банд террористов. При этом, по ряду экспертных оценок, для самих спецслужб нередко было непонятно, кто является чьей агентурой, кто реально контролирует какую банду, и какие задачи решаются в действительности: обеспечение политических и экономических интересов собственных государств или регулирование потоков контрабандных алмазов на те или иные рынки мира.
Другой очень яркий пример СТИ этого рода – война в Афганистане, где, по весьма достоверным данным, и собственно военно-террористической, и криминально-наркотической деятельностью нередко на принципах 'раздела сфер влияния' управляли в каком-то смысле совместно спецслужбы США, СССР, Великобритании, Германии и исламских государств.
Во второй половине 1995г. в мировой (в частности, британской и французской) прессе появились публикации об очень специфической роли спецслужб в Боснийской войне и подготовке 'Дейтонского мира'. Публикаторы утверждают, что по крайней мере некоторые крупные теракты в Боснии, и в том числе пресловутые взрывы на рынке в Сараево, послужившие поводом для широкомасштабных военных действий НАТО против сербов, были подготовлены спецслужбами США, Германии и Турции и выполнены исламскими боевиками из разных стран мира. То есть – работал типичный СТИ.
В последние месяцы, в связи с убийством И.Рабина и взрывами в Иерусалиме и Тель-Авиве, а также ожесточенным военным противостоянием Израиля и 'Хезболла' на юге Ливана, в мировой прессе прозвучали обвинения в адрес западных (в первую очередь британских) и израильских спецслужб в том, что они согласованно и совместно с исламскими террористами дестабилизируют региональную ситуацию. В свете сказанного и с учетом высокого фона террористической активности в регионе, такое 'сопровождение' ближневосточного мирного процесса со стороны СТИ в преддверии выборов в Израиле представляется очень правдоподобным.
В описанных процессах интегрированная спецтерроросреда из инструмента тайной войны внутри государства и между государствами начинает превращаться в субъекта-посредника межгосударственной и мировой политики. В силу секретности такой политики и специфики своей посреднической роли, СТИ постепенно обретают полуавтономную или даже автономную роль, вплоть до подчинения государственных интересов собственным целям спецтеррористических интернационалов.
Однако, из-за невозможности устойчивого существования структуры спецтерроросреды на базе сложно переплетающихся, неоднородных и изменяющихся интересов, любой СТИ должен для собственной устойчивости предъявлять для своих участников эти собственные цели как яркие, долговременные и привлекательные идеалы, оправдывающие столь двусмысленную и 'грязную' деятельность, какой является террор.
При этом, во первых, выстраиваются и консолидируются новые глобальные идеологические ядра, служащие объединительными центрами различных СТИ и чаще всего представленные достаточно мощными параструктурами. Во-вторых, в ряде случаев происходит идеологическая перевербовка части спецслужб в русле наиболее накаленных идеалов интернациональной терроросреды, с дальнейшим выполнением этой частью не директив собственного государственного руководства, а политического заказа держателей соответствующих идеологических концептов.
В результате сквозь легальную структуру мировой политической власти, зафиксированную международным правом и разнообразными договорными обязательствами, прорастает нелегальная структура власти крупных идеологизированных СТИ. Подобно государствам, такие образования обрастают собственными функциональными институтами – банками, фирмами, предприятиями, транснациональными корпорациями, разведками, учебными заведениями, СМИ и т.д., и становятся, по сути, Антисистемой параллельной спецтерроро-государственности (рис. 8).
Puc.8. Спецтерророинтернационал
Особенность спецтерророинтернационала заключается в том, что он интегрирует несколько спецтерроросред, заставляя их полуавтономно, под различными идеологическими лозунгами и знаменами, но синхронно работать на свои собственные цели. Излишне говорить, что эти цели вовсе не обязаны совпадать со стратегическими интересами хотя бы одного из существующих государственных субъектов. Спецтерророидеология, спецтерророполитика, спецтерророэкономика, спецтерророкультура, спецтерророжурналистика, спецтерроронаука, спецтерророобразование – вот главные приметы развития спецтеррора до уровня спецтерророинтернационалов.
При этом не следует полагать, что террор является самоцелью подобных образований. Он – лишь средство, одно из многих, лишь иногда, 'по мере необходимости', выходящая на поверхность массового сознания верхушка огромного айсберга экономических, политических, дипломатических, информационных и прочих акций. А цель, главная цель – конечно же, ВЛАСТЬ.
В 30-х годах нашего века в этом качестве спецтерророинтернационала (хотя и на очень зачаточной, 'детской' стадии) называли военно-разведывательные структуры Коминтерна и фашизма. В настоящее время, после раздробления и полураспада структур, наследующих Коминтерну, к наиболее мощным СТИ такого рода эксперты относят фашистский ('Черный интернационал'), радикально-исламистский ('интернационал Джихада') и радикально-экологический ('Зеленый интернационал'), причем многие данные говорят о давних и успешных поисках этими СТИ точек взаимного соприкосновения. Называют и зоны возможного стратегического 'идеологического консенсуса' упомянутых СТИ: 'арийский' расизм, 'экологизм', антикоммунизм, антилиберализм и радикализованное и расширительно трактуемое 'арийское язычество'.
Чтобы не быть голословными в данном крайне принципиальном вопросе, приведем некоторые факты.
Арабская террористическая организация 'Ливанская фаланга', влияние которой прослеживается в целом ряде современных радикальных исламских движений, была взята под контроль агентурой Бранденбургского дивизиона абвера еще во время Второй мировой войны. Тогда же в прямые и плодотворные контакты с абвером и гестапо вступили арабские фашистские группы, известные под названием 'зеленорубашечников' и 'братьев-мусульман'. Главными пунктами идеологического консенсуса в данном случае были юдофобия и 'арийский' расизм. По данным экспертов, 'ливанская фаланга' все 80-е годы активно финансировала торговлю кокаином, а также и левый, и правый терроризм в Латинской и Центральной Америке.
Основатель Антикоммунистического альянса Аргентины и наиболее свирепых 'эскадронов смерти' Хосе Рега, астролог и главный советник Хуана Доминго Перона, одновременно является приятелем знаменитого гитлеровского 'коммандос' Отто Скорцени, членом ложи Пи-2 и другом ее основателя Личо Джелли.
С конца 70-х годов прослеживаются все более тесные связи радикального крыла баскской ЭТА-Милитар с тюркской фашистской организацией 'Боз гурд' ('Серые волки'). Здесь 'точкой согласия' как считают эксперты, оказались 'арийское язычество' и антилиберализм.
Одна из основательниц Всемирной антикоммунистической лиги (ВАКЛ), член Черного Интернационала – Антикоммунистическая лига азиатских народов (АКЛАН) – создана прошедшими денацификацию японскими военными преступниками, имеющими давние и тесные контакты с радикальными буддийскими структурами. По данным некоторых экспертов, с АКЛАН связана ставшая знаменитой секта 'Аум Сенрике'. Конгресс ВАКЛ 1970 г. в Сеуле проходил под эгидой 'Церкви объединения' преподобного Муна, проповедники которой, как известно, активно действуют нынче в России.
Когда территория 'Красных кхмеров' в Камбодже перешла по инициативе Пол Пота под контроль 'Фонда дикой природы' (WWF) принца Филиппа, один из доверенных лейтенантов вождя Та Мок по прозвищу 'Мясник' за неподчинение экологическим директивам Пол-Пота как минимум приговаривал провинившихся к принудительным работам. А как максимум – …
Во время известной войны в Руанде между племенными группами Хуту и Тутси, унесшей сотни тысяч жизней, лагеря подготовки террористов обоих племен располагались в заповедниках 'Горилла-парк', 'парк Вулканов' и 'Виргуна-парк' на территории Уганды, Руанды и Заира, что не встречало никакого противодействия 'мировой экологической общественности'. Но когда правительственные войска Уганды попытались бороться с террористами в этих парках, военные акции встретили категорический протест экологических организаций, и особенно 'Фонда дикой природы', который именно в разгар войны решил
