Настроение Антуана выплеснулось с меньшей сдержанностью в письме без даты, которое он, вероятно, написал той же ночью своему другу Жоржу Пелисье на официальном бланке генерального консула Франции в Тунисе. Он писал, что на следующий день возвращается в свою «голубятню», и объяснял, как электропроводка в самолете доставила ему некоторые неприятности. «Странную работу для своего возраста делаю я сейчас. Тот, кто ближе всех ко мне по возрасту, моложе меня на шесть лет. Я предпочитаю такую жизнь, с завтраком в семь утра, столовой, палаткой или небольшой, с белеными стенами, комнатой и десять тысяч метров высоты в придачу над запретной территорией той зверской бездеятельности в Алжире. Мне немыслимо сконцентрироваться и работать для себя в постоянном состоянии неопределенности. Там я испытывал недостаток социальной значимости. Но я выбрал максимум нагрузок и слез, и если кому-то нужно шагнуть за пределы возможного, то почему бы этим человеком не оказаться мне? Я надеюсь, что эта зловещая война закончится прежде, чем я растаю полностью, подобно свече в жгучем пламени кислорода. Потом я займусь чем-нибудь другим».
10 июля Гавуаль и Сент-Экзюпери вернулись из Туниса, каждый на своем самолете, при этом самолет командира эскадрильи был хорошо упакован долгожданными винами и спиртом. За время их отсутствия лейтенант Кора смотался в Бастию и перегнал «лайтнинг» Сент-Экса назад в Альгеро, где все занялись упаковкой чемоданов и подготовкой самолетов в связи с вероятным перебазированием на Корсику. Тем вечером так решительно стучали молотки внутри рыбачьего домика, что обрушилась часть потолка в комнате лейтенантов, накрыв часть их вещей штукатуркой к развлечению «стариков», проживавших в комнатах наверху. На следующий день, 11 июля, Сент-Экс вылетел на разведку в регион Лиона. К северу от Динье была низкая сплошная облачность, и он был вынужден возвратиться без фотоснимков.
Той ночью Сент-Экс, Гавуаль и Лельо ушли на прощальный ужин в Альгеро с синьором Мотальто, дружески расположенным к ним владельцем их рыбачьего домика. Они заглянули пропустить по аперитивчику с майором Тидсвеллом из Королевских военно-воздушных сил и уже почувствовали щемящую боль до начала ужина. Сент-Экс пребывал в говорливом настроении, и никто не мог поверить, что он не был столь же трезв, как епископ. Он развлекал друзей новым рецептом по ловле львов в пустыне: едете в пустыню и берете решето, просеиваете песок через решето, и львы от вас не спрячутся. Журнал части в этот день отмечает, какой «эти офицеры, хотя и выдающиеся», устроили ужасный гвалт по возвращении домой, где кое-кто из лейтенантов, дабы оправиться от удара упавшей штукатуркой, соблазнил очаровательную девицу, с коей они дружелюбно проводили свои последние часы на Сардинии. Ловушка была установлена в коридоре для неустанного Лотарио, но, когда сыграли подъем в четыре утра, без вины пострадавшим оказался Фернан Марти (переводчик), которого и облило.
Запчасти переправляли морем, а пока Сент-Экс и его товарищи-пилоты оставались на месте, ожидая последнего приказа на отъезд. Вылеты продолжались в обычном режиме, и на 13-е Сент-Эксу выпало утюжить Альпы, но в последний момент выяснилось, что на борту его «лайтнинга» снабжение кислородом недостаточно. «Майор Сент-Экс, – уточнял журнал части в тот день, – является слишком большим потребителем». Запасы кислорода были отправлены морем, и место майора Сент-Экзюпери в этом полете занял лейтенант Дюрье, заместитель офицера по боевой подготовке, в отличие от майора небольшой комплекции.
Вернувшись в домик рыбака, Сент-Экс закатал рукава и вызвался помогать лейтенанту Брийо, назначенному временно исполняющим обязанности старшего по кухне в отсутствие Анри. Неприкосновенный запас и текущий рацион (а они жили только на нем уже тридцать шесть часов) начал утомлять желудок. Даже густо прикрытые специями, под которыми они подавались, продукты не сумели впечатлить капитана Пьера Сиглера, прошедшего четырехлетнюю подготовку в Сен-Сире, обучаясь всем формам кулинарного камуфляжа. Ужин в тот вечер, на который они были сердечно приглашены группой итальянских офицеров, был более успешен: он привел к азартным спорам (очевидно, их провоцировал Сент-Экс) на предмет «разворота блинчиком». «Майор Сент-Экс, – добавляет журнал дежурного по части, – исполнил по случаю песню, и мы слышали, как он кричал ее всю ночь напролет».
День 14 июля (национальный праздник Франции), как отмечал «Вахтенный журнал», «прошел из рук вон плохо». Сиглер на «лайтнинге», заимствованном в американской эскадрилье, сел на шоссе, и его шторки приземления отказали и не открылись полностью. Кора на разведке в регионе Истра и Тулона на другом заимствованном «лайтнинге» был вынужден повернуть обратно раньше времени, обнаружив, что он не может открыть основной топливный бак. При этом Сент-Экзюпери сумел возвратиться с фоторазведки в регионе Аннеси после неудачи в снабжении кислородом, приведшей к недомоганию, имевшему неприятные последствия.
На следующий день он помчался в Вилласидро, чтобы сказать «до свидания» Лионелю Шассену, прежде чем они перебазируются на Корсику. 16-го лейтенант Анри возвратился из штаба военно- воздушных сил Средиземноморья в Сан-Север с секретной информацией относительно вторжения на юг Франции, о котором он получил инструкцию доложить капитану Лельо, офицеру по боевой подготовке. Оба теперь были отстранены от полетов на боевые задания, так как знали слишком много, и, если бы их сбили, возникал риск, что они могут рассказать все немцам. Они напрасно стремились посвятить Сент-Экса в свои тайны, чтобы его также отстранили от полетов (для его же собственного блага). «Уходите! Уходите! – говорил он им каждый раз, когда видел их попытки оттащить его в угол, чтобы пошептаться. – Я ничего не хочу слышать».
17 июля – день перебазирования. Два пилота, ушедшие на задание, были проинструктированы возвратиться на взлетно-посадочную полосу Борго, к югу от Бастии на Корсике. Сент-Экзюпери достался один из самых старых «лайтнингов», а его напарник по эскадрилье вез красивый, свиной кожи, чемодан с машинописным текстом «Цитадели», дабы подстраховаться против одновременной потери и автора, и опуса. Тем же вечером двенадцать пилотов эскадрильи снова собрались под более просторной крышей. Вместо скромного дома рыбака, они теперь оказались на просторной вилле, под сенью двух пальм, с видом на омываемые морем камни Эрбалунга, в пяти милях к северу от Бастии. Поскольку вилла располагалась на крутом склоне утеса и места для парковки их джипов не было, Гавуаль наконец-то распорядился построить гараж для них под террасой виллы. Проселочная дорога, ведущая сюда, оказалась такой крутой, что водители всегда боялись, как бы они вместе с машинами не покатились прямо вниз на берег и в море.
18 июля Сент-Экзюпери вылетел на свою восьмую вылазку, возвратившись несколькими часами позже с безупречно выполненным заданием. Плохая погода приковала эскадрилью к земле 19-го, 20-го было все еще достаточно облачно, и ограничились одним вылетом Гавуаля в район Альп. Позднее, в то же самое утро, Сент-Экс сидел на террасе виллы в пижаме, играя в шахматы с Жаном Лесерфом, одетым в купальный костюм, когда приехал какой-то инженер-капитан.
– Я прибыл за насосом, – начал он.
– А? – рассеянно отозвался Сент-Экзюпери, не поднимая головы.
– Да, водяной насос, который вчера забрали с нашего склада.
– Водяной насос? – переспросил Сент-Экс, двигая одну из фигур. – Какой водяной насос?
– Кто вы? – воскликнул офицер, раздраженный подобной беспечностью этих двоих и их одеянием отнюдь не по форме.
– Майор Сент-Экзюпери, – последовал спокойный ответ. – Объясните еще раз, что вам надо.
– О, извините меня, майор, – сказал инженер-капитан. – Вы здесь командир?
– О нет, капитан.
– Капитан?
– Да, капитан Гавуаль.
– И где он, этот капитан?
– Капитан Гавуаль? Должно быть, сейчас над Масоном или поблизости от него.
Офицер изумленно переводил взгляд с одного на другого.
– Хорошо… – сказал он. – Но… но… тогда что вы делаете здесь?
– Я? – удивился Сент-Экс, наконец повернувшись, чтобы посмотреть на незнакомца с обезоруживающей улыбкой. – О, я – только пилот.
За день до этого один из офицеров эскадрильи съездил в Бастию с механиком и «позаимствовал» насос из гаража артиллеристов, где его оставили на ремонт. Установленный поблизости, он качал воду настолько хорошо, что ребята не хотели с ним расставаться. Сент-Экс знал это совершенно точно и, как занимающийся морским разбоем член банды головорезов, не собирался подводить своих товарищей-
