вилле Маккрея. Эта мысль ввела его в замешательство. И тогда Херити будет знать наверняка, кто такой Джон О'Доннел.
«Но кто же я?»
Он слышал звон в ушах и подумал, что может потерять сознание. Джон О'Нейл хотел, чтобы в Ирландии не уцелела ни одна женщина. А на вилле были женщины.
Он слышал, как впереди спорят Херити и Лиам Каллен. Лиам неожиданно повысил голос:
– Ты глупец, Джозеф Херити! И всегда был глупцом. Ты опять нарушил свой приказ, как и в тот раз. Я предупреждал тебя раньше и предупреждаю снова: не лезь к моим подопечным!
Ответ Херити Джону было не слышно, но он и не старался услышать.
«Приказ? Какой приказ?»
Он был крайне насторожен. Что здесь происходит? О'Нейл-Внутри был где-то рядом, готовый к прыжку, спрашивающий и прислушивающийся. Этот поход через ирландские деревни не был тем, чем казался. Сколько они уже идут? Больше месяца. Неужели надо столько времени, чтобы перейти из одного места в другое? Зачем эти окольные пути и шатание по проселочным дорогам? И Херити утверждает, что они идут только самым безопасным маршрутом!
Гэннон чувствовал, что здесь что-то не так. Неужели он был прав?
40
Если мы рассчитываем только на меры защиты, то все больше и больше ведем себя как преследуемая дичь, перебрасываясь с одного защитного устройства на другое, причем каждое следующее – более сложное и дорогостоящее, чем предыдущее.
– В этом замке есть привидения, – прошептала Кейт.
Она вздрогнула, лежа в постели рядом со Стивеном, на этот раз радуясь, что небольшая кривизна матраса заставляет их жаться друг к другу всю ночь.
– Тес, – прошептал Стивен. – Привидений не бывает.
В барокамере исследовательской лаборатории Адриана Пирда было темно, и только иногда слышалось шарканье ног или кашель ночного охранника снаружи.
– Бывает, я тебе говорю! – прошептала Кейт. – Моя бабушка чувствовала, когда призраки рядом, и я это унаследовала. Это недоброе место.
– Оно охраняет тебя от чумы, – сказал Стивен, повышая голос. На время он отказался от попытки заснуть. В таком настроении Кейт нельзя было успокоить.
– Эти призраки хотят забрать меня, – сказала Кейт. – Я не покину это место живой. – Она взяла одну из ладоней Стивена и прижала ее к своему животу. – И это бедное дитя не появится на свет живым.
– Кейт, прекрати это! – сказал он.
Она продолжила, как будто не слышала его слов.
– Среди солдат здесь драки, Стивен. Их вызывают злые духи, и мы оба знаем это!
– Ничего такого мы не знаем!
– Ты слышал о Дермотте Хоулиене и Майкле Лински. Они взбесились из-за магнитофонной записи!
– Мы же попросили их перестать использовать женщин-дикторов на радио, – сказал Стивен.
– Дермотт сказал, что у женщины на радио точно такой же голос, как у его покойной Лилиен, а Майкл сказал, нет, это голос его Пег. Я слышала, как Мун описывал это, Стивен, и от этого никуда не деться! Они дрались и катались по полу, разбивая друг друга в кровь, и все это время по их щекам бежали слезы.
– Но потом, Кейт, дорогая, они пошли в бар рука об руку. Помни это. «О, это была отличная драка», – так они сказали.
– Это безумие, – сказала Кейт.
– Это может быть, Кэт.
– Не называй меня Кэт! Я не ребенок!
– Дорогая, прости меня. – Он протянул руку, чтобы погладить ее, но она отбросила ее прочь.
– Это призраки, – сказала она приглушенным голосом. – Теперь нет женщин, чтобы класть покойников на стол. И злые духи вызывают призраков. О, злым духам теперь достается много душ.
– Кейт, ты должна прекратить это. Это нехорошо для ребенка.
– Весь мир не хорош для моего ребенка!
– Просто уже поздно, Кейт. Уже, наверное, три или четыре часа утра.
– Большие расходы, вот что будет причиной, – сказала она. – Им надо платить за наше содержание здесь, и они нас выбросят на съедение чуме.
– Я разорву того, кто попытается это сделать, на куски! – сказал Стивен.
– И как же ты остановишь их? Этим маленьким пистолетом?
– Я найду способ!
– Стивен, а что, если лекарства не существует?
– Кейт, ты сошла с ума, – сказал он. – Не существует? Почему… почему… – Стивен замолчал, неспособный представить себе такую ужасную ситуацию.
