имитация обеспечивается с помощью кинопроекционных систем. А о качестве изображения и говорить не приходится. Эта система начала развиваться еще со времен подготовки к полету Юрия Гагарина. Правда, в то время мало кто мог с достаточно точностью сказать, что Земля из космоса будет выглядеть именно так, а не по другому.
Прошло, однако, совсем немного времени, и полет Юрия Гагарина дал нам очень многое в деле подготовки космонавтов. Одним из первых визитов Гагарина после полета был визит на тренажер. Он до подробностей объяснил, что из имитируемых условий соответствует космическим условиям полета, а что нужно срочно переделать. Особенно много замечаний было как раз по имитируемому изображению Земли. Специалисты выслушали Гагарина, и уже через несколько дней многое исправили. Вновь пригласили Гагарина. Он пришел, посмотрел и сказал.
– Молодцы. Действительно здорово похоже, хотя конечно и не очень точно.
С тех пор в космосе побывало много космонавтов. Наука получила огромное количество материалов, позволяющих имитировать Землю на экране визира с необыкновенно высокой степенью точности. Если оптическая система визира смотрит на землю, то на экране ВСК тренажера проплывает земля, чем то напоминающая крупномасштабную карту земной поверхности. Движение изображения на экране также определяется управляющими сигналами с вычислительного комплекса в соответствии с законами движения по орбите и команд, выдаваемых космонавтами.
Во время полета может случиться такое положение, что разворот корабля вокруг какой-то си будет настолько велик, что оптическая система визира «потеряет «землю», то есть будет смотреть в небо. Это и называется потерей ориентации. В таких случаях изображение земли на экране пропадает, и экипаж разворачивает корабль до тех пор, пока изображение земли не попадет снова в поле зрения визира.
Вплотную к имитатору изображения Земли примыкает еще один имитатор – процесса стыковки. В специальной камере среди призм и зеркал помещается модель космического корабля, с которым предстоит стыковаться. Размер модели с детскую игрушку, но выдержаны пропорции строго в соответствии с реальным кораблем. Там, где положено гореть навигационным огням, они горят. Где положено быть антеннам, они тоже на месте. Телевизионная камера фиксирует малейшее перемещение корабля, и передает на телевизионный экран КЭИ для информации экипажу.
На движение моделей влияет множество факторов – точность управляющих движений космонавта, начальные условия стыковки, устанавливаемые инструктором и многое другое. Суммирует е все эти условия, выдавая в результате определенные команды на движение модели, вновь вычислительный комплекс.
Вычислительный комплекс, о котором уже несколько раз упомянул Климанов, сформирован на базе нескольких ЭВМ типа «МН-14» и вычислительных устройств специального назначения.
Дмитрий Федорович повернулся ко мне, посмотрел на часы.
– С пультом инструктора сам разберешься или нужны пояснения?
– Сам. Они похожи. Да и разработчики те же самые – от Даревского.
Климанов ушел, а я сел в кресло перед пультом инструктора и стал привыкать к своему новому детищу. Они хо и похожи, но все-таки разные.
Когда впервые знакомишься с пультом инструктора (ПИ), он поражаем многообразием приборов и органов управления. Однако, осмотревшись, начинаешь замечать и уже знакомые приборы, которые видел на пультах управления возвращаемого аппарата и бытового отсека. Не меньше здесь и незнакомых приборов. Это объясняется тем, что инструктору во время тренировки приходится выполнять функции многих людей. Он работает и за Центр управления полетом, и за Командно-измерительный комплекс, оперативно оценивая работу экипажа и многих других специалистов, участвующих в тренировке.
По специальным сигнализаторам и телевизорам инструктор в любое мгновение контролирует действия экипажа, определяет правильность его работы с оборудованием космического корабля.
На начальном этапе тренировок бывают моменты, когда члены экипажа многое не успевают делать во-время. А работать надо с точностью до секунд. И тогда инструктор приходит им на помощь. Он может остановить процессы на тренажере. Замирают показания приборов, не меняется изображение в иллюминаторах, останавливаются часы. Корабль как будто делает настоящую остановку в космосе. Экипаж обдумывает создавшуюся ситуацию, и, приняв решение, сообщат о нем инструктору. Если все правильно, то полет продолжается с точки останова.
Зато на завершающем этапе тренировок космонавты успевают делать все, и у них еще остается резерв времени. Жаль его терять. И инструктор как бы включает вторую скорость. Корабль «летит» в два, а то и в четыре раза быстрее нормального режима. Тут уж экипаж только успевает поворачиваться, реагируя на новые и новые вводные. Но вместе с тем экипаж успевает отрабатывать навыки в гораздо большем объеме, чем при нормальной работе. Да в аварийной ситуации это помогает принимать правильные решения.
Придавая тренажеру некоторую одухотворенность, специалисты часто говорят, что, если вычислительный комплекс это мозг тренажера, то пуль инструктора это его глаза, уши, нервы, руки в придачу к ним еще живо инструктор.
Это конечно шутка, но вот только один пример. На пульте инструктора комплексного тренажера до тысячи клавиш и не один десяток показывающих приборов. Каждая клавиша имеет свое назначение и вызывает при ее нажатии не один, а иногда и серию процессов. Каждый из них имеет свою логику работы, свою сигнализацию. Кроме того. Путем подбора строго определенной комбинации клавиш можно вызвать еще боле сложные логические процессы в работе тренажера. И это усложнение можно осуществлять практически до бесконечности. А инструктору необходимо твердо знать всю возможную логическую цепочку последовательностей всего набора ситуаций, как штатных, так и аварийных.
Говоря о пульте инструктора, нельзя не упомянуть и о поле клавиш, выделяющихся своим ярким красным цветом. Это как раз и есть поле отказов, каждый из которых инструктор может в любое время ввести в работу тренажера, а экипаж должен четко знать, что ему необходимо делать при этом отказе, чтобы не сорвать полет, а иногда и сохранить себе жизнь.
30 ЯНВАРЯ.
Первое собрание партийной группы тренажера. Партгрупорг Толя Куликов.
Повестка дня: «Задачи коммунистов по изучению тренажера ТДК-7М и освоение его эксплуатации».
Докладчик Олег Шувалов. Он объяснил, что сложность нашей задачи заключается в то, что в течение нескольких месяцев надо одновременно: завершить отладку тренажера силами промышленности, проводить комплексные проверки тренажера, завершить заводские и приемо-сдаточные испытания. И конечно надо усиленно готовить себя к ответственному обеспечению тренировок космонавтов и астронавтов.
Специалистов не хватает, но других нам вряд ли дадут. А задачу все равно надо выполнить.
Выступили Рыбкин, Матрос, Степкин и Мусорин.
Все единогласны в том, что надо налаживать как можно более тесный контакт с представителями промышленности, перенимая у них всю информацию, какую только можно выяснить. И конечно самостоятельно изучать свои системы.
Мне понравился деловой, спокойный разговор. И настроение это пошло от доклада Шувалова – без разносов, накачки и различных предупреждений.
Мы всего несколько дней здесь, но уже чувствуем, что к нам относятся как к равноправным специалистам, знающим свое дело. Никто не видит в нас потенциальных нарушителей чего-нибудь, не ожидает от нас каких либо подвохов. Мы равноправны со старожилами отделения.
31 ЯНВАРЯ.
Разбираюсь со схемами почти так же, как это было в самом начале на тренажере станции «Алмаз». Никакой текстовой документации. Да и схемы первоначальные. Они уже наполовину изменились в результате доработок и изменений.
Я решил, что сам внесу изменения в эти рабочие схемы по записям и рассказам разработчиков. Тренировки надо будет обеспечивать уже в конце февраля, а схемы разработчики обещают откорректировать к концу мая. Правд военпред предупредил, что старые схемы могут отозвать, и мой труд может оказаться напрасным. Но по тренажеру станции такого не было. Будем надеяться на лучшее и сейчас.
