купленный на деньги Сергея, с которым она жила уже несколько месяцев, и быстро свинтила оттуда. Теперь это сборище вип — персон её не интересовало, потому что в машине её ждал не кто иной, как Тофик. Конечно, на день рождения дяди Настя пришла с Сергеем, однако же собиралась улизнуть оттуда под любым предлогом. Уж что-то, а врать Настя умела, и делала это мастерски. То, что она оставит Сергея одного в доме тёти и дяди, её совершенно не заботило. Тем более что с самого начала она не хотела брать его с собой, он сам настоял, вот пусть и получает. Переживала Настя только о том, что Тофик не сможет выбраться на свидание к ней, что какие-то неотложные дела заставят его отказаться от встречи с ней.
Настя с самого начала была уверена, что стоит парню вернуться в её объятия хотя бы раз, и он уже не сможет игнорировать её в очередной раз.
Видимо, Тофик просто забыл, как им было хорошо вместе, какой у них был чудесный секс. И забыл, что сделал ей предложение руки и сердца. И она его приняла, между прочим!
Настя скучала по нему, часто вспоминала весёлого красивого азербайджанца, и вызывала из памяти фантастические ощущения его прикосновений к её коже, к её телу…
Она стала жить с Сергеем ему назло, пыталась вызвать ревность, думала, что он опомнится, и будет звать её обратно, просить прощения, стоять на коленях. А потом вообще пойдёт и набьёт морду Сергею.
Но ничего подобного не происходило. Она уже устала ждать, когда вдруг поняла, что Тофик решительно отказался от неё. Навсегда.
И, как обычно это бывает, тогда-то она и поняла, что жить без него не может. И начала действовать. Встречала его у офиса, поджидала в кафе и кинотеатрах, в которые он любил ходить, звонила ему. Но Тофик был угрюм и несговорчив, встретиться с ней не желал, и попросту обрывал её на полуслове.
Настя совсем истосковалась, что, впрочем, пошло на пользу её фигуре. Отсутствие аппетита одним махом впихнуло её в 48 размер, хотя раньше Настя не вмещалась в одежду меньше 52 размера. Это придало ей сил и решимости вернуть Тофика во что бы то ни стало.
А потом вовремя подвернулась Жанна, от которой только и требовалось, что привезти Тофика в бутик. Там работала подруга Насти, которая согласилась ей помочь. Настя, стоя за соседней ширмой, была одета лишь в бюстгальтер Вандербра и чулки с подвязками. Она заранее сделала эпиляцию и посетила солярий, чтобы выглядеть лучше, чем обычно. Она была уверена, что Тофик не устоит.
Выждав пару минут, чтобы он смог стащить с себя брюки, что делало его выход из кабинки при виде Насти затруднительным, она прошмыгнула к нему за ширму.
Тофик даже рот открыл от удивления, но Настя этим воспользовалась и тут же приникла к нему губами. А потом Тофик, как водится, не устоял перед её напором, разгорячённым привлекательным округлым телом, жаждой вновь воссоединиться с возлюбленной.
Настя знала, что делать. Они вновь начали встречаться. И теперь она была готова на всё, лишь бы не потерять его. Бегая за ним так долго, она хватко держала его в руках, и придумала способ, как удержать его если не навсегда, то надолго.
Настя знала, как восточные мужчины относятся к собственным детям, и это подвигло её на желание стать молодой матерью.
Она забеременеет, сообщит Тофику об этом как можно позже, чтобы он не отослал её на аборт, и всё будет в ажуре. Он женится на ней, и они станут жить долго и счастливо, и умрут в один день.
Пока что всё это шло по плану. Во всяком случае, у Насти была задержка уже на целую неделю. И она прямо нутром чувствовала, что этому её плану суждено претвориться в жизнь. Оставалось только разобраться с Сергеем, но это подождёт. Главное — что Тофик всё-же сумел приехать, он ждёт её в машине, только что он звонил ей на мобильный. Через несколько минут Настя потихоньку от Сергея исчезнет отсюда, а потом позвонит ему и что-нибудь соврёт. Тем более что теперь ей даже не надо задумываться над своей ложью и тщательно её шлифовать. Ведь она не собирается и дальше жить с этим парнем, просто, пока Тофик окончательно не повторил своего предложения, Настя не хотела терять запасного игрока, то есть Сергея. Ей было хорошо с ним, но всё хорошее когда-нибудь заканчивается. И Сергей уже очень скоро об этом узнает.
Ей повезло. Резник и в самом деле был на пятом этаже. Только не в зимнем саду, а в оранжерее. Жанна его сразу увидела, через стеклянные двери. Он брёл по дорожке, чуть сгорбившись и опустив голову, и это доказывало, что проблем в этой семье хватало.
Она чуть не задохнулась от запахов, мгновенно окутавших её, как только она вошла в оранжерею.
Сладкие, пряные, чуть с горчинкой, терпкие — все они носились в воздухе и создавали неповторимую ауру.
Жанна постояла пару минут, привыкая к этой волшебной атмосфере, а потом пошла по дорожке, посыпанной гравием, вслед за Резником.
Он, видимо, услышал шаги, потому что вдруг обернулся. Жанна внутренне напряглась. Сейчас — самый главный момент. Ей надо произвести хорошее впечатление, вернее, самое лучшее впечатление. Потому что первое впечатление — самое важное, самое верное. Она не должна упустить Резника, иначе её жизнь и жизнь Полины будет кончена.
Она на секунду заколебалась, вдруг осознав, что собирается изменить жизнь этого человека, сокрушить её, подстроить под себя. Сделать то-же самое, что когда-то сделали с ней Мила и Мальчик. Но назад пути не было. Он выжидательно смотрел на неё, и она, улыбнувшись как можно более ослепительно, произнесла:
— Вы не будете против, если я составлю вам компанию?
Он продолжал молчать, окидывая её медленным взглядом сощуренных глаз. Наверное, у него было плохое зрение, раз он так щурится.
Жанна молча стояла, глядя прямо на него, и в её глазах была мольба. Она старалась выглядеть беззащитной в своём простом чёрном платье, с тонкой золотой цепочкой на шее.
— Пожалуйста, — наконец ответил он, и она облегчённо вздохнула. — Если только вам не станет скучно…
— Если станет скучно, вернусь обратно, — улыбнулась она. — Но, по правде сказать, мне стало скучно среди той толпы. Ой, простите, я же говорю о ваших гостях!
Она смутилась, и ей даже удалось слегка покраснеть, хотя каждое её слово было тщательно продумано. Если все говорят, что он любит естественность, пусть получает и непосредственность, родную сестру естественности!
Он остановился, и засмеялся.
— Ничего страшного, не краснейте, мне тоже там стало скучно. А ведь я хорошо знаю большинство этих людей! Что же говорить о вас, если вы не знакомы с ними?! Кстати, вас как зовут?
Жанна опешила. Надо же, она едва не сказала своё настоящее имя. Но ведь Мила думает, что она — Ирина. И нельзя рисковать, сообщать Резнику своё настоящее имя, потому что это может всплыть: она же находится в доме олигарха!
— Ирина, — с трудом выговорила Жанна.
Это имя ей чертовски не нравилось, после того, как Мальчик нарёк её им без её на то разрешения. Но делать было нечего, придётся ей ещё немного побыть Ириной.
— Странно, это имя вам совсем не подходит, — вдруг задумчиво произнёс он.
Жанна похолодела. Неужели он что-то знает? Догадался?
— Какое же, по — вашему, мне подходит? — не теряя головы, поинтересовалась она.
— Не знаю, — засмеялся Анатолий Максимович, — я же не справочник! Просто, мне кажется, это имя слишком обыденно для вас.
Жанна с облегчением вздохнула. Слава аллаху, он ни о чём не догадывается!
— А меня зовут… впрочем, думаю, вы знаете, как, — улыбнулся Резник.
Жанна кивнула, тоже улыбаясь, и тут же вскрикнула, указывая на белый, потрясающий цветок:
— Надо же, какая прелесть! Что это?
— К сожалению, не могу сказать, — сконфузился Резник. — Я почти не знаю названий, надо спрашивать у нашего садовника. Позвать его?
— Ну что вы, — удивилась Жанна, — не вздумайте. Он, наверное, пьёт сейчас шампанское на кухне за ваше здоровье!
