— Ты мне звонила? — Тупо переспросил он, доставая сотовый и глядя на дисплей. Там было три пропущенных вызова от Ангель, а звонок он поставил на вибросигнал еще накануне вечером, чтобы как следует выспаться. Потом в нервотрепке и суматохе с отцом просто забыл переключить звонок. — Правда.
Решительно убрав трубку в карман, он твердым (совершенно уж неожиданным для себя) шагом прошел в гостиную, где Джулия пила кофе в ожидании Ангель. Он знал, что ему предстояло нелегкое испытание — делать то, что претило нынешнему положению вещей. Но пройти через это было необходимо.
— Привет, дорогая! — Как можно радостнее поздоровался он со своей женой.
Девушка, едва увидев его, рванулась к нему, чуть не опрокинув по пути кофейный столик.
— Чарли! — Счастливо выдохнула она и бросилась в его объятия. — Вот это сюрприз!
Его будто током ударило, когда она коснулась его, обвив крепкими, нерасторжимыми объятиями его шею. Казалось, он невольно должен был отдалиться от нее, не подпустить ее к себе; ведь больше всего в своем воображении он отчаянно боялся именно этого момента. Однако ничего подобного не произошло. Ужасно непоправимо было то, что ему безумно, страстно хотелось поцеловать ее красиво очерченные губы, раскрывшиеся в любящей улыбке. На короткое мгновение Чарльз Роберт словно забыл, что на самом деле Джулия — его сестра по отцу. В каком-то наваждении, почти забытьи, которое было сродни бреду, он склонился к этим чарующим призывно раскрытым губам…
— Чарли, нет! — Этот испуганный вскрик Ангель вернул его в реальность, заставив и Джулию обратить на нее внимание. — Не забывайте, пожалуйста, что вы здесь все-таки не одни, — добавила девушка, стараясь придать своим словам шутливый тон, каким они разговаривали прежде.
Благодаря Ангель Чарльз понял, что совершил ошибку. Он надеялся, что сможет легко справиться со своими чувствами при встрече с Джулией, что ему будет легко общаться с ней, как раньше, словно ничего страшного не произошло. Но он просчитался, сам создал себе временный ад. Каждый взгляд Джулии, обращенный на него, заставлял его и без того израненное сердце биться чаще, чем хотелось бы. Любое ее мимолетное прикосновение обжигало его адовым огнем, заставляя испытывать то, что он не должен был испытывать. Ее мелодичный голос сводил его с ума, и в этом сумасшествии он хотел бы остаться навечно. Он мучился сам и мучил девушек. Ангель страдала не меньше его, поскольку догадывалась, какие чувства он испытывал. А Джулию удивило и поразило его невнимание и рассеянность, совсем уж не присущие ему. В конце концов, она не выдержала и спросила напрямую:
— Чарли, с тобой все в порядке?
Он вздохнул устало. Да уж, такими темпами Джулия очень скоро догадается, что его рассеянность связана именно с ней, и будет задавать вопросы, на которые он не сможет ей ответить.
— Просто я… — Задумчиво начал он, размышляя над тем, как бы поудачнее соврать. Но врать не пришлось вовсе. — Отцу сегодня стало плохо с сердцем. Его увезли в больницу.
— О боже! — Ахнули обе девушки в один голос.
Словно в тумане, он увидел внимательно-вопросительный взгляд Ангель, которая изучала его, по лицу стараясь угадать, правду он говорит или нагло врет. Чарльз сделал чуть заметное движение ресницами — на мгновение прикрыл веки, давая ей понять, что говорит правду. Наверное, даже ради спокойствия Джулии он никогда не стал бы шутить подобными вещами. Да, отец сделал ему больно; да, он разрушил ему жизнь — но намеренно или ненамеренно желать ему зла Чарльз не стал бы никогда в жизни. Он придумал бы какую-нибудь простую, но весомую, никому не причиняющую боли ложь. Правда, в данной ситуации ничего придумывать не пришлось.
— Как он? Что с ним? — Обеспокоенно спросила Джулия.
Боже, что за девушка! В ней все совершенно — даже эмоции — ни одной поддельной или неискренней. Он будет боготворить ее до последнего вздоха, но он всегда должен помнить о том, что она — его сестра.
— Я еще ничего толком не знаю, — быстро заговорил парень, отводя взгляд. — Ну, не мог он (просто не мог) смотреть ей в глаза, так похожие на глаза ее отца. — Я вместе с врачами 'Скорой помощи' отвез его в клинику и поехал к тебе. Но тебя дома не оказалось. Я не знал, где тебя искать и приехал сюда.
Маленькая ложь во спасение никому не причинит вреда. Зато у него есть хорошее объяснение тому, почему он сразу поехал к Ангель, а не к своей жене.
— Ты мог бы мне позвонить, а сам оставаться в больнице. Я бы тут же приехала! — Возразила его жена. Или все-таки сестра?..
— Прости, я плохо соображаю, — махнул рукой Чарли.
— Я могу чем-нибудь помочь? — Напомнила о себе Ангель.
— Да, в сущности, ничем. Спасибо, — ответил Уайтхорн. — Просто будь на связи.
— Хочешь, я поеду с тобой в больницу? — Предложила Джулия.
На мгновение Чарльзу захотелось наплевать на все и взять ее с собой, чтобы посмотреть, как будет вести себя мать, встретившись лицом к лицу со своей невесткой и матерью своего будущего внука, которой тоже разрушила жизнь. Но потом передумал. Хватит на сегодня боли! Он так далеко зашел в своих претензиях к отцу, что едва не убил его. Пусть он лучше будет молча страдать сам, чем причинять боль другим.
— Не думаю, что сейчас это самое лучшее решение, — мягко проговорил Чарльз. — Отцу сейчас важно, чтобы рядом были те, кого он любит. — Неловкая пауза, возникшая после этих слов, казалось, медленно убивала его самого. Но он, собравшись с духом, продолжил: — Понимаешь, я как раз собирался сегодня сказать отцу о наших отношениях. Но не успел. Теперь я даже не знаю, когда мы сможем с ним нормально поговорить.
— Так это, что, новость о нашей свадьбе так на него повлияла? — Испуганно спросила Джулия. — Ты сказал ему, что мы поженились и что у нас будет ребенок? А потом ему стало плохо?
— Нет, нет! — Заверил ее Чарли. — Нет! Я не успел. Прости. Об этом знает пока только мама.
Воспоминание о разговоре с матерью причинило ему почти физическую боль. Он с большим трудом владел своими эмоциями.
— И что? Что она сказала?
Ангель уже ничего не понимала и перестала участвовать в разговоре. Она лишь полу-удивленно, полу-испуганно переводила взгляд с Чарльза на Джулию, думая о том, как далеко может он зайти в этой полуправде — полулжи.
— Я не могу сейчас с тобой об этом говорить, — сказал Чарльз Роберт. Еще немного — и он просто сойдет с ума. — Прости. Мне нужно ехать к отцу.
— Да, конечно, — чуть не плача ответила Джулия. — Ты позвони мне потом. Ладно?
Вместо ответа он коротко кивнул и, сделав пару шагов назад, попрощался с обеими девушками. Он знал, что его уход больше походил на бегство, что новость о болезни отца, которую он уже ненавидел, он использовал, как отговорку. Но ничего не мог с этим поделать. Нужно было или продолжать врать и себе, и Джулии или говорить правду. Но правда в данном случае просто несоизмерима с жизнью. Она убивает! Доказательства? Он этой правдой едва не убил отца. Девушки приходят и уходят, а отец — единственный — он дан на всю жизнь. Встречаясь с Ангель Эвинг, Чарльз полагал от всей души, что она предназначена ему судьбой на всю жизнь. Однако это прошло. И с Джулией пройдет. Он потерял любимую женщину, зато обрел сестру. Но сейчас ему некогда ломать над этим голову. Сейчас ему важнее всего увидеть отца. Дэн должен простить его. Во что бы то ни стало!
Глава XII
Вернувшись обратно в клинику, Чарльз Роберт разыскал доктора Юма. Тот был в своем кабинете — вел прием пациентов. Сейчас у него было затишье — Чарльзу просто повезло, что он мог спокойно поговорить с кардиологом. Парень вежливо постучался и спросил, открыв дверь:
— Здравствуйте, доктор! К вам можно?
Врач снял очки и с некоторым удивлением взглянул на молодого человека. Потом ответил:
