Губы вассала сжались в тончайшую линию. «Он недоволен», – подумала Каэдэ и взглянула на Амано и Хироши. Лицо Амано застыло без всякого выражения, а Хироши слегка зарумянился.
«Им стыдно за меня? Я позорю их и себя?» Каэдэ выпрямила спину и тронулась вперед.
Лошади почувствовали неладное. Раку отклонился от дороги, навострил уши, закатил глаза, а конь Хироши закинул голову и попытался взбрыкнуть. У мальчика побелели костяшки пальцев, так он тянул за уздечку, пытаясь утихомирить животное.
Когда они подъехали к резиденции, ворота были открыты, во дворе стояли стражники. Амано спрыгнул с коня и подошел помочь Каэдэ спешиться.
– Я останусь верхом, пока не выйдет господин Фудзивара! – дерзко выкрикнула она. – Я не намерена здесь долго задерживаться.
Мурита колебался – не хотел передавать подобного послания.
– Скажите ему, что я здесь, – настаивала она.
– Госпожа Ширакава. – Он кивнул и сошел на землю, но в это время из дома вышел актер Мамору, молодой друг господина Фудзивары. Он встал на колени перед ее конем.
– Добро пожаловать госпожа, – сказал он. – Проходите, пожалуйста, в дом.
Каэдэ опасалась, что ее уже не выпустят обратно.
– Мамору, – резко произнесла она, – я не зайду в дом. Я приехала узнать, где мои сестры.
Тогда он поднялся и подошел к коню сбоку, встав перед Амано. Если раньше он не смел взглянуть на нее, то теперь смотрел прямо в глаза.
– Госпожа Ширакава… – начал он, и в голосе прозвучало нечто необычное.
– По коням, – скомандовала Каэдэ своему вассалу, и тот незамедлительно повиновался.
– Пожалуйста, – тихо сказал Мамору, – вам лучше уступить. Молю вас. Ради себя, ради воинов, мальчика…
– Если господин Фудзивара не хочет выйти говорить со мной и поведать, где сестры, то мне здесь более нечего делать.
Каэдэ не поняла, кто отдал приказ, но некая искра проскочила между Мамору и Муритой.
– Скачите прочь! – крикнула она Амано и попыталась развернуть Раку, но Мурита держал уздечку.
Каэдэ наклонилась вперед, обнажив меч, и хлопнула коня по бокам. Раку вырвался из хватки чужака и встал на дыбы. Девушка полоснула Муриту по руке. Тот гневно зарычал и вытащил меч. Каэдэ думала, он убьет ее, однако вассал снова схватил уздечку и опустил Раку. Конь Хироши запаниковал и бросился в сторону. Мамору дергал девушку за одежду, моля сдаться. Едва Амано замахнулся мечом, как его грудь пронзила стрела. В глазах мелькнул ужас, на губах запузырилась кровь, и он завалился вперед.
– Нет! – ахнула Каэдэ.
В этот момент разгневанный Мурита вонзил меч в незащищенную грудь Раку. Конь испуганно заржал от боли, хлынула алая кровь. Он зашатался на ослабевших ногах, опустил голову. Мурита схватил Каэдэ и потащил вниз. Она попыталась полоснуть его мечом, но конь падал, увлекая за собой, и удар потерял всякую силу. Вассал Фудзивары поймал ее за запястье и без труда забрал оружие. Затем молча затащил госпожу в дом.
– Помогите! Помогите! – кричала она, пытаясь вырваться и оглядываясь на своих воинов. Все они уже погибли или корчились в предсмертных муках. – Хироши! – завопила Каэдэ и услышала топот копыт. Чалый рванул прочь, унося мальчика против воли. Единственное утешение.
Мурита обыскал ее и отобрал нож. Из руки текла кровь, и в гневе вассал не церемонился. Перед ними в дом вбежал Мамору, открыв двери в комнату для гостей. Когда девушку отпустили, она пала на землю, рыдая от горя и ярости.
– Раку! Раку! – плакала она, будто конь был ее ребенком. Затем ей стало жаль Амано и остальных воинов, которых она привела на смерть.
Мамору встал рядом на колени, бубня:
– Простите, госпожа Ширакава. Вы должны повиноваться. Никто не причинит вам зла. Поверьте мне, мы все любим и чтим вас. Успокойтесь, пожалуйста.
Однако Каэдэ рыдала все громче, и он велел служанкам привести доктора Ишиду.
Вскоре юная госпожа ощутила присутствие врача, который опустился рядом. Она подняла голову, убрала с лица волосы и уставилась на него горестными глазами.
– Госпожа Ширакава… – начал Ишида, но Каэдэ не дала ему договорить.
– Мое имя – Отори. Я замужем. Что это за безобразие? Вы же не позволите им задержать меня здесь. Пусть меня немедленно отпустят.
– Это не в моих силах, – тихо произнес он. – Мы все живем по воле его светлости, а не по собственному разумению.
– Что ему нужно от меня? Зачем все это? Он похитил моих сестер, убил моих людей! – Слезы снова побежали ручьем. – И коня! – Каэдэ сотрясалась от рыданий.
Ишида велел служанкам принести травы и горячей воды. Он внимательно осмотрел ее, заглянул в глаза и пощупал пульс.
– Простите меня, – сказал он, – но должен спросить, не беременны ли вы.
– А вам какое дело? Это никого не касается!
– Его светлость намерен жениться на вас. Он считает, что вы с ним помолвлены. Уже получено
