прощайте».
Обратившись к советнику Вейводе, доктор Хелперн попросил разрешить перевезти тело в морг больницы Бельвью.
– Боюсь, вы не сможете этого сделать, – ответил Вейвода медэксперту. – Тут вы не имеете права применить закон. Здесь иностранная территория…
Спорить с Вейводой было невозможно. Здание чехословацкой миссии было коммунистическим островком в самом сердце Манхэттена. Теперь оно в полной мере заслуживало название дома тайн – тайн не только для соседей, но и для властей, которые, прибыв на место убийства, были не в силах его расследовать.
Когда представители закона и доктор Хелперн покинули помещение, на стеклянных дверях были опущены тяжелые портьеры.
– Вот ведь какая незадача, – сказал инспектор Галлахэр, когда его и его спутников окружили репортеры, толпившиеся на тротуаре (им не было позволено войти в здание миссии, за исключением тех минут, когда Вейвода зачитывал заявление). – Стоит вам переступить порог, и вы оказываетесь в Чехословакии…
Через час к дому прибыл катафалк из похоронного бюро «И. Вейл Сане». Трое работников миссии внесли в помещение брезентовые носилки. Спустя пятнадцать минут двери снова раскрылись, и троица вынесла покрытое одеялом тело госпожи Жижки. Оно было помещено в катафалк, который тут же уехал.
И в штаб-квартире полиции, и в офисе окружного прокурора Френка С. Хогена репортеры осаждали официальных лиц. В самом ли деле убийство не расследуется?
Каждый раз приходилось объяснять, что такое дипломатическая неприкосновенность.
Если Жижка в самом деле убийца, его действия не подлежат расследованию. Его даже нельзя арестовать. Он находится под дипломатической защитой. Он пользуется дипломатической неприкосновенностью как член делегации своей страны при ООН, что закреплено соглашением от 26 июня 1947 года между США и Организацией Объединенных Наций.
Оно включало четыре категории членов ООН: полномочные послы или министры; постоянные члены делегаций; лица, особо отмеченные в Хартии ООН; постоянные представители специализированных агентств и их сотрудники.
Этот закон защищал всех дипломатов, о которых шла речь в предыдущих главах, – тех занимавшихся шпионской деятельностью дипломатов, которым удалось уйти от преследования. И вот теперь дипломат из страны социалистического лагеря совершил убийство.
– Никакие действия со стороны полиции не планируются, – сообщил прессе инспектор Галла-хэр. – Не будет предъявлено никаких обвинений. Инцидент произошел на иностранной территории. Она не подлежит действию наших законов. Вскрытия не будет. Тело не будет отправлено в морг. Насколько нам известно, скорее всего, завтра тело будет отправлено самолетом в Прагу, где и состоятся похороны.
– Как вы думаете, кто все-таки убийца? – поинтересовался один из репортеров.
– Нам было сказано, что это ее муж, – ответил Галлахэр. – Мы слышали только мнение другой стороны. Больше мне сказать нечего.
На следующий день эпицентр внимания снова переместился в Бетлехем, где врачам каким-то чудом удалось на ночь продлить жизнь Карела Жижки. Но выиграть битву за его жизнь было невозможно. Жижка так и не пришел в сознание и скончался утром, в десять часов двадцать минут.
Трое чешских представителей, которые еще вчера прибыли в больницу Святого Луки и провели в ней всю ночь, занялись подготовкой перевоза тела в Нью-Йорк. Но доктор Клейтон Верли, патологоанатом округа Лехи, заявил, что тело не будет отправлено, пока не состоится вскрытие.
Доктор Телича, первый секретарь посольства Чехословакии в Вашингтоне, и второй секретарь, доктор Писк, а также Ненко, третий секретарь чешской миссии в Нью-Йорке, выразили решительный протест против вскрытия.
– Таков порядок, господа, – твердо сказал доктор Верли. (Он уже обсудил ситуацию с окружным прокурором и государственным департаментом в Вашингтоне.) – Я получил консультацию, господа, – продолжал доктор Верли. – Дипломатическая неприкосновенность кончается со смертью данного лица. Установление причины смерти является совершенно законным и необходимым действием.
Затем доктор Верли приступил к вскрытию, по завершении которого дал заключение: самоубийство.
Тело Жижки было передано чехам. С небольшим опозданием прибыл катафалк, на котором тело перевезли в Нью-Йорк. Это произошло во второй половине дня, когда в аэропорту Айдлуайлд тело госпожи Жижки поднимали на борт авиалайнера «Эр-Франс», следовавшего в Прагу. Примерно через два часа гроб с телом Жижки тоже был доставлен в аэропорт, откуда его отправили домой на другом трансатлантическом авиалайнере «Эр-Франс».
Чешская миссия больше не возвращалась к делу Карела Жижки и его жены Веры.
Газеты Нью-Йорка и всей страны опубликовали редакционные комментарии в адрес чешской делегации, которая, как и все страны из-за «железного занавеса», постоянно злоупотребляет статусом дипломатической неприкосновенности.
В ООН многие недоуменно пожимали плечами.
Почему чехи упорно сопротивлялись проведению объективного расследования?
Был ли Жижка агентом красных?
Мы неоднократно убеждались в том, что за границей ликвидируют своих агентов, заподозренных в предательстве. Такие убийства часто предстают в виде самоубийств или несчастных случаев.
Что на самом деле случилось с Жижкой?
Можно ли предположить, что Жижке было приказано убить свою жену, которую он так любил, если верить словам Милоша Вейводы? А может быть, его жена совершила какое-то предательское действие и ее решили устранить?
Не здесь ли кроется причина того, что Жижка впал в неистовство, ибо вынужден был убить женщину, которую любил?
Или он просто потерял над собой контроль во время семейной ссоры, в припадке ярости убил жену и, мучаясь угрызениями совести, покончил с собой?
Кто может ответить на эти вопросы? Кто знает ответы? Чешская делегация в ООН прикрыла эту трагедию плотной завесой тайны. Может быть, она подчинялась приказам советской миссии? Так или иначе ни один факт не просочился наружу.
Закон о дипломатической неприкосновенности сослужил отличную службу чехам, сведя на нет все усилия полиции.
Не стоит говорить о том, что закон этот не подвергся изменениям. И в Нью-Йорке, и в любом месте Соединенных Штатов совершить убийство дипломату столь же легко, как и заниматься шпионажем. Убийца, как и шпион, чувствует себя защищенным – наказание ему не угрожает.
Успокаивает лишь одно: убийство, совершенное членом миссии при ООН, было первым и до сих пор остается единственным случаем такого рода.
Но если новый день принес бы нам известие о новом убийстве в ООН, то расследование, скорее всего, завершилось бы точно таким же образом.
Глава одиннадцатая
СОВЕТЫ ОРГАНИЗУЮТ ПСИХОЛОГИЧЕСКУЮ ВОЙНУ С СОЕДИНЕННЫМИ ШТАТАМИ
3 октября 1962 года в Гаване стояла отличная погода, теплая и солнечная. Реактивный лайнер советского производства, разукрашенный яркой символикой Кубы, вырулил для старта на летную дорожку.
Небольшая группа правительственных чиновников и шестеро русских во главе с Алексеем Алексеевым, начальником латиноамериканского отдела в Министерстве иностранных дел СССР, вежливо помахали вслед самолету, когда, поднявшись в ярко-синее небо, он взял курс на север.
Когда лайнер исчез из виду, провожающие вернулись в свои кабинеты, но лишь для того, чтобы узнать: их снова ждут в аэропорту. Механическая поломка заставила самолет вернуться.
Ремонт занял не более часа, и шестеро подтянутых русских в строгих костюмах вместе с кубинскими чиновниками, снова попрощавшись с отлетающими, направились к ожидающим их машинам. На этот раз
