— А четыре столовых прибора у нее на столе. Это своего рода олицетворение семьи Соул, так? Вас же было четверо.
Лили потерла глаза рукой и уставилась в окно.
— Я последняя. Четвертый прибор…
— Знаешь что? — вдруг проговорила Джейн. — Я бы тоже убила этого сукиного сына.
— И вам бы это удалось.
Дорога стала круче. «Субару» с трудом ехала в гору, пробуксовывая в свежевыпавшем снегу. Джейн глянула на свой сотовый — ни одного сегмента. Они не могли проехать мимо домика — до него еще по меньшей мере километров пять. «Может, повернуть обратно? — подумала Джейн. — Я должна сохранить ее живой и здоровой, а не заморозить насмерть в этих горах».
Но та ли это дорога?
Она прищурилась, вглядываясь в лобовое стекло и силясь разглядеть горную вершину. И тут заметила домик, примостившийся на самой верхотуре, точно орлиное гнездо. Другого жилья по соседству не было — к домику на вершине горы вела только эта, одна-единственная дорога. Оттуда, должно быть, открывался захватывающий вид на долину. Вскоре они въехали в ворота, оставленные специально для них открытыми.
— Безопаснее места, похоже, не сыскать, — заметила Джейн. — Если запереть ворота, сюда никакими путями не пробраться. Здесь он тебя достанет, только если у него есть крылья.
Лили окинула взглядом скалу.
— И отсюда не сбежать, — тихо заметила она.
Перед входом в дом стояли две машины. Джейн припарковалась за «Мерседесом» Сансоне, и женщины выбрались из «Субару». Ступив на подъездную дорожку, Джейн оглядела фасад, сложенный из грубо обтесанных бревен и увенчанный остроконечной крышей, устремленной в подернутое снежной пеленой небо. Потом подошла к багажнику, достала вещи, громко его захлопнула и вдруг услышала у себя за спиной рычание.
Из леса, точно тени, выскочили два добермана — так тихо, что она их даже не заметила. Псы, оскалившись, подбирались все ближе — обе женщины застыли как вкопанные.
— Не вздумай бежать, — шепнула Джейн Лили. — Даже не двигайся.
Она достала пистолет.
— Балан! Баку! Стоять!
Псы замерли и оглянулись на хозяйку — она только что вышла из домика и теперь стояла на крыльце.
— Простите, если они вас напугали, — извинилась госпожа Фелуэй. — Пришлось их выпустить побегать.
Джейн не стала убирать пистолет в кобуру. Она не доверяла этим зверюгам, а они явно не доверяли ей. Доберманы так и остались стоять напротив нее, наблюдая за ней своими черными змеиными глазками.
— У них очень сильно развит территориальный инстинкт, но они мигом начинают отличать друзей от врагов. Так что теперь вам нечего опасаться. Спрячьте пистолет и ступайте ко мне. Только не очень быстро.
Джейн неохотно сунула пистолет в кобуру. И вместе с Лили осторожно двинулась мимо собак к крыльцу — доберманы меж тем следили за каждым их шагом. Эдвина провела женщин в дом — в огромную комнату, где пахло дымом от камина. Под потолком тянулись огромные балки, на стенах, обшитых сучковатой сосной, висели чучельные головы лосей и оленей. В каменном камине горели, потрескивая, березовые поленья.
Маура встала с дивана, чтобы поприветствовать вновь прибывших.
— Наконец-то вы приехали! — сказала она. — А то из-за бурана мы уже начали беспокоиться.
— Дорога сюда просто ужасная, — заметила Джейн. — А вы-то сами когда добрались?
— Вчера вечером. Сразу после того, как позвонил Фрост.
Джейн подошла к окну и глянула на простиравшуюся внизу долину. Сквозь густую пелену валившего снега она едва различала маячившие вдалеке другие горные вершины.
— Продуктов-то хватит? — поинтересовалась она. — А топлива?
— Хватит на несколько недель, — заверила ее Эдвина. — У моего приятеля всегда полно запасов. Вплоть до вина в погребе. Дров тоже предостаточно. И генератор имеется, если будут перебои с электричеством.
— А у меня есть оружие, — вставил Сансоне.
Джейн не слышала, как он вошел в комнату. Повернувшись, она заметила, что Сансоне выглядит довольно мрачно. За последние сутки он здорово изменился. Теперь он и его друзья находились на осадном положении, и это читалось на его изможденном лице.
— Рад, что вы поживете с нами, — проговорил он.
— На самом деле… — Джейн посмотрела на свои часы. — Мне кажется, здесь и впрямь безопасно.
— Надеюсь, ты не собираешься сегодня уезжать, — снова заговорила Маура.
— Надеялась, что смогу уехать.
— Через час стемнеет. А дороги расчистят только к утру.
— В самом деле, вам лучше остаться, — поддержал ее Сансоне. — Дороги сейчас действительно ужасные.
Джейн снова выглянула в окно — снег по-прежнему валил вовсю. Она вспомнила, как буксовала, вспомнила пустынные горные дороги.
— Думаю, вы правы, — согласилась она.
— Значит, вся шайка остается здесь? — уточнила Эдвина. — Тогда пойду запру ворота.
— Нам нужно выпить — помянуть Оливера, — предложила Эдвина.
Они сидели все вместе в просторной комнате возле огромного каменного камина. Сансоне подбросил в огонь березовое полено, и тонкая, как бумага, кора вспыхнула, точно порох. Снаружи сгустилась тьма. За окнами свирепствовал вихрь, а сами окна нещадно дрожали; резкий порыв ветра выдул облачко дыма из вытяжной трубы в комнату. «Как будто Люцифер заявляет о своем прибытии», — подумала Джейн. Оба добермана, лежавшие смирно возле кресла Эдвины, тут же вскинули головы, словно почуяв незваного гостя.
Лили встала с дивана и подсела поближе к очагу. Хотя пламя разгорелось во всю силу, в комнате было холодно — Лили укуталась в одеяло и уставилась на пламя, отбрасывавшее на ее лицо оранжевые блики. Все они как будто оказались в ловушке, но Лили — самая настоящая пленница. Только вокруг нее действительно сомкнулась тьма. Почти весь вечер Лили молчала. К ужину едва притронулась, даже к вину не прикоснулась, в отличие от всех остальных.
— За Оливера! — проговорил Сансоне.
Они подняли бокалы в молчаливо-скорбном почтении. Джейн только пригубила вино. Риццоли хотелось пива, и она пододвинула свой бокал к Мауре.
— Фонду нужны новые силы, Энтони, — снова заговорила Эдвина. — Я уже обдумываю кандидатов.
— Я никому не могу предложить членство в нашем фонде. Во всяком случае пока. — Он посмотрел на Мауру. — Прошу прощения, что вы оказались втянуты в эту историю. Вы ведь этого очень не хотели.
— Я знаю одного подходящего человека в Лондоне, — между тем продолжала Эдвина. — Уверена, он захочет к нам присоединиться. Я уже и Готтфриду о нем сказала.
— Сейчас не время, Винни.
— А когда же это время наступит? Человек этот много лет назад работал с моим мужем. Он египтолог и наверняка сумеет истолковать все, что Оливер…
— Никто не заменит Оливера!
Резкий ответ Сансоне поразил Эдвину.
— Ну, разумеется, — наконец сказала она. — Я же в другом смысле.
