– строительство соединительного нефтепровода Калмыкия – Тихорецк, сокращающего расстояние между Казахстаном и черноморскими портами России примерно на 400 км. (Вспомним здесь, что Калмыкия активно поддержала действия России в Чечне). И важно, что нитка Калмыкия – Тихорецк позволит обойти и чеченский участок нефтепровода от Астрахани до черноморских портов РФ.
Оманская компания предложила уже на первой фазе развития проекта проложить новый трубопровод диаметром 40 дюймов от г.Кропоткина до терминала на побережье Черного моря ( по одному из вариантов в районе Сукко). В случае выбора варианта, включающего каспийское дно и территорию Чечни, в схему нового трубопровода будет включен законсервированный в настоящее время участок 28-дюймового трубопровода Тихорецк – Грозный, ведущий до г.Кропоткина.
Альтернативная нитка Тенгиз – Баку (или Тенгиз – Махачкала) имеет своим продолжением дальнейшую транспортировку нефти через Азербайджан и Грузию – до порта Батуми по действующему нефтепроводу.
В принципе ввод в действие нефтепровода Тенгиз – Баку предусматривает экспорт на Запад не только тенгизской нефти, но и нефти каспийских шельфовых месторождений вдоль побережья Азербайджана, недавно объявленных азербайджанским правительством собственностью республики.
Однако, помимо политических приоритетов, существуют и соображения, основанные на строгих расчетах. По оценкам экспертов, в дополнение к поставкам из Казахстана в размере 7 – 10 млн. тонн нефти, по трубопроводной системе возможна перекачка на экспорт 15 – 25 млн. тонн российской нефти и еще 9 млн. тонн из Азербайджана с разворотом потока нефти по участку Тихорецк – Грозный – Баку. Эта схема, считают специалисты, сможет обеспечить загрузку нефтепровода с избыточной пропускной способностью 20 – 25 млн. тонн в год. А использование перекачивающих установок на терминалах в Сукко, Новороссийске и Туапсе может обеспечить суммарные объемы перекачки нефти до 75 млн. тонн в год.
Проект совместного протокола, предложенный 'Оман Ойл Компани', предлагает России обеспечить прокачку по трубопроводу не менее 9 млн. тонн в год под правительственные гарантии. При этом Москва должна взять на себя выполнение обязательств поставщиками, которые будут определены ею позднее. Кроме того, Россия и Оман могут договориться об обеспечении доступа к системе трубопровода только тех поставщиков, которые заключат транспортные соглашения, содержащие гарантии по минимальным объемам прокачки.
И, наконец, рассматривается возможность присоединения к проекту английской 'Бритиш газ' и итальянской 'Ажип'.
Оманская эпопея описана нами потому, что есть основания предположить, что ее динамика может повлиять на позицию премьер-министра, а точнее, определенных групп ТЭКа. Что, как вы понимаете, весьма существенно. Но Оман – пока что все же периферия нефтяного компонента в чеченском процессе. Что в ядре?
Официальный представитель 'Шеврон' в Москве Карен Нелсен сообщила, что компания намерена продолжать переговоры о строительстве нефтепровода и готова обсудить с его участниками условия своего членства. По неофициальным же данным от казахстанских источников, 'Шеврон' в последнее время усиленно разрабатывает программу использования альтернативного транспорта для экспорта нефти из Казахстана.
Все это требует незамедлительных действий, тем более, что уже на первом этапе развития проекта предполагается, что через новый терминал в Сукко будет экспортироваться до 15 млн. тонн нефти, расширенный терминал Новороссийска обеспечит экспорт до 32 млн. тонн и Туапсе – 7 млн. тонн.
Такая геоэкономическая динамика позволяет оценить масштаб ставок, сделанных на новороссийский проект в мировой нефтяной игре. Если эти ставки будут сорваны, то мы столкнемся не только с принципиально новой ситуацией внутри России. Иной станет вся международная политика. Колоссальный ущерб понесут крупнейшие мировые силы. Можно будет говорить о 'проигранной нефтяной войне'.
Сколь велики шансы на подобный разворот событий? Признаем, что они не слишком велики. И раз так, то есть самые серьезные основания для того, чтобы предсказать, что акция в Чечне может быть доведена до конца. Но этот конец, видимо, станет лишь началом третьей фазы в развитии нефтяных баталий. Что касается попытки поиска компромисса с уводом нефтепровода из непосредственной зоны конфликта, то эту попытку следует считать, мягко говоря, наивной. Ибо на самом деле конфликт подобного типа нельзя обойти, перенеся трассу нефтепровода чуть-чуть в сторону. Такие конфликты либо эскалируются, и в этом случае захватывают весьма обширные зоны, либо гасятся. От того, удастся ли погасить конфликт, зависит вся динамика геоэкономических процессов следующего десятилетия. Пока положение неустойчивое и с точки зрения геоэкономики. Что дальше?
Но главное, что продемонстрировал чеченский кризис – это недостаточность общих рассуждений об агрессии транснациональных хищников. Мир оказался сложнее, и а этом реальном сложном мире многие политические силы попросту растерялись.
Часть 5.
ЧЕЧНЯ И ВНУТРИПОЛИТИЧЕСКИЙ ХОД СОБЫТИЙ В РОССИИ
Дискуссия по поводу 'пиратского королевства'
Не хотелось бы превращать обсуждение вопроса о содержании чеченского конфликта в патетический скандал в благородном семействе. Вряд ли нагнетание страстей в этом вопросе уместно в столь непростое время. Ситуация – действительно чрезвычайная. И мы призываем все политические силы к самому серьезному диалогу по существу. Исходя из этого, мы сами отказываемся от всякой декларативности. Мы не хотим в столь непростом вопросе рубить с плеча. Если в точке зрения Егора Гайдара, Сергея Юшенкова и других 'новорожденных' оппонентов той власти, которую эти оппозиционные неофиты так рьяно поддерживали еще пару месяцев назад, есть хоть частица правды, то эту правду следует выловить в потоке идеологических штампов и, как говорится, принять к сведению.
Однако этому мешают два обстоятельства.
Во-первых, налицо слишком явная зависимость уровня претензий и категоричности высказываний от того, как ведет себя сам президент. Если его критики улавливают колебания в позиции первого лица, то нажим нарастает, напоминая уже стопроцентную психологическую атаку. Если же президент начинает давать отпор, то его вчерашние подчиненные, перешедшие в оппозицию, существенно корректируют и тон, и содержание своих оценок.
Во-вторых, все эти оценки не выходят за пределы обыкновенного моралите. Нет слов, моральный аспект проблемы очень существен. Но она не сводится и не может быть сводима к ее этическому аспекту. Налицо другие компоненты, требующие содержательного обсуждения.
Наблюдая все, что декларируется помолодевшими демократами, стремящимися 'отмыть' в чеченском конфликте свои изрядно замаранные реноме борцов за справедливость, мы, по сути, констатируем продолжение того митингового нон-стопа, который был начат во второй половине 80-х годов. Прошло десять лет. Но и сегодня вчерашние властители дум делают ставки на лозунги и клише. Однако общество и подустало, и поумнело. Оно уже ничего не принимает на веру. Оно требует доказательств. А их нет. Нет даже попытки перейти из трибунно-митингового жанра в жанр экспертного разговора по существу. Мало этого, в отношении любых экспертных оценок, не совпадающих с принятой 'генеральной политической линией', используется стратегия замалчивания. Масштаб такого замалчивания, такой, не побоимся этого слова, скрытой цензуры, используемой всей совокупностью оппозиционно настроенных СМИ, стал ясен в ходе чеченского конфликта. Хозяева информационного оператора не изменились. Не изменился и способ их управления информационным потоком. Все, что 'не по шерсти', то 'по боку'. Кто не с нами, тот против нас.
В самом деле, обществу нужно ответственно разобраться в том, является ли Чечня Дудаева в действительности особой криминальной зоной, своего рода пиратским королевством, или же имеет место пропагандистский миф о криминальной Чечне, сотворенный руководством России по принципу, изложенному в знаменитой басне Крылова о волке и ягненке. В этом вопросе следует разобраться всерьез, опираясь на экспертизу ответственных профессионалов. То, что Дудаев не агнец, а Чечня не зона особого благолепия, очевидно. Но этого благолепия нет нигде. Ни в Чечне, ни в Москве. Поэтому нужно не просто приводить факты, свидетельствующие о наличии чеченского криминалитета. Нужно ответственно оценить, насколько аномальны масштабы криминализации именно этой точки нашего неблагополучного российского пространства.
