собралась небольшая толпа, все молчали. Мы пробрались меж людей и вошли в сад. Двое конюхов пытались поднять на ноги изможденного коня. Бока потемнели от пота. Глаза закатились, изо рта шла пена. Вряд ли он когда-либо встанет.
– Мальчик скакал день и ночь, чтобы добраться быстрей, – продолжал Макото, но я едва различал слова. Все вокруг воспринималось особо остро: блеск деревянного пола в доме, аромат цветов в альковах, пение птиц в кустах сада. В голове глухой голос повторял: «Фудзивара?»
К нам навстречу вышел Сугита с пепельным лицом. Он был не в состоянии что-либо произнести. Передо мной стояла тень человека, что еще вчера был полон сил. Казалось, он готов лечь и умереть.
– Господин Отори… – запинаясь, произнес он.
– Мальчик не ранен? Может говорить?
– Заходите и посмотрите сами.
Хироши лежал в дальней комнате. Окна выходили в зеленый сад с ручьем. Там было прохладней, чем в остальных комнатах, жаркие утренние лучи солнца упирались в пышную листву. Две женщины стояли на коленях рядом с мальчиком. Одна вытирала влажной тряпкой лицо и руки. Другая держала чашку чая, пытаясь напоить его.
Обе замерли и поклонились мне до земли. Завидев меня, Хироши попытался подняться.
– Господин Отори… – прошептал он, и глаза наполнились слезами. Затем он взял себя в руки и проговорил: – Простите. Простите меня.
Мне было жаль его. Мальчишке так хотелось стать настоящим воином, жить по воинскому кодексу. Я опустился рядом и погладил его по голове, подстриженной, как положено ребенку. Ему далеко до совершеннолетия, однако он старается вести себя, как мужчина.
– Расскажи мне, что произошло.
Хироши не сводил глаз с моего лица, но я отвел взгляд. Он говорил тихим, ровным голосом, словно повторял это не раз по дороге домой.
– Когда мы подъехали к дому госпожи Отори, вассал Шойи предал нас! Не доверяйте ему. Он сказал, будто сестры находятся в гостях у господина Фудзивары. Она послала за ними, но вассал, вернувшись, сообщил, что их там больше нет. Фудзивара обещал только лично поведать госпоже Ширакаве, где они. Постоянно называл ее девичьим именем. Мы отправились к нему на следующий день. Нас вышел встречать некий Мурита. Как только госпожа Отори въехала в ворота, ее схватили. Амано, что стоял рядом, убили на месте. Больше я ничего не видел… – Голос дрогнул. Мальчик набрал в легкие воздуха. – Мой конь сорвался с места, и я не мог удержать его. Надо было выбрать более послушного, а мне понравился этот – такой красивый. Амано не раз упрекал меня, говорил, что конь не по мне. Я не послушал. И не сумел защитить госпожу.
По щекам покатились слезы. Женщина вытерла ему лицо.
– Надо благодарить твоего коня, – мягко проговорил Макото. – Он спас тебе жизнь, и если бы ты не ускакал, мы бы не знали, что произошло.
Я не мог найти слов в утешение Хироши.
– Господин Отори, – произнес он, пытаясь подняться. – Я покажу дорогу. Мы должны поехать и забрать ее.
От перенапряжения у ребенка остекленели глаза. Я взял его за плечо и уложил обратно. Пот растворялся в слезах. Мальчик весь дрожал.
– Ему нужен покой, но он переживает и рвется встать, – сказал Сугита.
– Посмотри на меня, Хироши.
Я наклонился вперед и заглянул ему в глаза. Он тотчас уснул. Расслабилось тело, выровнялось дыхание.
Женщины ахнули и пугливо переглянулись. Они отпрянули от меня в сторону, лишь бы не коснуться одежды, опустили головы.
– Спать он будет долго, – сказал я. – Это ему как раз и нужно. Сообщите мне, когда проснется.
Я поднялся на ноги. Макото и Сугита тоже встали, вопросительно глядя на меня. В душе я горел от ярости, а внешне был спокоен.
– Идем со мной, – велел я Сугите.
На самом деле мне хотелось поговорить с Макото наедине, однако нельзя было оставлять Сугиту одного. Вдруг ему вздумается вспороть себе живот? Клан Маруяма присягнул в первую очередь Каэдэ, а не мне, и не известно, как они отреагируют на такую весть. Я доверял Сутите больше остальных и понимал, если он будет предан мне, за ним последуют другие.
Мы перешли мост и поднялись по склону к замку. Толпа снаружи выросла, на улицах появились вооруженные мужчины. Кругом витал дух волнения – не паники и даже не тревоги – люди просто бродили, обменивались слухами, готовились к неожиданному походу. Надо было принимать решение, пока не разгорелся огонь и ситуация не вышла из-под контроля.
Пройдя ворота, я сказал Макото:
– Собирай людей. Берем половину воинов и выступаем против Фудзивары. Сугита, ты должен остаться тут и держать город. Мы оставим тебе две тысячи человек. Принесите в замок продовольствие на случай осады. Отправляемся завтра утром с первыми лучами солнца.
Макото тревожно произнес:
– Не спеши. Мы понятия не имеем, где сейчас Араи. Ты запросто можешь попасть в ловушку. Нападение на господина Фудзивару, дворянина столь высокого положения, только подорвет твою репутацию. Лучше подумать…
– Я не могу ждать, – оборвал я друга. – Я должен привезти ее обратно. Ступай.
