грудками. Девушки ели сабджи, тушеные овощи, а Степан с видом гурмана прихлебывал какой-то местный таинственный алкогольный напиток из орехов кешью. На тарелке перед ним дымилось мясо, благоухая острыми пряностями, но он лишь лениво ковырял его вилкой. Настроение ему уже испортила Даша, а теперь еще этот итальянец перетянул одеяло на себя. Франческо был молод и жизнерадостен, часто и с удовольствием смеялся, с аппетитом ел, общался и с моделями, и с редактором «Стиля» непринужденно, совершенно не обращая внимания на то, что речь его была удивительной сборной солянкой из итальянских, русских и английских слов. Небольшого роста, коренастый, с грубоватой простой внешностью, он, отчаянно жестикулируя и демонстрируя отменные белые зубы, так и сверкавшие на его смуглом лице, ужасно напоминал кавказца. Его, судя по всему, совсем не смущало, что все дамы выше его на голову. Наверняка давно к этому привык. Своего фотографа он не привез, да и вообще рассматривал сотрудничество со «Стилем» просто как веселое развлечение. В его присутствии Даша вдруг почувствовала себя очень хорошо и быстро включилась в бурное общение, которое диктовал за их столом сеньор Доминико.
— Я, хотя и объездил полмира, ни разу не был на Гоа. Вот спасибо вашему журналу! Мою коллекцию подвезет завтра помощник. Очень интересно твое мнение, Степан!
— Я уже кое-что видел на снимках, но… — неуверенно начал Степан.
— Да! — энергично закачал головой его собеседник. — Конечно! Вот поэтому я и не взял нашего фотографа. Он слишком много внимания уделяет не одежде и даже не моделям, а своему собственному взгляду на съемку. Получается, конечно, красиво, стильно. Но при чем тут, спрашивается, я и мои произведения? Даша, вы не страдаете, как я это называю… комплексом художника?
— Насколько мне известно, нет, — улыбнулась Даша, — я прекрасно осознаю, что для журнала важна не просто картинка, но и показ определенного направления, и чтобы наши читатели могли как следует разглядеть предлагаемые вещи, а не ломали себе голову над тем, что это такое — юбка или брюки? Блузка или пончо?
— Да-да! Я уже видел ваши работы! То, что нужно. Но вдруг вас тоже одолело желание… как это? Себя показать?
— Не одолело, можете не волноваться.
— Ну вот и хорошо!
— Франческо, завтра у нас очень напряженный день, — сказала Инесса, — так что сегодня я всем вам предлагаю как следует выспаться и не злоупотреблять горячительными напитками, даже такими вкусными, как твой рени, Степан, на который ты активно налегаешь.
— Еще не вечер, — буркнул Степан. Он терпеть не мог, когда Инесса начинала вести себя как наседка и делать своему коллективу совершенно излишние замечания. Но вот Даша была другого мнения. И полностью соглашалась с главным редактором. Она-то прекрасно знала, каким злым и невыносимым мог быть Степан утром, если накануне позволял себе лишнее. Про девушек и говорить не приходится. Они сидели на строжайшей диете и крепкие напитки на все время съемок им были категорически запрещены. Что же, это правильно. Женя тоже так считала, потому что ей, конечно, не стоило особого труда превратить опухшее личико в весьма привлекательное благодаря гриму. Но это была, как считали сестры, лишняя головная боль. И Инесса такой подход к работе совершенно очевидно не приветствовала: «Вы продаете вашу внешность, — не уставала повторять она, — значит, это ваш товар. И почему его должны покупать подпорченным?»
— Даша, ты помнишь, что у тебя назначена съемка послезавтра в доме Измайлова? — напомнила Инесса. — Это для тебя не слишком утомительно?
— Нет, я от работы редко устаю.
— Даша — трудоголик? — вскинул густые брови Франческо. — Ну, тогда мы точно найдем много общего!
— А я предлагаю съездить посмотреть этот их знаменитый Шри Мангеш, — предложила Рита.
— Уже поздно… — заныли Зоя и Вера, — мы устанем!
— Да еще только два часа! Жара, конечно, несусветная. Но когда у нас еще время найдется? — поддержал порыв Риты Егор.
— А что, действительно, у нас же микроавтобус. И расстояния тут совсем не наши, родимые! — Идея понравилась и Степану. Он отставил в сторону свой напиток и посмотрел на Дашу.
— Я не против, — пожала она плечами, — Жень, ты как?
— Я тоже «за». Вот завтра начнем пахать так, что мало не покажется, а потом и не вспомним ничего. Просто потому, что даже и не посмотрим!
— Только не забудьте прихватить с собой носки, в которых нужно войти в храм, а потом благополучно выбросить, — сказал Степан.
— А это зачем? — поинтересовалась Зоя.
— Такая традиция. В храм входят без обуви. Это мне наш гид и водитель рассказал. Он тут как у себя дома, третий год сидит на Гоа безвылазно. И, кстати, наверняка знает Измайлова. Здесь, правда, многие из наших соотечественников недвижимость приобрели, но кое-кто от своих не прячется.
Через несколько минут все собрались у автобуса и двинулись в сторону северного Гоа. Женя хотела сесть рядом с сестрой, но не тут-то было. Даша со вздохом заметила, что на соседнее кресло плюхнулся Степан. Она сочла за лучшее помолчать и, отвернувшись, стала смотреть в окно. Мимо проплывали изумительные картины, и она не выдержала, взяла камеру. Где-то вдалеке сверкали горы, по пыльным, усеянным лепестками каких-то экзотических цветов тропинкам лениво брели белоснежные коровы, мелькали женщины в ярких сари, бегали без присмотра смуглые до черноты местные ребятишки. Машины ездили как попало, и поэтому их водителю, работавшему на Гоа в одной из русских фирм, приходилось очень внимательно следить за дорогой. И вот они наконец добрались. Степан взял на себя труд опекать легкомысленных моделей. Они тут же, купив гирлянды из ярких, как полыхающий огонь, оранжевых цветов, чуть было не напялили их себе на шею.
— Девочки! Отставить! — заявил он, смеясь. — Мало того что вы собрались осквернить Шиву, используя подношение ему как рядовое украшение. А еще в этих цветочках водятся всяческие неприятные насекомые!
— Ой! — воскликнула Рита и отбросила свою гирлянду на руки Егору.
Продавец индус посмотрел на нее неодобрительно, но быстро отвернулся.
— Пока донесем до алтаря, никто на нас не перескочит. Там просто жучки. Они же медлительные, не как блохи, — пояснил Егор.
Женя рассмеялась:
— Да ты большой знаток блох!
— Я любитель собак, и у меня их две.
— Да, — подтвердила Инесса, — потрясающие лабрадоры, красавцы и умники. Папа и сынок. Рыжий и черный.
— Точно. Но эти самые красавцы и умники периодически подхватывают земляных блох, когда мы выезжаем на природу. И никакие ошейники не помогают.
— А мы тем более без ошейников, — фыркнула Рита, — а могли бы об этом позаботиться! Такие себе хорошенькие заказать, со стразами.
— От Сваровски, — задумчиво пробурчала Вера и добавила:
— Конечно, экзотика хорошо, но как-то мне здесь не по себе.
Они прошли по мощеной тропинке к резервуару с водой. Это была самая старая часть храма. Водитель, которого звали Григорий и который с ними не пошел, видимо, уже досыта наелся всей этой экзотикой и красотой, рассказал, пока они ехали, что сам храм не раз перестраивался и даже переносился с места на место. Во дворе компания залюбовалась семиэтажной башенкой, в нишах которой прятались светильники. Сам же белоснежный храм из камня был приподнят на платформе. Они вошли, сняв обувь, и отнесли свои подношения к серебряному, богато украшенному разными фигурками алтарю. В храме было гулко и прохладно, так, что оттуда совсем не хотелось выбираться на густой, пропитанный резкими ароматами воздух. Даша почувствовала, как ощущение невероятного покоя разливается по всему телу, и все окружающее показалось таким прекрасным, таким совершенным. И не хотелось никуда больше двигаться, просто взять и прилечь вот здесь, на этом отполированном тысячами ног полу.
— Даша! — окликнул ее Степан. — Мы уходим. А ты решила здесь навеки поселиться? Ты в порядке?
