владениям, то заплатят за это жизнью.
– Госпожа, – поклонилась Шизука.
– Я провожу вас, – сказала Аи и пошла в дом.
– Как вас зовут? – спросила Каэдэ Длиннорукого.
Он опустился на колени:
– Кондо, госпожа.
– Вы воин господина Араи?
– Моя мать происходит из клана Сейшу. Мой отец, буду с вами откровенен, из Племени. Я сражался на стороне Араи в Кушимото, и меня приняли на службу.
Каэдэ молча смотрела на воина. Кондо был не молод. В волосах появилась проседь, на шее – морщины. Каэдэ задумалась о том, кем он был в прошлом, какую работу выполнял для Племени, можно ли ему доверять. Однако без надежного человека не обойтись. Кто-то должен командовать солдатами, ухаживать за лошадьми, защищать дом. Кондо спас Шизуку, его боялись и уважали остальные люди Араи, к тому же он в совершенстве владел боевыми искусствами.
– Вероятно, мне понадобится ваша помощь в ближайшие несколько недель, – сказала Каэдэ. – Я могу положиться на вас?
Он поднял глаза. В сгустившихся сумерках она не могла разглядеть выражения лица собеседника. Длиннорукий улыбнулся – блеснули белые зубы – и произнес искренним, даже преданным, голосом:
– Госпожа Ширакава может всецело располагать мной.
– В таком случае принесите присягу, – велела Каэдэ и покраснела, словно присвоила себе чужие права.
Вокруг глаз Кондо тотчас появились морщинки. Он коснулся лбом циновки и дал присягу Каэдэ и ее семье, однако девушке показалось, что в голосе воина проскользнула ироническая нотка. Люди из Племени всегда лицемерят, хладнокровно подумала она. Более того, они держат ответ только перед собой.
– Выберите десять человек, которым вы доверяете, – сказала Каэдэ. – Посмотрите, сколько корма осталось для лошадей и достаточно ли в конюшне места.
– Слушаюсь, госпожа Отори, – произнес Длиннорукий, и ей снова послышалась в голосе усмешка. Интересно, что поведала ему Шизука?
Вскоре вернулась Аи, взяла Каэдэ за руку и тихо спросила:
– Пойдем к отцу?
– В каком он состоянии? Он ранен?
– Небольшая рана, но это пустяки по сравнению с нашими несчастьями, смертью матери, людскими потерями… Иногда отец забывается и не понимает, где находится. Он разговаривает с привидениями и духами.
– Почему он не покончил с собой?
– Сначала отец хотел умереть, – расплакалась Аи, – я проявила слабость и остановила его. Мы с Ханой не отходили от отца, молили, чтобы он не покидал нас. Я спрятала оружие. – Она повернула заплаканное лицо к Каэдэ. – Это я во всем виновата. Мне не хватило мужества. Я должна была помочь ему умереть, а затем убить себя и Хану, как настоящая дочь воина. Но я не смогла. Я не посмела ни забрать жизнь сестры, ни оставить ее одну. Поэтому мы живем в позоре, и это сводит отца с ума.
Каэдэ вспомнила, что сама собиралась покончить с собой, когда услышала, что господина Шигеру предали. Но вместо себя она убила Йоду. Каэдэ коснулась щеки Аи и ощутила влагу ее слез.
– Прости меня, – прошептала Аи.
– Не плачь, – сказала Каэдэ. – Зачем тебе умирать? – Аи исполнилось всего тринадцать лет, и она никому не причинила зла. – Зачем нам выбирать смерть? Мы будем жить. Где Хана?
– Я отослала ее в лес вместе с женщинами.
Каэдэ не знала сострадания. Теперь оно проснулось в ней, душераздирающее, словно горе. Каэдэ вспомнила о том, как к ней явилась Белая Богиня. Милосердная госпожа утешила ее, пообещав вернуть Такео. Но вместе с обещанием богини возникла необходимость сострадания. Каэдэ должна взять на себя заботу о сестрах, о своем народе, о будущем ребенке. Во дворе Кондо выкрикивал приказы, воины дружно отвечали ему. Заржал конь, на его голос откликнулся другой. Дождь усилился, выстукивая знакомый ритм.
– Я должна увидеть отца, – сказала она. – Затем накормим солдат. Кто-нибудь из деревни поможет нам?
– Перед смертью матери к нам пришли крестьяне. Они жаловались на высокие налоги, на состояние дамб и полей, на потерю урожая. Отец разгневался и отказался разговаривать с ними. Аямэ убедила крестьян оставить нас в покое, сославшись на болезнь госпожи. С тех пор началась неразбериха. Селяне боятся отца, говорят, будто он проклят.
– А как же соседи?
– Иногда отца навещает господин Фудзивара.
– Я его не помню. Что он за человек?
– Мне он показался странным. Довольно элегантный и холодный. Говорят, он высокого происхождения и раньше жил в столице.
– В Инуяме?
– Нет, в настоящей столице, где правит Император.
