кавалеров, женихов и прочей ерунды.
– Мудрое решение. Тебе нужно собраться с силами, ведь в нашей завтрашней вечерней программе – посещение светского раута. – Рикардо чуть помедлил, потом порывисто поцеловал ее в губы.
– Сладких тебе снов, моя любовь! – крикнул он, садясь в машину, оставив ее совершенно ошеломленной и сбитой с толку.
Пляж располагался в получасе езды и от города, и в преддверии Рождества почти никто не решился променять поход по магазинам на возможность полежать на золотистом песке под солнышком.
Лежа под тентом, Дорис с упоением читала «Сафо» Альфонса Доде. Около четырех она вышла под солнце, позагорала, а к половине шестого была уже дома, на Олимпик-Пойнт, где приняла душ, вымыла голову и стала одеваться. В семь она под руку с Рикардо расхаживала по роскошному холлу одного из самых фешенебельных особняков города. Гости в массе своей принадлежали к светской элите Мельбурна, и по изысканным женским нарядам и прическам было видно, что дамы потратили на свой туалет не один час, если не целый день. Их наряды каждый в отдельности стоили целое состояние, а количеству драгоценностей мог позавидовать самый богатый индийский раджа.
Дорис вздрогнула, когда ее взяла под локоть сама Аделаида Брайтон.
– Дорогая моя, как поживаешь? – спросила гранд-дама и, не дождавшись ответа, обратилась к Рикардо. – Мистер Феррери, друг мой, я так рада, что вы сумели вернуть в наш круг эту юную и в высшей степени очаровательную леди… Да, да, да. Я обо всем уже знаю. Тысяча поздравлений с моей стороны. Свадьба скоро, извините за нескромный вопрос?
– Если бы все зависело от меня, – непринужденно сказал Рикардо, – мы бы поженились еще на этой неделе.
Дорис даже растерялась от такого поворота беседы. Этот самодовольный тип совершенно заболтался. Его следует срочно остановить – если, конечно, она не хочет и в самом деле выйти за него замуж.
– Все дело во мне, – сладко поддакнула она. – Я считаю, что спешка в столь серьезном деле неуместна, а потому сдерживаю порывистость Рикардо.
– О да, конечно, дорогая. У тебя за плечами печальный опыт. Но сейчас все обстоит иначе. Если на то пошло, материальное положение мистера Феррери ни в какое сравнение не идет с… Я хочу сказать, что твой первый муж был…
– …Нищ как церковная крыса? – закончила за Аделаиду Дорис. – А я на его счет никогда и не обманывалась. Так что совершенно нечего изображать из меня дурочку и простушку и шептаться за моей спиной.
Перезрелая матрона изумленно открыла рот, а в следующую секунду необъятная грудь вплотную придвинулась к хрупкой собеседнице.
– Милая моя Дорис, – приторно-сладко пропела миссис Брайтон, – уж не собираешься ли ты упрекнуть меня в том, что я…
– Разве я кого-то обвиняю? – невинно перебила ее Дорис. – Я просто говорю то, что думаю!
– Ты обвиняешь меня в сплетнях? – Аделаида Брайтон покраснела как помидор.
Я просто прекрасно осведомлена о том, что вы говорили обо мне два года назад, – предельно вежливо сказала Дорис. – А сейчас извините, мне нужно отлучиться на минутку в дамскую комнату.
И она оставила Рикардо расхлебывать конфликт.
Дамская комната оказалась пустой. Дорис смочила виски холодной водой и подняла голову. Из зеркала на нее глядела высокая, стройная пепельно-русая блондинка с огромными, широко раскрытыми серыми глазами, с румянцем на щеках и по-детски припухлыми губками. «Красавица ты моя сладкая! – сказала она шутливо и вздохнула. – У тебя внешние данные, которым многие женщины могут только позавидовать. У тебя более чем солидный счет в банке. У тебя любящий отец и чудесный, хотя и вредный, брат. Что же тебе, милая моя, еще надо?» Повинуясь внутреннему порыву, она выдернула заколки, и волосы свободной волной хлынули на плечи. Теперь вместо светской дамы на нее смотрела из зеркала озорная девчонка, которой палец в рот лучше не класть.
Снова готовая к бою, она вышла в холл и сразу же увидела Рикардо в группе элегантно одетых мужчин. Просто поразительно, как тянутся друг к другу мужчины на таких вечеринках, отметила Дорис с сарказмом. Можно подумать, что они обсуждают деловые вопросы.
– Дорогой, – нежно промурлыкала она и погладила гибкими холеными пальцами лацкан его пиджака. – Я умираю от жажды, Ты ведь не хочешь, чтобы я умерла от жажды.
– Конечно, нет, милая. – Рикардо театральным жестом приложил руку к сердцу и отошел с Дорис в сторону. – Воды или чего покрепче?
– Чего покрепче.
– Боже! Что я слышу? – Он насмешливо заломил бровь. – Ты хочешь повергнуть в шок это добропорядочное общество? Тебе здесь не нравится? Так давай просто возьмем и уйдем.
Ресницы Дорис оскорбленно затрепетали.
– Только трус бежит с поля битвы, – запальчиво объявила она. – Пусть Аделаида на это не рассчитывает!
– А может быть, – странно изменившимся голосом сказал Рикардо, – тихонько проберемся на террасу и потанцуем там?
Дорис решительно заявила:
– Нет, это не вариант.
– Испугалась?
– Кого? Уж не тебя ли? – Она взглянула ему в глаза. – Конечно, ты всесилен и всемогущ и одним движением пальца можешь вызвать панику на валютной бирже. Конечно, тебя все уважают, и все боятся. Но я – нет!
