чтобы выпить. Его приемный сын и преемник Нерон запретил съестным лавкам продавать любую горячую пищу, за исключением овощей и трав, «в то время как раньше, – повествует Светоний, – [там] можно было получить любую закуску».
Рис. 42. Сценка в харчевне
Подобные правила были непопулярны, и заставить им следовать было нелегко, о чем можно догадаться из того факта, что запреты были отменены императором Веспасианом.
Глава 6
ЧАСЫ ДОСУГА
РАБОТА И ОТДЫХ
Римская рабочая неделя состояла не из семи дней, а из восьми, считая восьмой включительно. При таком подсчете восьмой день считался девятым и назывался nundinae, вся неделя из восьми дней была internundinum. С давних времен после семидневной работы в полях земледельцы прекращали работу на восьмой день и отправлялись в свои маленькие рыночные города. Позднее каждая nundinae стала выходным для граждан Рима, за исключением рыночных лоточников, которые, как сегодня во французских городках по воскресеньям, трудились в поте лица.
Дни года тоже были поделены на благоприятные для работы и торговли, dies fasti, и неблагоприятные – dies nefasti. По последним, хотя обычные сделки купли-продажи, по-видимому, не особенно подвергались их влиянию, общественные мероприятия откладывались, а суды закрывались. Еще хуже были так называемые «черные» дни, dies atri, годовщины римских поражений и катастроф, поскольку, в отличие от других народов, римляне помнили и скорбели о своих несчастьях. В эти дни, как и в народные празднества, считалось неблагоприятным предпринимать любые важные дела. Судя по великому немецкому ученому Моммзену, римский год состоял из 239 дней, определенных как подходящие для юридических и политических дел, 48 dies nefasti и 51 dies atri. Но календарь, найденный рядом с Антием, показывает, что в республиканский период всего 192 дня были подходящими для общественных дел, в то время как 109 дней считались днями nefasti. Очевидно, некоторое увеличение благоприятных дней определенно стало необходимостью в более напряженные времена империи. Но несмотря на это, один день из трех был народным праздником.
Возможностей для досуга было гораздо больше, чем предполагало количество празднеств, потому что рабочий день длился всего шесть часов: те, кому приходилось трудиться, прекращали работу в полдень, седьмой час римского дня. Распорядок дня в Риме (его придерживались все более или менее состоятельные люди) в изложении Марциала:
«Первые два утренние часа – salutatio (прием клиентов, разбор их дел и просьб); от 3 до 5 (т. е. с 9 до 11 часов – труды (labores); от 6 до 7 (т. е. от 11 до 1 часа) – отдых; 8-й час (от 1 до 2 часов) – гимнастические упражнения; 9 – 10 (от 2 до 3 часов) – обед, обычно затягивающийся до темноты».
Принимая во внимание, что много работ, которые могли бы выполняться свободнорожденными рабочими, исполнялось рабами и что многое из того, что мы считаем существенным, оставалось несделанным, неудивительно, что в расцвете римского величия огромное число людей в Риме было на грани безработицы или не имело постоянной работы. Тысячам, видимо, приходилось выживать за счет благотворительности богатых, с добавлением бесплатного зерна и воды, которыми их обеспечивало государство. К этому числу нужно прибавить многих людей, которые имели какой-то доход от аренды, имущества или субсидий и которые приехали в Рим, веря, что будут жить гораздо более полной и более захватывающей жизнью в столичном городе, чем где-либо еще в мире.
СОБЛАЗНЫ РИМА
Жизнь в Риме предоставляла безграничную череду безумств по сравнению со скучной каждодневной рутиной провинциального городка или деревни. Хорошо было поэту Марциалу в час уныния вопрошать о том, кто станет томиться в Риме, ища расположения богачей в их просторных прохладных мраморных залах, когда он мог довольствоваться добычей полей и лесов, ловить столько рыбы, сколько захочет, иметь глиняные горшки, полные меда, и жарить себе на углях яичницу из свежих яиц собственных кур, которые ему не нужно покупать у торговца. Марциал приехал в Рим в двадцать с небольшим лет, приблизительно в 63-м или 64 годах н. э., и провел там большую часть своей жизни. И только когда ему перевалило за шестьдесят, в 100 году н. э., он вернулся в свою родную Испанию, где и умер несколько лет спустя. В менее пресыщенном настроении он знал, как развлечься в большом городе. Вместо того чтобы подольщаться к богатым или кричать до хрипоты во время судебных процессов на Форуме, он предпринимал поездку с другом в легком экипаже или прогуливался по садам и тенистым колоннадам вокруг книжных лавок и лавок древностей, по игровым площадкам на Марсовом поле. Марциал обычно искал отдохновения у свежей прохладной воды акведуков, а также общение, развлечение наряду с отдыхом в любой из четырех великих терм, или бань, – Агриппы, Нерона, Грилла[38] и Тита. Поздние императоры добавили еще одну терму, чтобы еще больше садов, храмов, аркад, рыночных площадей, библиотек добавились к удобствам и прелестям Рима. Для среднестатистического бедного римлянина термы давали возможность расслабиться, поскольку для них они были больше чем просто бани.
Термы
Начиная со II века до н. э., когда они представляли собой небольшие, строго практичные «помещения для мытья» и предназначались только для мужчин, публичные бани потрясающе выросли в размере, в величии и в удобствах в период империи. Один лишь намек на их великолепие не позволяет отдать справедливость впечатлению, которое они должны были производить на всех тех, кто их видел. Подавляющее большинство римлян стремилось ускользнуть из своих тесных лачуг или скромных жилищ, чтобы провести пару часов или даже целый день в одной из терм; они не могли не поражаться величию и красоте этих просторных, богато украшенных мраморных с золотом дворцов, предназначенных для их удовольствий. Ведь термы были не просто постройками, где любой, заплатив один квадрант – quadrans (четверть асса, самая мелкая римская монета), мог принять ванну; скорее они были громадными центрами отдыха, оборудованными гимнастическими залами, садами, библиотеками и читальнями в дополнение к самим термам.
Энергия и ресурсы, потраченные на их возведение и украшение, не имеют себе равных среди современных общественных зданий, на тщательно контролируемом строительстве и усредненных конструкциях которых расходы основательно экономятся. Тогда стандартами были величие, красота и комфорт, а не бюджеты и калькуляции, как сегодня.
Нам нужно вернуться почти на триста лет назад, к возведению собора Святого Павла, чтобы найти какое-нибудь современное общественное здание в Лондоне, сравнимое с точки зрения архитектуры с римскими термами. Собор показался бы маленьким по сравнению с ними. Он занимает около 64 000 квадратных футов, а высота его нефа около 100 футов. Один только главный блок терм Каракаллы (211 – 217 гг. н. э.), высота которого была такой же, занимал 270 000 квадратных футов – больше, чем все здания Парламента или Британский музей. Термы Диоклетиана (284 – 305 гг. н. э.) были значительно больше. Они вмещали более 3000 купающихся за раз, приблизительно в два раза превышая число людей, на которое были рассчитаны термы Каракаллы. На их строительство ушло 10 лет, по сравнению с 5 годами, которые ушли на строительство терм Каракаллы. Это на 35 лет превышало продолжительность строительства собора Святого Павла. В Риме никоим образом не наблюдалась нехватка общественных бань, когда возводились эти два величественных сооружения. Агриппа построил первые в 20 году н. э.; из многих, построенных после, до нас дошли руины терм Нерона (54 – 68 гг. н. э.), Тита (79 – 81 гг. н. э.), Траяна (98 – 117 гг. н. э.), Траяна Деция (249 – 251 гг. н. э.), и Константина (306 – 337 гг. н. э.), не считая терм Каракаллы и Диоклетиана.
Рис. 43. Фригидарий в термах Каракаллы
Во времена империи термы были открыты для мужчин, равно как и для женщин и детей, и даже очень скромная плата в один квадрант иногда покрывалась щедростью императора или какого-нибудь богача, который мог взять на себя целиком стоимость посещения бань на срок от одного дня до одного года. Одни помещения были предназначены для мужчин, а другие – для женщин, хотя во времена Нерона присутствовало совместное купание, что было весьма скандально для строгих римлян. Ряд указов против подобных отклонений от правил императоров Адриана, Марка Аврелия и Александра Севера – лучшее доказательство того, что ограничить это было трудно или невозможно. Римляне ходили в термы, чтобы
