Библейский летописец рассказывает, что у царя Соломона был огромный гарем (700 жен и 300 наложниц), в который входили и женщины из народов, с представительницами которых Бог категорически запретил евреям вступать в браки еще во времена Моисея: «…не входите к ним, и они пусть не входят к вам, чтобы они не склонили сердца вашего к своим богам». Соломон пренебрег этим запретом, и «развратили жены его сердце его», а к старости даже «склонили сердце его к иным богам». Предав Бога своих предков, Соломон «стал… служить Астарте, божеству Сидонскому, и Милхому, мерзости Аммонитской». Потворствуя женам-чужестранкам, «построил Соломон капище Хамосу, мерзости Моавитской, на горе, которая пред Иерусалимом, и Молоху, мерзости Аммонитской». Не потерпев такого отступничества, разгневанный Бог возвестил Соломону, что отнимет у его сына власть над общееврейским царством и, лишь учитывая заслуги Давида, оставит его потомкам власть над Иудеей. И действительно, вскоре после смерти Соломона 10 северных колен Израилевых отделились от царя Ровоама, сына и преемника Соломона. Общееврейское государство распалось на два соперничающих царства – Израильское (северное) и Иудейское (южное).
Непосредственным поводом к распаду в 926 году до нашей эры общееврейского государства, созданного царем Давидом, стали безрассудные действия «скудного разумом» Ровоама, старшего сына и преемника царя Соломона, однако более глубокие причины этого распада обусловлены политикой его отца и деда. Еще со времен Давида, отдававшего явное предпочтение иудеям и вениаминитянам, остальные десять еврейских племен остро ощущали свою ущемленность, отдаленность от трона. То обстоятельство, что для царя Давида «слово мужей Иудиных было сильнее, нежели слово Израильтян», однажды даже привело к попытке северных племен отделиться от него, быстро подавленной благодаря решительным действиям Иоава, главного военачальника Давида. Любовь Соломона к роскоши и грандиозным постройкам также накладывала тяжкое бремя на население Северной Палестины. После смерти Соломона представители северных племен не пришли в Иерусалим на коронацию нового царя, а вызвали Ровоама в Сихем, главный город ефремлян, «чтобы поставить его царем», и там заявили ему: «Отец твой наложил на нас тяжкое иго; но ты облегчи жестокую работу отца твоего, и тяжкое иго, которое он наложил на нас, и мы будем служить тебе». Пообещав сообщить свое решение через три дня, Ровоам обратился к своим советникам и получил от них две противоположные по сути рекомендации. Более опытные советники рекомендовали молодому царю хотя бы временно уступить требованию северян: «Если ты на сей день будешь слугою народу сему и услужишь ему, и удовлетворишь им и будешь говорить им ласково, то они будут рабами на все дни». Однако советники помоложе, сверстники Ровоама, убеждали его, что только энергичный отпор попытке северных племен предъявить царю ультимативные требования может укрепить царскую власть и запугать недовольных. Ровоам опрометчиво последовал рекомендациям своих сверстников и объявил представителям северных племен: «Отец мой наложил на вас тяжкое иго, а я увеличу иго ваше; отец мой наказывал вас бичами, а я буду наказывать вас скорпионами». В ответ на эти роковые слова десять колен отложились от Ровоама и образовали Израильское царство, избрав своим царем Иеровоама. Отныне власть Иерусалима признавали только иудеи и вениаминитяне, чье царство стали называть Иудейским.
После разделения общееврейского государства на два царства – Иудейское и Израильское – многие израильтяне по-прежнему считали обязательным для себя приносить праздничные жертвы Богу своих предков в иерусалимский храм. Иеровоам прекрасно понимал, что сохранение единого религиозного центра является мощным стимулом к объединению братских народов, лишь недавно порвавших друг с другом, и что в случае такого объединения он, Иеровоам, неизбежно потеряет трон. Чтобы отвратить своих подданных от иерусалимского храма, он учредил новый религиозный культ: «…сделал двух золотых тельцов и сказал: не нужно вам ходить в Иерусалим; вот боги твои, Израиль, которые вывели тебя из земли Египетской. И поставил одного в Вефиле, а другого в Дане. И повело это к греху, ибо народ стал ходить к одному из них, даже в Дан». Иеровоам назначил священников, которые не были левитами, а также установил религиозный праздник вместо основных, отмечаемых в Иерусалиме, – Нового года и Праздника кущей. Указанные мероприятия возымели должный эффект: Иудейское и Израильское царства не только никогда не воссоединились, но и почти всегда враждовали на протяжении своей истории.
Третий иудейский царь Аса, правнук царя Соломона, прославился своим благочестием. В Библии рассказывается, что «делал Аса доброе и угодное в очах Господа Бога своего: и отверг он жертвенники богов чужих и высоты, и разбил статуи, и вырубил посвященные дерева, и повелел Иудеям взыскать Господа Бога отцов своих, и исполнять закон и заповеди». В борьбе с идолопоклонничеством Аса не знал компромиссов: он «даже мать свою Ану лишил звания царицы за то, что она сделала истукан Астарты; и изрубил Аса истукан ее и сжег у потока Кедрона». Однако когда на тридцать девятом году своего царствования Аса серьезно заболел, то обратился не к Богу, а к врачам, что и привело его, по мнению библейского летописца, к смерти.
Когда израильский царь Ахав и иудейский царь Иосафат вознамерились отнять у сирийцев Рамоф Галаадский, они решили выяснить мнение Бога относительно задуманной ими военной экспедиции. Собрав около 400 пророков, Ахав спросил их, идти ли ему войною на Рамоф Галаадский, и получил единогласный ответ: «Иди, Господь предаст его в руки царя». Такое единодушие пророков вызвало подозрения у Иосафата, и он поинтересовался, «нет ли здесь еще пророка Господня, чтобы нам вопросить через него Господа?». Ахав признался, что «есть еще один человек, чрез которого можно вопросить Господа, но я не люблю его, ибо он не пророчествует о мне доброго, а только худое, – это Михей». Вызванный по настоянию Иосафата пророк Михей на тот же вопрос царя, идти ли ему и Иосафату войной на Рамоф Галаадский, ответил: «Иди, будет успех, Господь предаст его в руку царя». Когда же царь попросил пророка: «Еще и еще заклинаю тебя, чтобы ты не говорил мне ничего, кроме истины во имя Господа», Михей заявил совершенно противоположное – что замысел Божий в том и состоит, чтобы склонить Ахава к этому походу, в котором он должен погибнуть, а единодушие остальных пророков вызвано тем, что Господь преднамеренно «попустил… духа лживого» в их уста. Разгневанный двуличием пророка, Ахав приказал наказать его: посадить в темницу и кормить лишь хлебом и водою, «доколе я не возвращусь в мире». Поверив большинству (четыреста против одного) пророков, Ахав и Иосафат выступили к Рамофу Галаадскому, но перед сражением Ахав решил все-таки поостеречься и вступил в битву не в царских одеждах, а в обычных воинских доспехах. Это его не спасло: «один человек случайно натянул лук и ранил царя Израильского сквозь швы лат». Ахав попытался покинуть поле битвы, но «сражение в тот день усилилось, и царь стоял на колеснице против Сириян, и вечером умер».
От жены израильского царя Ахава финикиянки Иезавели. Фанатичная поклонница финикийского бога Ваала, Иезавель воспользовалась своим огромным влиянием на безвольного супруга, чтобы ревностно внедрять культ этого бога в Израильском царстве. В достижении этой цели гордая, властолюбивая и тщеславная Иезавель считала допустимыми любые средства. Она даже решилась на истребление пророков еврейского Бога – лишь части их удалось скрыться в пещерах, где они питались хлебом и водой. В ответ на действия Иезавели пророк Илия приказал сохранившим верность Богу своих предков израильтянам схватить «пророков Ваала» и «убил всех пророков мечом». Узнав о казни служителей Ваала, разгневанная Иезавель приказала сообщить великому пророку: «Пусть то и то сделают мне боги, и еще больше сделают, если я завтра к этому времени не сделаю с твоею душею того, что сделано с душею каждого из них». Страшась мести грозной царицы, Илия вынужден был бежать в соседнее Иудейского царство и скрываться там в пустыне.
