхватил в нужный момент Вэ-Вэ. – Потому что, в представлении подавляющего большинства людей, имитация это нечто искусственное, почти нереальное.
– И уж точно почти никому не нужное, – снова взял на себя инициативу Председатель.
– А разве не так? – подал голос Никушкин.
– А что, если кроме имитации ничего больше нет? Что, если для того, чтобы продлить эффект существования, необходимо постоянно имитировать уже существующие имитации?..
– Что, если без этого – конец? Конец всему!
– Тот, кто этого не понимает, неспособен стать имитатором.
– Нам приходится работать за других!
– Судьба мира в наших руках!
– Какого мира? – сумел наконец вклинить свою реплику Никушкин. – О каком мире вы говорите, если все вокруг только имитация имитаций!
Председатель и Вэ-Вэ непонимающе переглянулись.
– Ну и что?
– Мир, о котором вы говорите, не настоящий.
– Разве?
– Конечно!
– А как же «Библия»?
– Я атеист.
– Хорошо. Приведу другой пример. – Председатель открыл выдвижной ящик стола и достал из него коробку с компакт-диском. – Вы любите блюз, Олег Рудольфович?
– Что?..
– А, без разницы. – Председатель открыл коробку и достал из нее диск. – Вот оригинал диска. С которого я сделал копию. – В другой руке Председателя появилась болванка компакт-диска. – Очень хорошую, качественную копию. Как отличить ее от оригинала?
– У оригинала есть коробка и лейбак на самом диске.
– Хорошо. – Председатель кинул оригинальный диск за спину и смахнул коробку со стола. – Оригинал утерян. А с копии, – в руке у него появилась еще одна болванка, – я сделал еще один диск. Что теперь считать оригиналом?
– Оригинала нет.
– Так. Но любая из этих копий, – Председатель кинул болванки на стол, – может служить почти адекватной его заменой. В отсутствие оригинала это лучше, чем ничего. Согласны?
– А где же оригинал?
Председатель и Вэ-Вэ снова переглянулись. На этот раз, как показалось Никушкину, хитро.
– Мы его ищем. Но из-за огромного напластования имитаций сделать это очень не просто.
– Но хоть что-то…
– Боюсь, что ничего. Все, что поначалу кажется реальностью, при тщательной проверке оказывается имитацией. Причем, как я уже говорил, далеко не первого порядка.
– И что же остается? – растерянно посмотрел на профессиональных имитаторов Никушкин.
– Смотря о ком идет речь, – заговорщицки, как показалось Никушкину, улыбнулся Председатель. – Большинство людей будут довольствоваться имитацией жизни, ни о чем не догадываясь. А мы, профессиональные имитаторы, будем стараться поддерживать стабильность. Насколько это возможно.
– И продолжать поиски реальности, конечно, – добавил Вэ-Вэ.
– Конечно, – всецело согласился с ним Председатель.
– Здорово, – уныло кивнул Никушкин.
– Так вы, Олег Рудольфович, с нами?.. Или – как?
Задав вопрос, Вэ-Вэ едва заметно прищурился.
