акционеры КТК (прежде всего, 'Шеврон') сразу жадно ухватились за перспективы будущей трубы, обходящей Проливы, и начали переговоры о возможности приобретения в ней болгарской или греческой доли. И тут же выразили готовность согласиться на российские условия расширения КТК до проектных 67 млн. тонн.
Назарбаев в Москве не мог не отреагировать на эти обстоятельства, причем во взятой им за основу интонации 'коммерческих мотиваций'. Он и отреагировал, заявив, что '…без подключения Казахстана к этой трубе она не будет эффективной'.
Мы видим, тем самым, как Назарбаев осуществляет сложный политический маневр. Он берет решаемую технологическую проблему, создает вокруг нее некое 'коммерческое' обрамление, а затем превращает ее в некий фатум. И далее говорит: поскольку все так фатально, то, вы уж извините, мы вынуждены гнать свою нефть мимо вас.
На самом деле, он имеет в виду другое. Геополитическую конъюнктуру, которая, умаляя Россию, отдает нефть тем, кто выигрывает на поле миропроектной конкуренции. Сначала этот выигрыш – потом нефтяные доли.
По сути, Назарбаев шантажирует Россию тем, что пустит нефтяные потоки в обход ее территории. Мол, не взыщите, международная ситуация сложная, а вы превращаетесь в миропроектный нуль. Нам-то в такой ситуации что делать?
Назарбаев должен диверсифицировать энергетическое сотрудничество, исходя из миропроектной диверсификации. Но любая такая диверсификация – очень болезненна. Потому что при диверсификации все партнеры начинают нажим на диверсификатора по принципу 'либо-либо'. Такой нажим на Туркменбаши уже привел, по нашей гипотезе, к его смерти. Холод этого нажима не может не испытывать на себе и Нурсултан Назарбаев. Использует ли Россия это обстоятельство? Если она его не использует, его используют против нее.
Пока что Казахстан, сохраняя 'энергетические' связи с Россией, одновременно активно 'работает' в направлении расширения поставок энергоносителей как в Китай, так и в Европу. И, следовательно, объяснение смены правительства в Казахстане якобы появившейся у власти страны исключительно 'прокитайской' ориентацией – упрощение реальной ситуации.
Но что произойдет завтра?
2.5. Акторы – и власть
При герменевтике нового правительства Казахстана кто-то использует 'внешний' код. А кто-то – код 'внутренний'. Те, кто использует внутренний код расшифровки происходящего, утверждают, что одна из главных причин кадровых перестановок в Казахстане – укрепление власти в пользу наиболее 'надежных' (и одновременно наименее опасных с точки зрения политических амбиций) представителей 'семейного клана' президента Назарбаева. Который – особенно после скоропостижной смерти Туркменбаши – срочно озаботился выстраиванием 'структуры преемственности и устойчивости власти'.
Назарбаев готовится к участи Туркменбаши? При такой смелой (и будем надеяться, что неверной) гипотезе внутренний и внешний коды совпадают.
В связи с этим нужно отметить, что в Казахстане о бывшем премьере Д.Ахметове (который в этой 'кадровой ротации' стал гражданским министром обороны) говорят как о человеке, близком к 'алюминиевому королю' республики, президенту Евразийской промышленной ассоциации Александру Машкевичу.
В то же время нового премьера К.Масимова связывают с группой Тимура Кулибаева, мужа средней дочери президента Назарбаева, Динары. Кулибаев – председатель 'Казахстанской ассоциации организаций нефтегазового и энергетического комплекса' KazEnergy.
Новым спикером верхней палаты парламента Казахстана (сената) вместо Нуртая Абыкаева стал бывший глава МИДа Касымжомарт Токаев. При этом эксперты подчеркивают, что, возглавив сенат, Токаев стал 'вторым лицом' в государстве (в случае 'трагических обстоятельств' он временно займет пост президента). Не напоминает ли это что-то из туркменских, так сказать, наработок?
Утверждается также, что инициаторами отставки бывшего спикера Абыкаева (ставшего послом Казахстана в России) были Рахат Алиев и его жена, старшая президентская дочь Дарига. Позиции Абыкаева (о котором ранее говорили как об одном из возможных преемников Н.Назарбаева) сильно пошатнулись уже в начале 2006 года, когда его ближайшего соратника Ержана Утембаева обвинили в убийстве известного оппозиционного лидера Алтынбека Сарсенбаева.
Наконец, МИД возглавил бывший помощник президента по вопросам национальной безопасности и секретарь Совета безопасности (а заодно – известный политтехнолог) Марат Тажин. Эксперты указывают, что Тажин пользуется авторитетом у различных политических властных групп, и довольно часто выступает в роли посредника в 'конфликтных' переговорах между ними. Но, если так понадобился опытный и авторитетный 'примиритель', – значит, конфликт нарастает!?
То, что это действительно так, показали последующие кадровые перестановки.
Всего через месяц после формирования нового казахстанского Кабмина, 9 февраля, президент Назарбаев подписал указ о назначении своего старшего зятя Рахата Алиева, зама главы МИД, послом республики в Австрии. Формальное основание, на которое неявно ссылается и сам Алиев, – якобы, никто другой не сможет настолько эффективно обеспечить республике вожделенный пост Председателя ОБСЕ в 2009 году. Но в азиатской политике формальные основания не значат почти совсем ничего. А неформальные основания можно попытаться определить по следующим пунктирам.
Алиев уже побывал в такой же 'почетной ссылке' в Вене с 2002 по 2005 год, после громкого политического скандала с его обвинениями в намерениях сместить Назарбаева с поста президента. Причем злые казахстанские языки утверждают, что 'мотором' нынешнего назначения, в очередной раз отправляющего старшего президентского зятя подальше от Астаны, стали интриги недавно отодвинутых от властных терминалов 'евразийцев' во главе с Абыкаевым, а также нового главы МИДа Марата Тажина. А суть интриги состояла в инициировании громкого скандала вокруг одного из важнейших банков республики, 'Нурбанка'. Руководство которого крупнейший акционер банка Рахат Алиев, якобы, особым образом (при посредстве 'специалистов из СОБРа') 'убедил' покинуть свои посты.
В связи с данными событиями стоит напомнить, что и политическая опора 'семейной группы' Алиева- Дариги (партия 'Асар'), и политическая опора 'евразийской группы' Машкевича-Абыкаева (Гражданская партия), – в последние месяцы потеряли свою самостоятельность, влившись (конечно же, по отеческой рекомендации Назарбаева) в крупнейшую пропрезидентскую партию 'Отан'.
То есть Назарбаев всеми способами пытается погасить конфликт групп. А поскольку этот конфликт является залогом его власти, то гасить его он может только тогда, когда конфликт становится слишком острым.
В целом кадровые коллизии в казахстанской элите можно определить как заметное ослабление позиций 'евразийской группы' (которая потеряла политическую поддержку Абыкаева и Ахметова), и укрепление позиций 'семейной' группы Тимура Кулибаева и средней дочери президента Назарбаева, Динары.
При этом знаменательно то, что усилились позиции как 'нефтегазового' кланового лобби (Кулибаев), так и фигур, с которыми связывают 'прокитайские' политические и экономические тенденции (бывший глава МИДа, ныне спикер сената Токаев, а также новый премьер Масимов) (рис. 21).
К этим играм под ковром, чья расшифровка всегда носит не до конца однозначный характер, можно добавить что-то однозначное. И дополняющее картину. Имеется в виду ряд обстоятельств, характеризующих специфику отношений между Пекином и Астаной.
Обстоятельство #1 связано с таким важным ресурсом XXI века, как вода. Подчеркнем, что пресная вода к середине XXI века по своему значению не будет уступать нефти. А в южных частях планеты – она по значению уже не уступает нефти, поскольку является важнейшим из ресурсных условий выживания и развития.
В нашем случае 'война за воду', являющаяся одним из видов ресурсной войны (наряду с нефтяной войной, алюминиевой войной и так далее), разворачивается по вопросу о пользовании водой трансграничных рек. Для Казахстана это вопрос ключевой! Но на самом деле это острейший вопрос не только для Казахстана, но и для России. Поскольку речь идет не только о воде реки Или, но и о воде реки Иртыш (рис. 22).
