Им предстоят громадные задачи: устроить Христову Церковь привести к стопам Спасителя языческий, развращенный мир, возродить духовно и освятить грешное человечество, грубое, порочное, забывшее о своем небесном отечестве и погрязшее в грязной тине земных страстей и попечений. Они сами - 'как овцы среди волков', а им нужны громадные силы, чтобы победить этих волков и поработить их Христу.
Где взять силы для этой гигантской общественной работы?
Господь теперь дает понять и почувствовать Своим ученикам, в чем должна состоять их будущая сила.влияния на других, поскольку она зависит от них самих, помимо действующей в них силы Божией благодати.
Конечно, дело апостолов было совершено Божественною силою. Апостолы - только ее орудия. Но орудия должны быть особым образом приспособлены для того, чтобы сила проявила через них всю свою действенность. Эта-то приспособленность, позволившая силе Божией слиться с личностью апостолов настолько полно и тесно, что она была от них как бы неотделима, и может рассматриваться как их собственная сила.
В чем она состояла?
Вопрос для нас чрезвычайно важный, так как на каждом из нас до известной степени лежит долг апостольского служения - обязанность заботиться о нравственном возрождении и христианском.воспитании окружающих нас людей. Мы призваны Господом не только к личному спасению, но и к тому, чтобы содействовать спасению братьев наших. Это долг христианской любви.
'Не могу поверить, - говорит святитель Иоанн Златоуст, - чтобы тот спасение получил, кто о спасении ближнего не радит'. Эти слова вселенского учителя любил приводить святитель Тихон Задонский и прибавлял от себя: 'Никто не может более Христа любить, как тот, который спасения ближнего ищет'. Ту же мысль несколько подробнее поясняет святитель Димитрий Ростовский: 'Христианин человек по Божией заповеди есть любити ближнего, яко себе. Аще же любити, яко себе, убо и спасение ему, яко себе желати и искати долженствует. Небрегий же о спасении ближнего, не любит того, яко сам себе, ниже имать истинныя любви к Богу. Но речет кто: довлеет ми себе смотрети, а не другого, довлеет ми своему спасению внимати, а не о прочих спасении пещися. Таковому отвечает св. Златоуст, глаголя: аще и вся исправит, а ближнего не пользует, не внидет в Царство. Ни едино исправление велико быти может, егда приобретения других не преподает, сия есть не довлеет мужу добродетельному к спасению свое исправление, аще прочих ни пользует, ни исправляет.
Паки кто речет: несмь учитель, ни иерей, ни духовник, ни пастырь душ; не належит ми кого учити, таковому отвечает св. Феофилакт: не глаголи: несмь пастырь, ни наставник, иныя учити и пользовати не долженствую: лжеши, учители бо не довлеют к наставлению всех ко единому; хощет же Бог, да каждо наставляет и созидает другою (I Сол. V, 11, 14). Но и в Ветхом Завете Давид Святый, царь сущий, не имеет ли попечения о пользе ближних? Научу, глаголет, беззаконныя путем Твоим, и нечестивии к Тебе обратятся… Кольми паче мы новоблагодатнии то творити долженствуем'.
Если, таким образом, мы обязаны не только думать о своем спасении, но влиять и на других, давая им почувствовать тепло и свет Евангелия и привлекая их к Богу, то неизбежен вопрос: как это делать? Как побеждать неверующие умы и порочные сердца, и от чего зависит действительное влияние на людей? Здесь так возможны ошибки: неумелыми приемами вместо обращения можно лишь оттолкнуть человека и вместо любви вызвать в нем отвращение ко Христу и Его Евангелию, а это ужасно. Мы знаем, что пустая, назойливая, педантично-фарисейская проповедь вызывала часто лишь отрицательные результаты.
Вольтер, один из самых язвительных противников христианства, воспитывался в духовной иезуитской школе.
В чем же подлинная христианская сила влияния на людей? Эту тайну пастырства Господь открывает Своим ученикам, поручая им раздать благословленный Им хлеб голодному народу.
Сила эта - служение.
В мирском понимании сильным считается тот, кто имеет в своем распоряжении все средства внешнего принуждения: властелин опирающийся на могущественную армию и на многочисленный штат административных и полицейских сотрудников; богач, который может купить волю нужных ему людей и их руками расчистить все препятствия на своем пути; талантливый оратор или ловкий делец, подчиняющий себе других силою своего ума, красноречия или интриг. Но это - сила внешняя, сила кажущаяся. Можно этим путем заставить людей исполнять приказания повелителя, принудить их делать то, что ему надо, но возродить их нельзя.
Это - власть лишь над телом человека, над его внешними поступками, но не над его душою. Заветные мысли человека, его чувства, симпатии и антипатии, даже направление его воли, в конце концов, от этой силы не зависят и ей не подчинены, и если самый могущественный властитель ее попытается влиять на человеческое сердце, нравственными и духовными методами, то одними мерами принудительного воздействия он ничего не достигнет. Штрафами и наказаниями человека нельзя сделать святым. Трудно сказать, что случилось бы с христианством и насколько велик был бы его успех, если б его попытались распространять мерами насилия. Такой способ, несогласный с самим духом христианства, ставил бы его во внутреннее противоречие с самим собою и, обусловливая тем его слабость, обрекал бы все попытки распространения на полную неудачу. По крайней мере там, где неразумная ревность худших представителей христианства, не понявших духа своей веры, прибегала к таким способам, они неизменно приводили не просто к неудачам, но к самым позорным поражениям, которые надолго засоряли почву для успешного распространения Христовой веры лучшими методами. Ислам, с самого начала столкнувшийся с христианством на поле сражений, может быть, именно поэтому остался навсегда таким замкнутым и малодоступным для христианского влияния. Испанская пропаганда христианства в Мексике среди индейских племен инквизиционными средствами, то есть пытками и казнями, вызвала в туземцах лишь страшную ненависть и отвращение к нему. Когда одного из них испанский монах-мисссионер уговаривал принять христианство, обещая за это освобождение его от пыток и от грозившего сожжения на костре и в будущем рай с его блаженством, дикарь первым делом спросил, есть ли в этом раю испанцы?
Есть, - ответил монах, - но только хорошие!
Самые лучшие из них, - возразил индеец, - никуда не годятся… Не хочу с ними встречаться и не надо мне ваше го рая… Лучше сожгите меня!
Таковы плачевные результаты распространения веры Христовой огнем и мечом.
Даже отрицательные результаты, когда, например, пытаются развратить общество или отдельного человека внешними принудительными средствами, достигаются не вполне.
Нельзя не сознаться, что быть сильным в обычном мирском понимании - очень заманчиво для неискушенного христианина: иметь власть над другими людьми, заставлять их работать на себя, не делать ничего самому, быть окруженным толпою служителей или рабов, готовых повиноваться одному движению руки, приказывать, повелевать - все это так льстит нашему самолюбию, нашему тщеславию, нашей лености. Недаром даже лучшие ученики Господа не сразу могут отделаться от этих искушающих настроений. Предполагая, что их Учитель когда-нибудь станет великим, могучим повелителем Земли, каким, по их мнению, должен быть Мессия, сыновья Зеведеевы уже заранее просят, чтобы в этом царстве власти, славы и блеска на их долю достались лучшие места (Мк. X, 35-37).
Но для созидания не такого царства пришел Спаситель и не такую власть хочет Он дать Своим ученикам. Ему нужна душа человека и его любовь, и путь к этому - служение.
В противоположность мирскому пониманию быть сильным в христианском смысле - значит забыть себя для других, быть всем слугою, отдать свои силы и способности для общего блага и побеждать не насилием, но смиренным служением. Мир говорит: надо заставлять других служить себе. В этом жизненная мудрость.
Христианство учит: надо самому служить другим. В этом сила и счастье жизни.
Это и есть та громадная сила, которая обновила и возродила древний растленный мир и заставила его склониться к стопам Христа.
Не господствовать, но подавать пример, по слову апостола Петра (I Пет- V, 3), не властвовать, но служить - вот правило, которое не должен, забывать ни один христианин, если он рассчитывает влиять на других.
Мы, сильные, - пишет апостол Павел, - должны сносить немощи бессильных и не себе угождать. Каждый из нас должен угождать ближнему, во благо, к назиданию. Ибо и Христос не Себе угождал.
