– Главное – мозги оставили, – подытожил Батлер.
Коридор за оградой уходил вперед по прямой – освещенный пустой коридор; стоило немного напрячь воображение, и можно было представить, что это обыкновенный подземный переход под какой-нибудь Оук-стрит, сейчас глубокая ночь, и потому безлюдно… но если хорошенько прислушаться – можно уловить тихий гул поливальных машин над головой, и вот-вот донесутся сверху визгливые переливы сирены полицейского патруля…
– А ну-ка, попробуем. – Свен Торнссон шагнул вперед, протянул руку к ограде, намереваясь испытать прочность препятствия, и ладонь его, к всеобщему изумлению, легко погрузилась в столб.
От неожиданности пилот отдернул руку, словно только что прикоснулся к горячему утюгу, и издал какое-то невнятное восклицание.
– Фокус-покус! – объявил Алекс Батлер и повторил манипуляцию Торнссона.
Его пальцы не встретили никакого сопротивления – ограда была иллюзорной.
Торнссон, сообразив, что к чему, сделал шаг – и оказался по ту сторону ограды; не просочившись сквозь нее подобно роботу-терминатору из великолепного старого фильма, а просто пройдя вперед, как если бы там было пустое место. Ареолог тут же последовал его примеру, а за ним псевдопрепятствие без труда преодолела и Флоренс.
– Что-то вроде голограммы? – предположил Батлер, оглядываясь на столбы. – Зачем? Для отвода глаз? Убедить непрошеных гостей в том, что здесь хода нет, заставить уйти не солоно хлебавши? Но куда уйти? Сзади тупик…
– Не расходуй попусту мозговые клетки, – посоветовал пилот, склоняясь над баллонами. – Принимай все как есть, как данность, а плодить гипотезы можно будет и потом. Когда выберемся. Абсолютный ноль, пусто, – сообщил он, завершив осмотр баллонов. – Слава богу, это не смертельно. В прямом смысле.
Алекс как будто не услышал совета Торнссона.
– Допустим, вот они вышли, и впереди увидели преграду, – пробормотал он, словно разговаривая сам с собою. – Значит, придется повозиться, а время, предположим, поджимает… очень поджимает… Например, уже спешит сюда резервная команда охраны…
– Неубедительная какая-то защита, – подала голос нанотехнолог, широкими взмахами руки раз за разом рассекая миражные каменные столбы. – Кто-нибудь да попробует прикоснуться, прежде чем убираться восвояси; проверит – нельзя ли проломить защиту, они же не с голыми руками сюда… Мы ведь проверили, не отступили.
– Нам отступать некуда.
– Эй, уважаемые аналитики, вам фонари нужны? – Торнссон уже успел перейти к противоположной стене и отсоединить фонарь от одного из шлемов.
Ареолог проигнорировал этот вопрос – он стоял с задумчивым видом и потирал лоб, а Флоренс почти тут же отозвалась:
– Не помешают, если работают.
– А почему бы им не работать?
Пилот пальцем толкнул пластинку переключателя на почти плоском четырехгранном корпусе фонаря – и плотный световой поток метнулся вдоль коридора, уткнувшись в каменную преграду вдалеке.
– Там либо поворот, либо… – Пилот не стал заканчивать фразу, все было понятно и так.
Спустя две-три секунды стены внезапно потускнели, словно сработали фотоэлементы, среагировавшие на новый источник света, и Флоренс торопливо попросила:
– Дай и мне, Свен!
Пилот снял фонарь со второго шлема, протянул ей, и нанотехнолог тут же щелкнула переключателем.
– Ресурс как у Солнца, так что на наш век хватит, – сказал Торнссон и наклонился к последнему шлему. – Держи, Алекс.
– Если они шли оттуда, как и мы, – ареолог показал за ограду, – и увидели, что тут якобы не пройти… То или повернули назад, или все-таки выяснили, что препятствие фиктивное – и пошли дальше. В любом случае, у них была возможность вернуться. Но там же нет никакого другого выхода! – Алекс Батлер махнул в сторону пустой камеры. – Тайный ход с кодовым замком? «Рапунцель, Рапунцель, проснись, спусти свои косоньки вниз»? Так, что ли?
– А если они шли с той стороны? – Пилот кивнул на уходивший вдаль коридор. – А комната была полна сокровищ. Дошли, забрали и удалились.
– Полно сокровищ, а ограда фиктивная? – усомнился Алекс. – Что-то я их не пойму, этих местных искусников…
– Да тут себя иногда с трудом понимаешь, не то что других. Тем более, марсиан. – Торнссон повел фонарем по коридору. – Идем, Алекс.
– А снаряжение? – спросила Флоренс.
Ареолог немного подумал и решил:
– Оставим. Лишний груз. Зачем нам пустые баллоны? И зачем шлемы без баллонов? Запасной комплект на борту есть… нам бы только добраться до борта…
– Вот и пошли добираться. – Пилот вытянул из пазов длинную дужку фонаря, повесил его на шею и направился вперед.
Алекс Батлер хотел было напомнить ему, кто тут главный, но не стал. Он одновременно с Флоренс тоже поместил фонарь на груди и бок о бок с нанотехнологом двинулся вслед за Торнссоном.
Серый голый каменный пол стелился им под ноги, не отражая, а словно бы скрадывая свет фонарей; серые голые каменные стены уплывали назад, и не было на этих стенах ни одного знака, ни одной линии; и бог весть какая толща нависала над их головами, и кто знает, что сулил каждый следующий шаг – падение сверху каменной глыбы или провал в глубокий колодец с острыми стальными штырями на дне… Или новое черное облако, неведомым ядом выжигающее сознание… Они шли очень осторожно и медленно – медленно еще и потому, что коридор неумолимо заканчивался. И впереди могло и не быть никакого поворота вправо или влево, а вполне могла быть непреодолимая преграда… И даже если есть там какой-то замок – разве найдешь его, этот замок? Да и где взять ключ?..
Пол этого коридора чем-то отличался от того пола, по которому Батлер совсем, кажется, недавно шел вместе с Флоренс. В переходе, ведущем к Марсианскому Сфинксу. И ареолог наконец понял, в чем отличие: здесь совсем не было пыли, словно только что ушли отсюда уборщики со щетками. Или просто неоткуда было взяться пыли в наглухо закупоренном пространстве?
– Нет, ну надо же! – нарушил тишину пилот, остановившись и оборачиваясь к своим спутникам, которые чуть не налетели на него. – Сколько я этих фильмов пересмотрел, сколько всяких хищников, чужих и джедаев повидал… Сколько подземелий, лабиринтов, заброшенных заводов, астероидов, зловещих планет… И мог ли я хоть на секунду представить, что сам окажусь в таком фильме? Невероятно! Просто невероятно…
– «Невероятный мир», – пробормотал Алекс. – Есть такой рассказ у кого-то из наших старых писателей. Кажется, у Гамильтона. О том, что Марс населяют разные разумные существа, выдуманные земными фантастами. Краснокожие, жукоглазые, со щупальцами и прочими наворотами… Там земляне прилетают на Марс и, между прочим, тоже удивляются, что солнышко ласково светит, и тепло, и ветерок приятный летает; ни тебе мороза, ни тебе углекислого газа… И живут там выдуманные марсиане в выдуманных городах, и каналы на Марсе то появляются, то исчезают, потому что у одних писателей они есть, а у других – нет… Так что, может быть, и этот Сфинкс – тоже выдумка. И мы в эту выдумку вляпались по самые уши…
– Хватит! – В глазах Флоренс заблестели слезы. – Я больше не могу! Я хочу увидеть небо, слышите? Небо, а не эти каменные кишки!.. Сколько можно здесь стоять и молоть языками!
Ареолог осторожно тронул ее за локоть, но Флоренс резким движением убрала свою руку.
– Спокойно, Фло, – мягко сказал Батлер, чувствуя, как волна тревоги окатывает сердце: неужели Флоренс сломалась? – Идем, Свен, – обратился он к пилоту, хмуро сдвинувшему брови, и вновь перевел взгляд на Флоренс: – Не забывай, что есть еще Лео и командир. И целая армия очень смекалистых парней из НАСА…
Нанотехнолог на шаг отступила от него и, заложив руки за спину, прислонилась к стене. Лицо ее было
