Наверняка Норрис
Маршалл самостоятельно изучил эти предметы — нелегкое дело для фермерского сына, у которого нет доступа к библиотеке.
— Вероятно, он был очень умным.
— И непреклонным. Но преимущества налицо. Получить звание доктора — один из способов подняться по социальной лестнице. Врачей уважали. Хотя к студентам-медикам, проходившим обучение, многие испытывали отвращение или даже страх.
— Почему?
— Потому что их считали хищниками, ворующими тела мертвецов. Мерзавцами, которые откапывали и расчленяли трупы. Порой они сами навлекали на себя осуждение нелепыми выходками и розыгрышами, устраиваемыми при помощи различных частей тела. Например, махали из окон обрубленными руками.
— Они такое делали?
— Не забывайте — это молодые люди, им было по двадцать с небольшим. Юноши в таком возрасте не отличаются особой рассудительностью. — Генри пододвинул к Джулии книгу. — Здесь немало написано о подобных делах.
— Вы уже это прочитали?
— О, я немало знаю об этом. Мои отец и дед были врачами, и такого рода истории я слышал еще ребенком.
Почти в каждом поколении нашей семьи был какой-нибудь врач. Боюсь, на мне природа отдохнула, зато внучатый племянник продолжил традицию. В детстве дед рассказывал мне историю об одном студенте, который тайком вынес из анатомички труп женщины и разыграл своего соседа по комнате, положив тело ему в кровать. Они сочли эту шутку достаточно смешной.
— Отвратительно!
— Многие, наверное, согласились бы с вами. Видимо, поэтому и случались беспорядки, во время которых разъяренные толпы штурмовали школы. Это было в Филадельфии, Балтиморе и Нью-Йорке. Любую медицинскую школу в любом городе могли спалить дотла. Страх и подозрения общественности были настолько серьезными, что даже одно-единственное неприятное происшествие могло привести к беспорядкам.
— А мне кажется, их подозрения не были безосновательными.
— Но что было бы сейчас, если бы тогдашние врачи не имели возможности анатомировать трупы? Уж коли верите в медицину, вам придется признать, что анатомию изучать необходимо.
Вдалеке раздался гудок парома. Взглянув на свои часики, Джулия встала.
— Генри, мне пора. Иначе я опоздаю на следующий корабль.
— Когда приедете снова, вы поможете мне принести коробки из погреба.
— Это что, приглашение?
Он с раздражением стукнул по полу палкой.
— Я думал, это само собой разумеется!
Взглянув на штабель еще не открытых коробок, Джулия подумала о том, сколько в них неизученных сокровищ, непрочитанных писем. Она не была уверена, что содержимое этих коробок поможет опознать скелет, обнаруженный в ее саду, но знала наверняка: история о Норрисе Маршалле и Вестэндском Потрошителе увлекла и очаровала ее, и ей ужасно хотелось продолжения.
— Вы ведь еще приедете, верно? — спросил Генри.
— Мне нужно заглянуть в ежедневник.
В Вестон она вернулась лишь к ужину. К счастью, там светило солнце, и Джулия с удовольствием подумала о том, что можно будет раскочегарить барбекюшницу и выпить бокал вина на заднем дворе. Но, оказавшись на своей подъездной аллее и увидев уже припаркованный там серебристый «БМВ», Джулия почувствовала, как сжался желудок, — теперь ее тошнило от одной лишь мысли о вине. Что здесь понадобилось Ричарду?
Выбравшись из машины, Джулия осмотрелась, но Ричарда не увидела. И только выйдя из кухни на задний двор, она заметила — он стоит недалеко от склона и разглядывает участок.
— Ричард!
Бывший муж обернулся. Джулия двинулась по двору ему навстречу. Последний раз они виделись пять месяцев назад, с тех пор Ричард еще больше загорел и теперь выглядел прекрасно. Обидно было видеть, насколько хорошо повлиял на него развод. А может, всему причиной загородные клубы, куда его так часто таскает Тифания?
— Я пробовал звонить, но ты не брала трубку, — объяснил он. — Я подумал, что ты, наверное, не хочешь со мной разговаривать.
— Я ездила на выходные в Мэн.
Он даже не стал спрашивать, зачем, — как обычно, Ричард не слишком-то интересовался ее делами. Вместо этого он жестом указал на заросший двор.
— Хороший участок. Здесь можно многое сделать. Даже для бассейна место найдется.
— Бассейн я себе позволить не могу.
— Ну тогда террасу. Нужно выкорчевать весь этот кустарник у речки.
— Ричард, что ты здесь делаешь?
— Был тут недалеко. Решил заехать и посмотреть на твой новый дом.
— Вот он.
— Похоже, с ним придется как следует поработать.
— Я постепенно ремонтирую его.
— И кто тебе помогает?
— Никто. — Она гордо вздернула подбородок. — Я сама выложила плиткой пол в ванной.
И снова Ричард, казалось, не заметил ее слов. Обычная для них игра в одни ворота. Говорили оба, а слушала только она. Джулия поняла это лишь теперь.
— Слушай, я долго ехала и очень устала, — проговорила она, направляясь к дому. — Сейчас у меня нет настроения беседовать.
— Зачем ты сплетничаешь за моей спиной? Она остановилась и взглянула на Ричарда:
— Что?
— Если честно, Джулия, я потрясен. Ты никогда не казалась мне злюкой. Но, видимо, развод помогает понять истинный характер человека.
Джулия впервые услышала в его голосе неприятные гневные нотки. И как она раньше их не замечала? Даже его поза говорила о многом — широко расставленные ноги и кулаки в карманах.
— Понятия не имею, о чем ты, — сказала она.
— Разве ты не рассказываешь людям, будто я был с тобой жесток? Будто спал с кем попало, пока мы были женаты?
— Я никому об этом не рассказывала! Хотя, возможно, все это правда.
— Что за бред ты городишь?!
— Но ты ведь действительно бегал на сторону, верно? Она знала, что ты женат, когда вы впервые переспали?
— Но сплетничать с кем-нибудь об этом…
— То есть говорить правду? Развод еще не вступил в силу, а вы уже выбирали новый фарфор! Все об этом знают.
Джулия замолкла и задумалась о смысле этого разговора. «Возможно, все-таки не все…»
— Наш брак закончился задолго до развода, — выпалил он.
— Так вот о чем ты всем рассказываешь! Лично для меня это новость.
— Ты хочешь услышать суровую правду о том, что произошло между нами? О том, как ты не давала мне добиться того, чего можно было?
Джулия вздохнула.
— Нет, Ричард, я ничего не хочу слышать. Мне это уже неинтересно.
— Тогда какого черта ты пытаешься сорвать мою свадьбу? Зачем распускаешь обо мне слухи?
— И кто прислушивается к этим слухам? Твоя невеста? Или ее папочка? Боишься, что он узнает всю
