самобытности уклада, культурно-исторического своеобразия стран и народов. Этого не меняют и более глубокие заимствования. Даже способность русских дворян говорить по-французски, как на родном языке. Разве это что-то изменило? А процессы в Восточной Германии? И не надо уповать на то, что новые условия жизни «все интегрируют». Почему же тогда не интегрированы Юг и Север Италии? Англия и Ирландия? Предстоит еще многое осмыслить, прежде чем ликовать по поводу либеральной победы.
Шестое. Самое трагикомичное – это читать об этой победе сегодня, когда в центре Европы, раздираемой межэтническими войнами, носят ожерелья из отрубленных пальцев младенцев, отсекают головы, выкалывают глаза, отрезают уши, производят обряды, адресующие к доисторической древности.
Крах коммунизма уже обернулся очевидным ренессансом фашистской идеологии и практики. И это только начало. Два года назад мы предсказывали такой разворот событий во всем мире, не только в СССР. Мы констатировали крах строительства Европы по модели Тэтчер, то есть крах идеальной идеи англосаксонского либерализма. Но даже мы не предполагали тогда, что все произойдет так быстро. И кто теперь смеет говорить о «торговле страхом», после всего, что произошло?
Седьмое. Очевиден политический смысл разговора о ценностях, и этот смысл впервые оговорен в работе Френсиса Фукуямы, которая интересна прежде всего своей амбивалентностью и многоуровневым характером сделанных в ней заявлений: Фукуяма вводит, вслед за общечеловеческими ценностями, понятие «общечеловеческое государство», ссылаясь при этом на своего учителя Кожева. Сама эта ссылка (кстати, абсолютно необязательная с прагматической точки зрения) крайне важна для понимания сути вбрасываемой Фукуямой концепции. Фукуяма приводит прямой перевод кожевского термина «universal homogenous state» – универсальное гомогенетическое государство, – указывающий на непосредственный переход от идеи общечеловеческих ценностей к «новому мировому порядку» (весьма, заметим, определенного типа). И тогда, наконец, окончательно вырисовывается логика построения этого нового порядка.
Вначале ход сверху вниз, от ценностей к государству.
Затем образование триады:
– общечеловеческие ценности (технотронные!);
– общечеловеческое государство (технотронное!);
– и, наконец… общечеловеческий человек (технотронный?). Вопрос об общечеловеческом человеке – самый трудный. И пока всерьез не предъявленный обществу. Есть основания предполагать, что речь может пойти о человеке-роботе. Того или иного типа. И – об элите, способной чинить роботов и управлять ими. Идея весьма далекая от демократии…
В итоге можно констатировать, что историческая ошибка в очередной раз сделана там, где технотронные химеры стали выдавать за общечеловеческие ценности, там, где забыли, что Бога нет без Дьявола, а Дьявола нет без Бога. Там, где в очередной раз поддались очередным иллюзиям о прогрессе и благостной природе трагически разорванного человеческого существа.
На самом деле либерализму пора готовиться к новой страшной войне. И искать союзников. Действительных союзников в честной игре. Шулерством сегодня уже никого не удивить. Эту западную «ценность» мир освоил и превзошел.
Союзников следует искать и в Советском Союзе. Но не по сходству слов, а по сути. Поскольку либерализм в СССР, советский либерализм, уже потерпел тотальное поражение. И нам сейчас необходимо предпринимать чрезвычайные усилия для того, чтобы его место не занял новый фашизм.
Социальный регресс
Процесс, «запущенный» в СССР советскими либералами, не имеет ничего общего с торжеством либеральной идеи. Это ясно сегодня любому здравомыслящему человеку. Мы неоднократно предупреждали, что эклектика, положенная в основу советской либеральной доктрины, породит социальный регресс.
Теперь этот регресс уже очевиден. На территории шестой части земного шара колесо истории оказалось повернутым вспять.
Мы наблюдаем смертельную борьбу мощных кланов и корпоративных систем, слагающих бывший СССР, и полное бессилие власти на всех ее уровнях.
СССР как государство отсутствует, СССР как система живет бурной жизнью, суть которой – война всех против всех. Управлять этим процессом, зная характер течений и ветров, используя могучую стихию так, чтобы достичь желаемой гавани и сохранить в целости свой хрупкий корабль, невозможно. Этот либеральный идеал управления исчерпан.
В очередной раз нужно либо заклясть стихию, как это делал Просперо в шекспировской «Буре», либо подчиниться ей, пойти в услужение Калибану.
Вот реальная альтернатива, стоящая перед страной. Но от того, каков окажется выбор, зависит будущее планеты. Советский либерализм – это шулер, выдающий себя за мага. Заклятий он не знал, а если и знал когда-то, то давно позабыл. Признаем это как свершившийся факт и ответим себе на вопрос, что же делать?
На наш взгляд, выбор прост – либо консерватизм в его наиболее разумных, современных, нравственно приемлемых и экономически эффективных модификациях, либо новый тоталитарный режим, новая диктатура. Продление либеральной агонии, сохранение движения в направлении, заданном либеральной доктриной, означает либо развал страны и действительный конец (отнюдь не только российской) истории, либо построение плацдармов для новых диктаторских режимов.
Болезнь советского либерализма, рожденного в недрах брежневского псевдокоммунистического режима, состоит в том, что каждый противник либерализма с коммунистической категоричностью объявляется сторонником тоталитаризма. Проблемы исторической и политической ответственности либералов за развал страны или за новую диктатуру перекладываются ими с больной головы на здоровую с помощью такого, скажем прямо, не вполне доброкачественного приема. Всмотримся в происходящее.
Уже сейчас началось отгораживание от политической реальности с использованием инфантильной формулы «чур не я».
Вдумаемся: сколько «либеральных бонз» последуют примеру либерала Коротича [39], коль скоро ситуация в СССР и дальше будет стремительно ухудшаться? Но кто и как будет расхлебывать заваренную здесь «кашу» в тот момент, когда они станут писать мемуары?
Тем, кому это небезразлично, необходимо уже сегодня начать борьбу за осознание обществом реальной расстановки сил и позиций в вопросах философии, социальной теории, экономики и, главное, в реальной политике.
Реабилитировать консерватизм в сознании советского общества!
Кто сказал, что перестройка, начатая либералами, завершилась после августовского путча? Все как прежде: те же слова, те же идеи, тот же либеральный «туман». Мы вступаем в период агонии либеральных идей, проектов. Но сколь долго продлится эта агония, сколь мучительной она будет? Какой вред принесет нарождающемуся новому обществу?
Все это зависит от нашей способности противостоять буре и натиску наших идейно мертвых, но политически процветающих оппонентов. Никаких уверток и демагогии! Нам предстоит сражаться с открытым забралом. Уже сегодня пора перестать отказываться от своей принадлежности к лагерю консерваторов. Пора начать отстаивать консерватизм как ценность, как позитивный фактор в новой политической реальности.
Социально активное меньшинство постепенно начинает осознавать, что провозглашенное либералами «Иного не дано» означает по сути своей ЗАПРЕТ НА МЫШЛЕНИЕ. В сознании сотен тысяч людей формируется новая идейная установка, возникает стихийный консерватизм. Наш долг – помочь ему осознать самое себя.
В чем здесь основное препятствие? Почему сознание советских людей не
