Проханов, между тем, пишет, обвиняя меня: «Какие непатологические формы сопротивления нам предлагают? Письма в ЦК? Культурные программы в театре? Газетную публицистику? А может быть, здесь дело решит дубина?.. »
Дубина, похоже, не всегда рентабельна…
СССР был разрушен с телеэкрана. Все ракетные площадки, все истребители, бомбардировщики и авианосцы остались на своих местах, а между тем страна парализована. Наши противники измеряют мощность идеологических ударов буквально в мега- и килотоннах, как мощность ядерных боеголовок. «Записка в ЦК» как концептуальное оружие может быть приравнена к двум атомным подводным лодкам. А фильм («Покаяние» Абуладзе) или спектакль («Собачье сердце» Яновской) могут быть приравнены к нескольким ракетам СС-18.
Так считают – и не просчитываются (!) наши враги. А мы? Все еще играем в бирюльки?
Вывод здесь может быть только один: без штабных разработок, то бишь «писем в ЦК», без культурных программ обойтись нельзя. Я попытался создать такую программу 7 ноября, противопоставив собранию антигосударственного истеблишмента в американском посольстве на разрушительном и банальном фильме о Сталине – спектакль «Батум» по М.Булгакову в театре Татьяны Дорониной. И я провел эту акцию при полном безразличии к ней со стороны оппозиционных сил и при паническом противодействии «самой патриотической актрисы», которая пришла в отчаяние при первом же угрожающем рычании из Белого дома. Я наблюдал эту слабость, и я понимаю, что при таких гражданских и интеллектуальных ресурсах вести культурную войну невозможно. Значит, нужны другие ресурсы, и мы будем искать их, потому что мы намерены продолжать войну до победного конца. Но это будет война четвертого поколения. Что же касается дубины, то это оружие о двух концах, и оно вполне может быть использовано нашими врагами для того, чтобы добить русский народ и установить компрадорскую диктатуру. В этом случае дубину вовремя сунут в руки и вовремя вынут из рук, а в промежутке позволят сделать с ее помощью ту часть грязной работы, которую не захотят исполнить своими руками. Вот и все про дубину и ее идеологов. Если бы не одно обстоятельство.
Я могу понять эту позицию, если бы она была до конца логична. Но нет ни логики, ни той целостности, которую создает правда чувства. В другом месте той же статьи Александр Андреевич пишет: «Мы наблюдаем технотронный интеллектуализм Кургиня-на, вошедший в сочетание с некоторыми близкими нам националистическими движениями, которые, по словам наших противников, ближе остальных к фашизму – лучше прочих организованы, оснащены боевыми фракциями (странный текст в открытой патриотической печати, не правда ли? – С.К.), бескомпромиссны и чисты в исповедовании национальных идеалов».
Не знаю, о чем идет речь, о какой близости, к кому, что за намеки? Скажите прямо, и так уже все сказали, даже про «боевые фракции». Тогда уж назовите имя… Странная фраза, пожалуй, самая странная и огорчительная во всей статье. Но главное: если моя идеология уже проникает в эту неведомую мне организацию, так, значит, я не ерундой занимаюсь, как это следует из предшествующего ернического фрагмента о культурных программах и письмах в ЦК, а соединяю некий вариант идеологии национально-государственного строительства с организованным политическим движением. Но это же и есть формула современной политической борьбы. Где же логика? А в том-то и дело, что она теряется, ускользает за обилием фраз и попыткой повесить на меня «сразу всех собак»…
А теперь перейдем от логики к эстетике. Может быть, все это обилие исходит из некоей сильной эмоции? Цитирую: «Просвещенный патриотизм предполагает еще и непросвещенный, то есть наш с вами голодный, холодный, уличный, баррикадный, митинговый, оппозиционный. Он, этот сытый, «просвещенный» – еще одна отвратительная маска, которую торопливо напяливают на себя демократы, под чьей демократической облупившейся личиной еще виден коммунистический подмалевок, а под ним в свою очередь – отвратительная природная рожа ренегата, предателя».
Если бы я был редактором, то при моих неизменно добрых, подчеркиваю, чувствах к Проханову я бы вычеркнул этот чрезмерно романтический пассаж. Но он есть, и приходится реагировать на это существенное высказывание. Тут, повторяю, уже не логика, а эстетика. Но и она имеет большое значение в политике.
Автор предлагает нам свой романтический автопортрет. Обычно этим грешат уже после взятия власти. До тех пор (а лучше бы – на все времена!) политикам рекомендуется в качестве лекарства от звездной болезни критический реализм.
Исходя из этого (и вовсе не желая в чем-либо кого-либо уличать) я осмеливаюсь обратить внимание автора на то, что в ресторане ЦДЛ пока еще кормят неплохо. И – относительно дешево.
Качество и количество пищевых продуктов на многочисленных презентациях, проводившихся патриотами, вряд ли ниже, чем на демократических мероприятиях того же типа.
И я не вижу в этом ничего особо предосудительного! Меня беспокоит лишь неадекватность самооценок, и мое «ханжество» прошу расценивать как реакцию на подобную, опасную для политика, неадекватность. Негоже нам, я подчеркиваю, нам всем, именующим себя патриотической элитой, рядиться в романтические лохмотья и играть (да, именно играть!) в голодность, холодность, уличность.
Негоже, так позорно проиграв съезд, рекламировать свою «баррикадность». И, наконец, не стоит ли трезво поразмыслить над тем, почему, бесстрашно выходя на митинги и демонстрации год назад, оппозиция на этот раз спасовала? Романтические самоописания не должны мешать беспощадному разбору произошедшего. Если кто-то и вел себя «баррикадно» на VII съезде, то это Ельцин, при всех издержках все же рванувший на завод, пусть и сильно «прикормленный».
И все же – выход в массы. К рабочим!
Патриотическая оппозиция, не боявшаяся ранее острых конфликтов, на этот раз отказалась, да, именно отказалась, от предложенной ей бескорыстной, добровольной, активной поддержки заводов и фабрик Москвы.
И, говоря сегодня с рабочими, мне приходится слышать весьма нелестные отзывы по поводу поведения «непросвещенной, уличной» оппозиции на VII съезде народных депутатов России.
Говорится – о предательстве и предателях.
Говорится – о корыстолюбии, а это хуже всего. И о краснобайстве, и о беспомощности. Для политиков хуже всего, когда об этом говорят «низы движения». А «вожди» победно рапортуют им о падении оккупационного режима. И это – в момент, когда положение ухудшается с каждым днем! Между прочим, наиболее часто упоминаемой при социологических опросах представителей оппозиционного движения гипотезой, объясняющей срыв на VII съезде, является якобы имевшее место нежелание ряда патриотических лидеров, в условиях дележа имущества КПСС, рисковать достигнутым и обострять ситуацию. Если такое мнение закрепится в «низовке» – движение рухнет.
Нужны срочные объяснения произошедшего. А не романтические тирады!
Бога ради, ешьте и пейте что хотите, но работайте эффективно, исходя из заявленных вами целей! Решайте поставленные вами задачи! Анализируйте причины своих поражений и ведите к победе.
И помните: народ не желает вам голодности и холодности. Но он не простит корыстолюбия, чванства, краснобайства, бездарности и – измены.
Я помню, как собирался Проханов в Кремль 22 августа 1991 года в ответ на звонок одного из членов ГКЧП. Тогда Александр Андреевич действовал очень просто и скромно. И потом, во время травли, он тоже был удивительно прост, естествен, спокоен и нормален, как человек, действительно решившийся, сделавший выбор. Я ему этого никогда не забуду. И, памятуя те дни, всегда буду уважать его, что бы ни случилось в дальнейшем, как буду уважать Умалатову за поведение на последнем съезде народных депутатов СССР. Что же произошло потом, когда патриотическое движение стало набирать
