нужно очень важное постановление принять. А депутатам уже все равно, что принимать, все хотят побыстрее освободиться и результаты работы Совета отметить. Постановление касалось Госбанка СССР и банковской системы на территории республик. В нем говорилось о том, что все российские банки (Госбанк, Сбербанк, Промстройбанк, Агробанк и т. д.) со всеми их активами и пассивами объявляются собственностью РСФСР. То есть одной этой фразой вклады населения в Сбербанке объявлялись собственностью республики. Более глупого экономического перла я вообще в жизни своей не видел.
На следующий день в субботу на пленуме я подхожу к Павлову, говорю: «Валентин Сергеевич, смотри, какую глупость вчера россияне приняли!» Оказалось, что он даже не был в курсе дела, но сразу отреагировал: «Безобразие, пойдем Рыжкову расскажем». Подошли к Рыжкову, спрашиваем: «Как можно пассивы и активы Сбербанка объявлять собственностью страны?! Пассивы — это же деньги населения». Все вместе идем к Горбачеву, объясняем сложившуюся ситуацию. Он выслушал нас и предлагает: «Хорошо, давайте на следующей неделе все соберемся».
Ну, собрались у него А. Н. Яковлев, Ю. Д. Маслюков, В. С. Павлов, от России Р. И. Хасбулатов, И. С. Силаев и Б. Г. Федоров. Н. И. Рыжкова не было.
Я выступаю, объясняю несуразность принятого документа, говорю: «Приняли постановление, а оно по-простому — чушь собачья». Горбачев меня успокаивает. Началась дискуссия. Со мной согласился Яковлев, сказав, что задуманное не очень соответствует тому, что было записано в указе.
Я тогда немножко испортил свои отношения с Хасбулатовым. Я не знал, что он Имранович, и обратился к нему: «Но вы-то, Руслан Абрамович, доктор наук, ну как такую чушь можно было принимать? Я вот дам интервью телевизионщикам и скажу населению, что ваши деньги национализированы российским парламентом. Что вы будете делать?» «Мы не это имели в виду», — отвечает Хасбулатов. Тогда я продолжаю: «Я не знаю, что вы имели в виду, но писать надо как следует, даже когда у тебя есть желание иметь свой Сберегательный банк». Горбачев тогда сказал, чтобы я не кипятился и все так на тормозах спустил. И тем не менее в результате указ пришлось россиянам поправлять.
По горячим следам был подготовлен проект президентского указа, отменявшего решение Верховного Совета России. Горбачев незадолго до тех событий получил от съезда депутатов чрезвычайные полномочия, дававшие ему право отменять или приостанавливать законодательные акты союзных республик, не соответствующие общесоюзному законодательству, Конституции СССР. Так что все было в его руках. И я надеялся, что президент воспользуется своими законными полномочиями. Но увы…
ХАСБУЛАТОВ Р. И.
: и вот
раздается телефонный
звонок, помощник
президента
Г
орбачева соединяет меня
с ним.
«Р
услан, — обращается
Г
орбачев ко мне, — зайди-ка ко мне часов в
7
вечера, есть разговор».
«Х
орошо,
М
ихаил
С
ергеевич, буду у вас», — отвечаю.
Д
олжен сказать, что ко мне
Г
орбачев относился неплохо, доброжелательно, я часто встречался с ним в
К
ремле на его многочисленных совещаниях-заседаниях, посвященных разным проблемам —
С
оюзному договору, союзному бюджету.
Е
льцин тогда
М
ихаила
С
ергеевича откровенно побаивался и избегал встреч и поэтому направлял на них меня.
Э
ти встречи-заседания продолжались вплоть до августа 1
991
года, и за это время я хорошо узнал руководителей и
СССР
и союзных республик, сдружился со многими из последних.
П
рибыв в
К
ремль к
Г
орбачеву, застал у него
Г
еращенко.
М
ихаил
С
ергеевич пригласил к столу и сразу же приступил
к
делу [7].
—
М
не
Г
еращенко доложил,
Р
услан, что вы с
Е
льциным взламываете единую финансово- банковскую систему страны
. Этого
нельзя допустить.
Я
подготовил проект указа, вот он, — сказал президент, протянув мне проект своего указа.
- Н
о я хотел прежде предложить вам самим отменить все ваши нормативные документы
по
созданию российских банковских учреждений.
Т
ак было бы лучше.
Ч
то скажешь,
Р
услан?
—
Это
невозможно,
М
ихаил
С
ергеевич, да и какой смысл в этом?
В
идимо,
Г
еращенко ввел вас в заблуждение — никакого взламывания единой банковской системы не происходит!
С
оздавая наши весьма слабенькие банковские учреждения,
мы
вовсе не претендуем стать ни эмиссионным центром (этого нет в уставе нашего
ЦБ),
ни
главным кредитным учреждением
Р
оссии.
Р
ечь идет…
—
Н
ет-нет, мы не будем здесь устраивать дискуссии, — перебивает президент
, — я
хочу, чтобы ты знал: я подписываю этот указ, если ты не заверишь меня в том, что в ближайшее же время вы прекратите игры с банками и ликвидируете их сами.
—
М
ихаил
