включил в свою повестку дня проблему украинского федерализма. 'Остап' историософски аннулирован. И в этом никоим образом не виноват Янукович (что не означает, что я являюсь его поклонником).
Итак, вплоть до последнего майдана ситуация на Украине воспроизводила некий историософский вариант (за который, между прочим, было заплачено огромной кровью на протяжении веков) – рис.22:
Когда я говорю, что раннее (эпохи предыдущего майдана) противопоставление Янукович-Ющенко – это уже суррогат, только похожий на историю (симулякр, форма без содержания), мне все ясно. Я просто вижу лицо Януковича. И понимаю, что ничего за этим не стоит. Я вижу, кто встроен в процесс (и это отнюдь не только Чорновил-младший). И понимаю, как все построено.
Я просто объяснить до конца людям все не могу. А люди верят, что Янукович – это, пусть и с поправкой на качество нынешней реальности (регресс, криминализация), но все же 'Остап'. И то ведь, запорожские казаки, ставшие прототипами для Бульбы и Остапа, – отнюдь не стерильны были. И много чем сомнительным занимались.
Но главное – за Януковичем Москва. Кремль, Путин. Ну, проиграл он, но есть ставка России, вектор России. За Януковичем – наши. Худо-бедно, но наши. А за Ющенко – чужие. И очень видно, насколько чужие. Так видно, что дальше некуда (рис.23).
Суть дальнейшего состоит в том, что даже форма исчезает. Пока есть форма, кто-то может надеяться, что она сама восстановит содержание.
Кто может убить русский полюс этой формы (а суть формы в том, что она биполярна)? Убить этот полюс может лишь тот, на кого замыкается его энергия. Энергия замкнулась на Януковича – он ее и убил.
А там, где энергия замкнулась на Зюганова – тот убил.
Это свойство энергии. Ее посторонний убить не может. Ее может убить только тот, кто получил ее в руки.
Горбачеву доверили обновление социализма – он и убил.
Ельцину доверили демократию – он и убил.
Так построена политическая метафизика подобных убийств. Опять же, мне это очевидно. Но это не значит, что это очевидно всем.
Однако вернемся к Януковичу.
Обратившись к Римскому Папе и австрийскому канцлеру, он убил некий полюс. Тот полюс, который ему доверил свою энергию. Потом он еще несколько раз добивал этот полюс. И не потому что он 'му-му' или дурак. А потому, что у него нет историософской правды. Нет накаленного идеала. А значит, нет права ни на что. Ни на конфликт. Ни на настоящее поднятие масс. Ни на стратегические решения.
Ему они и не нужны. Там все про другое. Про то, как будут 'распилены' драгоценные миллиарды. Как они будут приумножены, спрятаны, не потеряны. В этом смысле Янукович намного сильнее и вашего покорного слуги, и Тараса Бульбы с Остапом… Не хочу буквальных параллелей – мне кажется, что понятно, о чем речь. Речь об этой самой асимметрии (рис.24).
Ось 4-4 – в нашем случае – называется 'хозяйственный прагматизм'.
Ось 2-2 – опять же в этом случае – 'историческая страсть'.
Я даже не призываю снизить параметры по оси 4-4. Украинскому народу надо жить. Востоку нужен человек, который не 'сдвинется' на романтизме и обеспечит практику нормальной хозяйственной жизни. Я эту прозу жизни никоим образом не уцениваю. Я только указываю, что пока по оси 2-2 на месте впадины не будет выступа – 'ловить нечего' (рис.25) .
Скажут: подумаешь, какие-то исторические константы! Есть нефть, газ… Есть донецкий работяга, верный своим региональным патронам… Есть искусство лавирования…
В том-то и дело, что все это есть до тех пор, пока есть исторические константы и то, что их порождает. А когда эти константы сломаны, то ничего этого нет! Прагматическое сознание не в состоянии пережить такой коллизии. И в этом смысле оно носит тупиковый характер.
Справедливости ради еще раз подчеркну, что не просто Янукович ушел с исторической стези. Янукович и не может находиться на этой стезе, если за ним не стоит Россия, Кремль, Путин. Все, что угодно, вплоть до этого самого плохого русского пиара и русского телевидения. Потому что историческая стезя, от имени которой что-то там силится изобразить Янукович, в том и состоит, что 'навеки с Россией'. И не с Россией вообще, а с Россией историософской. То есть той Россией, которая выступает антитезой 'западенской прелести'.
Если Россия (а) вообще перестает явно и настойчиво (или хотя бы грубо и навязчиво) держать руку тех, кто это силится изобразить, и (б) прекращает быть антитезой 'западенской прелести', – то что может Янукович? Или вставший на его место духовно сильный человек? Янукович не Остап, но будь он Остапом – что бы он мог, если нет за его спиной историософского дома и альтернативного центра сил?
Между тем, Россия ничем подобным не становится. Она сама заявляет о том, что входит (или мечтает войти) в мировую (читай – западную) цивилизацию. Она сама хочет в Европу и НАТО. Ее туда не пускают, но она-то хочет! И курс на это вхождение никто не отменил. Курс стал более противоречивым – мол, хотим, но чтоб того… (рис.26)
Азы системного подхода говорят о том, что полный цикл поворота от Козырева к чему-то другому включает в себя, как минимум, четыре такта.
Такт #1 – хотим и готовы на любые условия (Козырев).
Такт #2 – хотим, но ставим условия (нынешняя коллизия).
Такт #3 – хотим, но понимаем, что не пустят, и говорим, что не хотим ('виноград зелен').
Такт #4 – действительно не хотим.
В пределах описанной 'четырехтактности' ясно прослеживаются две фазы (хотим и не хотим) (рис.27).
Азы системного метода говорят о том, что по-настоящему энергийная (и в этом смысле необратимая) ситуация возникает только при полном переходе к фазе Б. Когда действительно не хотим. А до тех пор все неустойчиво. И потому двусмысленно.
– Хотим и ставим условия? А их не выполнили, и мы их сняли.
– Делаем вид, что не хотим? А все видят, что делаете вид. А почему делаете? А потому, что не пускают. А если пустят, прибежите? Конечно.
Соответственно, и на такте #2, и на такте #3 не включишь по-настоящему внутреннюю энергию своего населения и не получишь чужой поддержки. Ведь все понимают, что хочется в западную цивилизацию. А любые заигрывания с альтернативами – от безысходности. Или от желания эти альтернативы капитализировать, напугать Запад такой капитализацией и получить для себя желанный билет, 'сдав' тех, с кем для видимости заигрывали как с альтернативным союзником.
Значит, все серьезное возникает только когда 'действительно не хотим'. Но что значит 'действительно не хотим'? (рис.28)
Пока я обсуждаю все не с позиций идеологии, а с позиций системного моделирования и стратегической аналитики. Предъявляя эту позицию, я не обязан говорить 'чего хотим' (какова конкретная идеология альтернативизма – коммунизм, православие etc). Я только говорю, что без какого-то альтернативизма – дело швах. И что в общем виде (вне всякой идеологической конкретизации) альтернативизм состоит в следующем: 'Не хотим мы ни в какой чужой дом! Ни в западный, ни в восточный! Ни под США с Европой, ни под Китай. Мы свой дом построим'.
Но свой дом не построишь, не выдвинув новой историософской модификации того, что уже было в истории. Дом не построишь вне исторической страсти. А также того, что эту страсть вызывает. А что ее вызывает? (рис.29)
