Предлагается вкладывать деньги в производство, в том числе в производство товаров народного потребления, в создание техники для их выпуска, что невозможно без развития базовых отраслей промышленности. Мы слишком рано и незаслуженно почувствовали себя 'обществом потребления'. Собственные ресурсы и заемные средства проедаются, теряются безвозвратно. Крестьянина, сварившего кашу из семян для посева, односельчане сочли бы за умалишенного. А у нас способность перевести фонд развития производства в наличные деньги расценивается чуть ли не образцом предприимчивости.
Германия, Япония, другие страны, пережившие послевоенный ренессанс, шли к изобилию на потребительском рынке, развивая производство и во многом ограничивая сиюминутные запросы. В этом должна проявляться и наша способность выйти из кризиса и прорваться в постиндустриальное общество.
Ю.Громыко
ПРЫГАТЬ С БАЛКОНА ОПАСНО ДЛЯ ЗДОРОВЬЯ
Не кажется ли парадоксальным, что программный документ призывает демократизировать экономику директивным путем?
Опыт прошедших шести лет показал, что благих пожеланий и намерений недостаточно для конкретных, тем более коренных преобразований. Сейчас для многих камнем преткновения стал вопрос о собственности. В необходимости разгосударствления и приватизации вроде бы сомнений не возникает, однако сыр-бор разгорался вокруг того, что, как, когда и кому продавать или передавать? Представьте себе, если дележом вашего имущества займутся наследники, соседи и близкие, родственники, как говорится, по своему усмотрению и помимо вашей воли.
Именно государство, являющееся крупнейшим собственником и само заинтересованное избавиться от непосильной ноши управления гигантским хозяйством, должно распорядиться недвижимостью так, чтобы и волки были сыты и овцы целы.
Демократизация общества значительно опережает демократизацию хозяйственной деятельности. Надо этот разрыв устранить, разумеется, не в ущерб первому, а во благо второму. Кто, кроме государства- собственника, способен на это? То-то же.
Или возьмем для примера структурную перестройку хозяйства и модернизацию технологий, чем должен по идее сопровождаться процесс разгосударствления. Здесь также необходимо встречное движение. Акционерные общества, связанные с выпуском и сбытом продуктов конечного спроса, начнут давать верные ориентиры структурной перестройке по всей цепочке производств, скажем, через машиностроение вплоть до добывающих отраслей. Зная эти ориентиры, государство окажет ресурсную поддержку тем, кто действительно нужен стране, и поставит в стесненные обстоятельства тех, чья продукция не пользуется спросом.
Постепенно государство снимет с себя груз текущих хозяйственных забот, регулируя лишь основные пропорции производства с помощью налоговой и кредитной политики. В настоящее же время впору создать постоянные государственные органы (кстати, в ряде стран так поступали и поступают), которые осуществляли бы властные полномочия по разгосударствлению и приватизации. То же можно сказать о таких характерных для данного периода и нуждающихся в организационном начале процессах, как структурная перестройка, конверсия и т.д.
Наконец, на переходном к рынку этапе государство просто обязано взять на себя роль гаранта, способного свести к минимуму социальные издержки.
Даже в странах с развитой рыночной экономикой выход из кризисных ситуаций сопровождается – и это в порядке вещей – государственным вмешательством в хозяйственную жизнь. А что говорить о нашей системе, до недавнего времени требовавшей даже для строительства дворцов культуры в областных центрах специального постановления Совмина СССР!
Кратчайший путь к рынку не обязательно – лучший. Я мог бы спрямить себе дорогу к табачному киоску, если бы прыгал с балкона пятого этажа. Но приходится идти окольным путем, дожидаться лифта. Вот пусть государство и создает лифт для подъема экономики.
На заре перестройки в Москве проходила кампания по закрытию, перепрофилированию или выводу из столицы НИИ и КБ, особенно отраслевых. Почему же сейчас вы выступаете за сохранение всех без исключения научно-исследовательских организаций?
– Потому что в командной экономике отделить успешно работающий институт от неэффективного вообще нельзя. Ведь экономические измерители в данной системе ни в коей мере не отражают полезности как материальных, так и интеллектуальных результатов деятельности.
В недавнем прошлом избежать закрытия НИИ, между прочим, было довольно просто: составить записку, в которой указать, что аналогичные исследования ведутся в США или ФРГ. Других критериев 'нужности' не существовало.
В то время, лет пять-шесть назад, я работал во ВНИИ органического синтеза, который 'подлежал'. Спас положение визит в МГК КПСС, откуда тогда гонения на прикладную науку и координировались. Кто-то из наших представителей вовремя намекнул весьма ответственному лицу, что тот держит ручку из пластмассы. Так органический синтез вписался в 'профиль' Москвы.
Не следует ждать мгновенного ажиотажного спроса на новую технику. Но он обязательно наступит, как только появятся элементы состязательности между предприятиями. Вот тогда возникнут действительно объективные основания для закрытия одних и расширения других НИИ и КБ. Сейчас хоть на вытянутых руках неудобно, тяжко – держать науку надо. Государство, всерьез подумывавшее о переброске рек, такую ношу выдержит. Наши затраты на науку в сравнении с американскими или японскими столь малы, что об их экономии говорить-то стыдно.
Возможен ли прорыв в постиндустриальное общество без повышения продуктивности труда на основе его индустриализации?
Жаль, что такой вопрос возникает после прочтения программного документа. В этом, наверное, наша недоработка, если есть сомнения.
Конечно же, без индустриализации не обойтись. Наше экономическое пространство развито неравномерно, и отдельные регионы придется, может быть, 'доиндустриализировать'. Хотелось бы разгрузить и очистить старый производственный контур, но тогда не хватит ресурсов для новых отраслей. Не практикуем мы и принятое на Западе размещение тяжелых и грязных производств в слаборазвитых странах.
Выход видится в модернизации производств, в том числе базовых отраслей. К примеру, Япония производит на душу населения стали не меньше, чем СССР. Но уровень техники и производительности труда в японской черной металлургии гораздо выше.
Г.Аврех
ВРЕМЕНИ НЕТ НА ПОВТОРЕНИЕ ПРОЙДЕННОГО
Многоукладность всегда существовала в нашей экономике. Другое дело, как были развиты, допустим, та же индивидуальная трудовая деятельность, кооперация, да и 'теневая' экономика. Вы вводите понятие многомерности экономики. Что это такое?
Путать между собой многоукладность и многомерность не надо. Многомерность – термин скорее правовой, чем экономический. Речь идет о диверсификации форм собственности.
Сама по себе собственность не решает стоящих перед обществом проблем, существуя в определенном экономическом пространстве, подчиняющемся своим законам. Напротив, та или иная ее форма может вступать в противоречие с доминирующим укладом или друг с другом. Словом, в разгосударствлении и приватизации мы видим инструмент, но не цель реформ.
Все знают, что фермеры США способны прокормить чуть ли не полмира. Но при этом не следует забывать, что на семейные фермы приходится лишь 2 процента производства сельхозпродукции, а 98 процентов обеспечиваются крупными корпорациями. Как видим, объемы несоизмеримы. И многомерность подразумевает не столько формы собственности, сколько структуру экономики.
Гибкость современного промышленного производства на Западе базируется на том, что одно крупное головное предприятие поддерживает прочные традиционные экономические связи с тысячами смежников, не принадлежащих данной структуре, можно сказать, аутсайдерами. Так, всемирно известная компания 'Крайслер' располагает четырьмя основными производствами, которые получают комплектующие узлы, детали и материалы от 3 400 специализированных аутсайдеров, входящих в другие акционерные
