А/Я 153
СТРОКИ ИЗ ПИСЕМ
Рецензию на себя было прочесть интересно. Бережной — умница. Все грамотно. Кроме мелочей. 'Мелочи': 1. Подзаголовок у 'Автобиографии' не 'сказочка', а 'сказка'; в слове 'сказочка' есть нечто совково- ироническое, и я бы никогда не позволил себе использовать его в качестве подзаголовка к лирической и философской притче. А Бережной не просто ошибся, а еще и утверждает, что слово 'сказочка' 'вполне соответствует'. Это говорит о чем? О том, что рецензент, хоть и хвалит новеллу, но ни черта в ней не понял. И за это-то, скорее всего, и хвалит — чтобы не прослыть дураком. 2. Бережной прохаживается по 'негативу' и в пример приводит 'Рок-н-ролл мертв'. Но если бы он взял на себя труд подумать, он бы обнаружил, что весь этот негатив 'Рок-н-роллом' и ограничивается; это действительно слабая вещь, и я жалею, что уступил Алану Кубатиеву (я предлагал вместо нее поставить 'Пятна грозы'). 3. Главное. Упор в рецензии делается на идеи, а не на художественные особенности. Думаю, сказывается воспитание на переводах, где язык — средство коммуникации, не более. А ведь идея в литературе одна — борьба добра со злом, света с тьмой, прогресса с реакцией… Книги отличаются только воплощением этой идеи. Короче, Бережной — умница, но не Тынянов. А за добрые слова ему спасибо.
Теперь позволю себе рецензию я. На ваш журнал. Вы, ребята, молодцы и подвижники. Но! Как профессиональный журналист с соответствующим образованием, опытом работы, вплоть до редактора городского органа печати, скажу: ваша работа крайне непрофессиональна. Прежде всего это касается жанровой структуры всего журнала и жанровой расплывчатости отдельных материалов. (Про оформление молчу, сие, понимаю, от вас зависит мало). Так вот. Больше половины журнала занимают письма, и все на одну тему. И они не переставая друг друга повторяют. И еще 'ответы' на анкету, то есть, в жанровом смысле, это опять же письма. На хрен это нужно? Было бы намного лучше, если бы кто-то из вас взял на себя труд и смелость сделать обзор писем на тему 'Странник'. И мастерство обозревателя тут проявилось бы, если бы, во-первых, ни один из авторов писем и монологов не обиделся бы, что его 'покоцали', так как увидел бы, что главное из его письма присутствует в статье и даже ярко сияет; во-вторых, если бы обозреватель в итоге сумел бы прийти к некому конструктивному выводу… А так, 'эти письма обиженных' можно еще сто лет печатать без всякого толка.
Врать не буду, все читается с интересом. Но это только потому, что вы — единственный печатный орган тусовки. Но уж если вы назвались 'журналом', а не 'боевым листком фэндома', будьте добры соответствовать.
В информации проскочила неточность, в которой, очевидно, повинны не вы, а оргкомитет по Беляевской премии. 'Капитан Ульдемир' В.Михайлова — не трилогия, а тетралогия и, соответственно, 'Властелин' не есть заключительная ее книга. Над заключительной ('Возвращение к Слону') В.Д. сейчас работает.
О премии Интерпресскона. В отличие от Перумова я не считаю ее наиболее демократичной. При нынешнем положении в стране и книгоиздании многие вещи остаются где-то вне поля зрения читателя. Уверен, что на Сидорконе не было ни одного человека, который прочел абсолютно все из номинационного списка. Лично я, получив этот список, открыл для себя, что читал из него лишь одно произведение. И уже потом, всеми правдами и неправдами я пытался доставать все, что указано в номинациях. На сегодняшний день прочитал где-то одну треть. И как я могу выбирать лучшее произведение? По-моему, кто-то уже приводил пример: из десяти прочитавших первое место произведению дают восемь человек, в то же время другой роман (тот же 'Одессей') все время на слуху и из пятидесяти читавших на первое место его ставят двенадцать. И вот вам лауреат. Поэтому необходимо учитывать количество людей, прочитавших данное произведение. А можно пойти по пути 'Великого Кольца' ставя баллы всем и высчитывая средний балл. При том, что на Сидорконе собирается элита, результат будет гораздо более объективный. В общем, систему определения лауреата нужно менять. Как — это не мне решать.
В заметке обо мне в 'ДВЕСТИ-А'… 'Шпион' — такого цикла у меня нет. Есть цикл 'Записки промышленного шпиона' (еще одно название — 'Фальшивый подвиг'). А входят в него не пять, как у вас указано, а десять повестей. И опубликованы они не в 'сборниках и журналах', а изданы отдельными книгами. Ну, там еще переиздавались кое-где…
Очень хочется поговорить о состоянии дел в оформлении фантастики. Я бы поддержал разговор, хоть не мастер писать, но нужна затравка профессионального журналиста — возьмитесь, господа соредакторы. Век буду Бога молить!
Надо же! А я думал, Юру Флейшмана знают все. А Игорь Всеволодович Можейко, оказывается, не знает!
'Аэлита-95' все-таки состоится в последний уик-энд мая и секция фантастиковедения будет посвящена памяти В.И.Бугрова (воспоминания о нем и прочее…)
И главное — уже формируются номинационный список на премию 'Старт-95' (по итогам 1994 года). Уже сейчас в номинациях 'Старта' книги Ю.Буркина, Г.Л.Олди, Ю.Щербатых и других. Похоже, 1994 год будет весьма и весьма урожайным…
Шлейф
ОТ РЕДАКЦИИ:
Юрий Гершович Флейшман родился в 1961 году в г. Ленинграде, в 1984 закончил ЛЭИС им. проф. М.А.Бонч-Бруевича по специальности инженер-радиотехник. В фэн-движении с 1982 года, принимал участие в создании клуба 'МИФ-XX', инициатор создания межрегиональной группы по изучению и пропаганде творчества братьев Стругацких 'Людены', координатор группы. Библиограф фантастики, имеет ряд публикаций, как отдельно, так и в соавторстве. Принимал участие во многих фэновских конвентах и творческих проектах, в частности — в подготовке спецвыпуска журнала 'Измерение Ф', посвященного юбилею А.Н.Стругацкого.
Юрий Флейшман
К вопросу о тринадцатом вопросе
Голос его показался мне странным, и я спросил, почему не слышно комментария.
— Потому что комментариев не будет, — сурово сказал Спиридон.
— Совсем больше не будет? — спросил я.
— Нет, отчего же — совсем? Там посмотрим.
