Оставить этот вопрос без разрешения, просто отмахнуться от него было совершенно невозможно. Фарисеи следили за каждым пророком, за каждой более или менее выдающейся личностью в религиозной области и должны были так или иначе определить свое отношение к такому крупному явлению, как проповедь Господа и возбужденный ею в народе религиозный подъем, тем более, что их мнения по этому вопросу, несомненно, требовали их друзья и приверженцы. Кто же это? Друг или враг? Следует ли Его поддерживать или бороться с Ним и с Его влиянием, рассеивая то впечатление, которое Он производил в народе?
Как относиться к Нему? Идти за Ним? Но ведь Он требует полного самоотречения, требует, чтобы Его последователи отдались Ему всецело и оставили все. А ведь это значит оставить спокойную, комфортабельную жизнь, тот почет, которым фарисеи были избалованы, значительные доходы, получаемые от поклонников и поклонниц, обеды, угощения, почетные приемы, пышные одежды - одним словом, все то, что доставляло им положение признанных учителей «руководителей. И все это променять на нищее, полуголодное существование вечных странников, не имеющих крова. И во ими чего? Ради чего? Что они получат в награду за этот подвиг и за эти лишения? Достаточно ли велика будет награда для того, чтобы стоило обречь себя на нищету и отказаться от удобств жизни?
Не идти?… Остаться на своих прежних позициях и с высоты своей законнической правды и старческих преданий созерцать в величавом одиночестве быстро развертывающиеся события и нарастающий энтузиазм толпы?…
А вдруг это в самом деле Мессия?! Какой позор для них, народных руководителей, не узнать страстно желанного и давно ожидаемого Избавителя, не примкнуть к Нему или остаться в хвосте зарождающегося движения и уступить жалким неучам и галилейским рыбакам около Него первые места, на которые они имеют все права по своим знаниям, благочестию и учености! Не иметь видного места при блестящем дворе Мессии и в славе Его будущего царства - об этом и подумать ужасно!
Но, с другой стороны, какой риск! Можно все потерять и ничего не приобрести… Во что бы то ни стало надо узнать наверное, кто это: Мессия или нет, чтобы действовать наверняка и не ошибиться в расчетах… Надо заставить Его нарушить то таинственное молчание, которым Он окружает Свою личность и Свое дело, не объявляя Себя открыто Мессией и в то же время проявляя такую силу, которую нельзя предполагать в обыкновенном человеке. И если это действительно Мессия, то надо убедиться в этом наверное.
Фарисеи переживали нечто вроде биржевой лихорадки с ее азартными волнениями и томительно- нервным ожиданием: выиграть или проиграть. Понятным становится то нетерпение, с каким они требовали от Господа знамений, которые разрешили бы их недоумения окончательно. Долго ли Тебе держать нас в недоумении? - спросили они Его однажды, - если Ты Христос, скажи нам прямо (Ин. X, 24).
Но разве не было таких знамений? Разве чудеса Господа не говорили о Нем красноречиво и убедительно? Он Сам смотрел на них как на свидетельство: дела, которые творю Я во имя Отца Моего, они свидетельствуют о Мне (Ин. X, 25).
Но фарисеи требовали знамения с неба, знамения необыкновенного, быть может, вроде тоги, какое дал пророк Исайя царю Езекии, заставив солнце вернуться назад на десять ступеней (4 Цар. XX, 11). Исцеления различных болезней, представлявшие обычные чудеса в деятельности Господа, были для них недостаточно убедительны. Ведь они рисковали столь многим и должны были получить несомненную гарантию будущей награды, ради которой они, пожалуй, и не прочь были согласиться потерпеть немного, если, конечно, в награду они получат больше, чем потеряют.
Понятно, почему Господь отверг их требования и отказался дать знамение. Эти торгаши в деле спасения, совершенно не понимавшие духа Его учения, рикогда не могли быть искренними Его последователями. Он никогда не обещал Своим ученикам земных благ, и не ради материальных выгод должно следовать за Ним.
Счастье единения с Богом, любовь к Искупителю, святость и чистота души как плод добродетельной жизни, сообразной с Его заповедями, - вот те мотивы, которые должны действовать в христианине, определяя его решения, и которые чужды были черствой себялюбивой душе фарисея. Христианство следует принять и любить ради него самого, а не ради посторонних наград и внешних выгод. Оно само по себе представляет ту драгоценную жемчужину притчи, ради которой надо пожертвовать всем (Мф. XIII, 46).
Фарисеи этого не могли, и все знамения с неба были бессильны заставить их принять такой взгляд и покориться духу учения Христова.
Одни ли только фарисеи?
Есть много людей, сам душевный склад которых препятствует им быть настоящими искренними учениками Господа Иисуса Христа и проникнуться вышеуказанными мотивами, обязательными для успеха христианской жизни. В душе часто встречаются те подводные рифы и мели, на которых разбиваются самые окрыленные корабли христианской надежды. Часто устроение сердца требует коренных изменений, и над ними необходимо много работать, чтобы сделать душу восприимчивой к веянию духа и к голосу христианской правды.
Нам надо знать эти мели. Надо знать, что засоряет фарватер христианской жизни, так что движение вперед становится совершенно невозможным. Только тогда мы узнаем, как обойти мели и как предохранить душу от засорений.
Где лежат самые опасные рифы душевных настроений?
В том же евангельском отрывке (Мк.УШ, 11-21) Господь указывает типы людей, непригодных по душевному складу к Царствию Божию.
Смотрите, - сказал Он ученикам Своим, - берегитесь закваски фарисейской и закваски Иродовой. А у евангелиста Матфея прибавлено: и саддукейской (Мф. XVI, 6).
Вот три различных мировоззрения, или, вернее, три типа душевного уклада, неспособных воспринять глаголы жизни вечной и обреченных на всегдашний разрыв со Христом: иродиане, саддукеи, фарисеи.
Что это за люди? И что мешает им принять на себя благое иго и легкое бремя Христа?
Иродиане - это люди, примкнувшие к партии Ирода-правителя и поддерживавшие его, несмотря на его чужеземное происхождение. Многие из них были придворными при царе, добившись своего положения лестью, низкопоклонством и разными темными услугами. Это положение они очень ценили и очень боялись его потерять. Карьера, высокое положение, удобства и роскошь жизни - это было для них все. Ни о чехи другом они не заботились. Требования религии, интересы общественной жизни, страдания родного народа их волновали очень мало. Это были оппортунисты в худшем смысле слова. Для личного сытого, беспечального существования они готовы были пожертвовать всем. Любовь к другим не была требованием их убеждений.
Пружиной деятельности и основным фоном их жизни был самый грубый, неподкрашенный, животный эгоизм. Правила высшей морали, учения о необходимости самоотвержения для блага ближних, все идейные устремления души, пытающейся оторваться от земли для неба, могли вызвать на устах их лишь улыбку. Эти тонкости были не для них.
Что могло им дать учение Христа и чем могло привлечь к себе? Страдания, лишения, добровольная нищета и теснота жизни, постоянный крест терпения, служение другим, доходящее до полного забвения собственных интересов, все, с чем неразрывно связывалась христианская жизнь, - все это было как раз противоположно тому, чего они желали и чего добивались.
Им ли, изнеженным царедворцам, любившим только роскошь и блеск жизни, было понять и оценить радость бедного, бесприютного существования, богатого лишь духовной свободой и чистотою религиозных переживаний?
С последователями Господа они, вероятно, не могли даже найти общего языка, не могли их понять и соединиться с ними ни мысленно, ни духовно, как масло не может соединиться с водой. Это были люди двух различных космосов жизни и совершенно противоположных мировоззрений; блестящим царедворцам бедные галилеяне с их непостижимым аскетизмом должны были казаться просто безумцами, заслуживающими одного лишь презрения.
Если они вступают в ряды врагов Господа, то главным образом потому, что в Его деле видят опасное политическое явление, учитывая Его влияние на массы и разделяя обычные среди иудеев предрассудки о Мессии как завоевателе и освободителе от римского ига, в поддержании которого и вообще всего существовавшего правительственного строя, обеспечивавшего для них праздную, сытую жизнь, они, конечно, были заинтересованы.
