— Как? — с сарказмом спросила она. — Может быть, мне остановить его посреди битвы и задать несколько вопросов или навестить его в шатре с наступлением ночи?
— Используй свою смекалку, Корин. Никто из нас не знает, как сложатся грядущие дни. Может быть, если у тебя хватит ума, ты приобретешь такое оружие, которое будет разить лучше любого меча.
Габрия пристально посмотрела на вер-тэйна. И все же, как много ему известно о ней? Разговаривал он с Пирсом или делал собственные заключения? Или он просто предлагал свой лучший совет?
— Хорошо. Я посмотрю. Но я сомневаюсь, что это сильно поможет.
Этлон погладил Борея по шее.
— Мы никогда не можем знать заранее. Войны ужасно непредсказуемы, — он замолчал, затем произнес: — Я не говорил тебе, но я был очень рад увидеть тебя живой в ту ночь. Если бы Кору удалось задуманное, я бы лично живьем содрал с него кожу.
— Я рада, что тебе не представилась такая возможность, — ответила Габрия, удивленная и обрадованная его замечанием.
— Как долго ты будешь продолжать этот маскарад? — внезапно спросил он. — Ты не можешь вечно притворяться мальчиком.
Габрия пожала плечами:
— Я не задумывалась так далеко вперед. Я думаю, пока не узнает Сэврик или пока Медб не убьет меня.
Этлон непроизвольно схватился за рукоять меча.
— Медб не убьет тебя, если мне есть что сделать этим, — пробормотал он на выдохе.
— Что ты сказал?
— Ничего. Завтра присоединяйся к передовым всадникам для поисков Аб-Чакана.
Она отсалютовала:
— Есть, вер-тэйн. — Он отвернулся, чтобы ускакать, но она протянула руку и остановила его. — Этлон, тебе что-нибудь известно о Женщине болот?
Этлон замер. Борей фыркнул, когда его седок наклонился вперед.
— Где ты услышала об этом?
— От Кантрелла.
— Ну так забудь об этом немедленно. Эта женщина злая и опасная. Ты не должна иметь с ней дел. Я запрещаю тебе упоминать о ней. — Он пришпорил Борея, и они исчезли во тьме.
— Странно, — произнесла Габрия, пораженная его неистовой реакцией.
Нэра тихонько заржала.
«Он еще не понял. Он думает о магии так же, как ты когда-то».
— Когда-то?
«Твои представления сильно изменились с тех пор, как ты впервые поразила Кора с помощью магии».
— Впервые, — слабым голосом повторила Габрия.
«Конечно, ты не думаешь, что я этого не знаю. Хуннули особенно удобно с владеющими магией. Мы можем многое чувствовать о своих всадниках, чего не замечают люди».
— Тогда ты знаешь, что я убила его.
«Конечно. И теперь ты знаешь правду».
— Что я волшебница, — произнесла с отвращением Габрия.
«Ты еще не волшебница. Твои силы не тренированы, но у тебя большой природный талант. Он не должен быть растрачен зря. Особенно сейчас».
— Хорошо, что я должна для этого сделать? — требовательно спросила она, стараясь не повышать голоса. — Лорд Медб никогда не будет учить меня, а кто еще владеет запрещенным искусством?
«Последуй совету барда», — ответила Нэра.
— Женщина болот? Я даже не знаю, существует ли она!
«Женщина там, в этих огромных болотах. Она поможет тебе, если почувствует, что твоя решимость достаточно сильна».
Габрия была ошеломлена. Она знала, что Нэра говорила правду, и возможность того, о чем говорила хуннули, была невероятна. Она сидела, на некоторое время уйдя в свои мысли. Когда, наконец, она заговорила, ее голос был полон печали.
— Ох, Нэра, какое странное наступило время. Легенды воплощаются в жизнь, клан идет войной на клан, а наши судьбы висят на нитке чар волшебника. Теперь я владею силой, которую меня учили презирать, и я не знаю, что мне с ней делать. Все, о чем я могу думать, это Медб, магия и мертвое лицо моего отца. — Она умолкла и подавленно сгорбилась на спине Нэры.
Хуннули с симпатией заржала:
«Я не всегда могу понять чувства людей, но я тоже испытывала чувства потери и одиночества. Когда такое случается, надо искать новые силы и новые пастбища».
Габрия вслушивалась в мягкие слова в своем сознании. Она охватила руками шею Нэры:
— Осмотрим болота?
«И хорошенько осмотрим. Я чувствую потребность как следует пробежаться».
Через два часа после восхода Этлон выслал вперед конников в качестве следопытов. Направляясь на северо-восток, они развернулись широким фронтом, чтобы отыскать наиболее быстрый путь к горам Химачал и крепости Аб-Чакан. Габрия и Нэра отправились вместе с ними. Они скакали галопом, покрывая лигу за лигой, по ровной, поросшей травой долине Хорн-гард. Постепенно местность повышалась, и холмы вздымались все выше, переходя в предгорья. Впереди темное, дымчатое пятно, отмечающее горы, разделилось на отдельные вершины.
Горы Химачал не имели такого сурового, величественного вида, как Дархорн. Они были просто авангардом мощной горной цепи, и их вершины не очень высоко вздымались над равнинами. Но, несмотря на округленные, сглаженные вершины, их склоны были крутыми, труднопроходимыми и покрыты лесом с густым подлеском.
На южной оконечности гор, там, где поток вырывается из лесов и по широкой долине впадает в реку Айзин, клан Дангари построил свой Трелд и круглый год занимался своими конными заводами. Они вели наиболее оседлый образ жизни среди кланов и сменили свои привычки кочевников на удовольствие племенного разведения лошадей.
Разведчики Этлона осторожно миновали Дангари Трелд и продолжали движение на север, занимаясь только поисками ущелья и крепости. До сих пор не было никаких вестей о действиях Кошина и никаких видимых следов банды изгнанников. Нарушившие клятву прислали известие Сэврику, что армия платных наемников прибыла в лагерь Медба и объединенные силы четырех кланов и наемных солдат идут по следам Хулинина. Медб также осуществил свою угрозу в адрес служителей культа Крат и послал большие силы на осаду ее Цитадели.
Время убегало. Сэврик повернул кланы к северу, следом за разведчиками, и состязание в скорости началось.
Три клана имели преимущество в пять дней перед Вилфлайингом, и им понадобится каждый час из них для того, чтобы вовремя найти крепость. Караваны двигались значительно медленнее, чем вооруженный- отряд, а им надо пройти много лиг. Они сблизятся, но Сэврик надеялся, что кланы достигнут Аб-Чакана, имея в запасе один или два дня. Это было реальной возможностью, если Дангари или разбойники не помешают им.
Следующие четыре дня были ужасны, но гордость Сэврика в его людях возрастала десятикратно. Преследуемые по пятам армадой волшебника, три клана вместе убегали в сторону гор. Лишний груз, сломанные повозки, больные или слабые животные были брошены. В течение дня они не делали остановок, а ночью останавливались только для того, чтобы дать отдых лошадям, напоить скот и поесть чего-нибудь всухомятку. Кланы не разжигали костров, не ставили шатров, а забывались коротким сном до восхода под прикрытием повозок. В пути солнце обжигало их спины, а пыль душила их. Наконец этот ужасный темп начал сказываться, особенно на детях и жеребятах, но караван продолжал двигаться, зная, что, если их застигнут на открытом месте, это будет означать верную смерть.
