– Значить вечером надо будет попробовать изменить величину десятого сопротивления. По логике это расширит диапазон регулирования. Нужно поточнее рассчитать эту величину, чтобы не выйти из пределов допустимой чувствительности по параметру…
И так работают разработчики изо дня в день, из месяца в месяц. А некоторые и годы.
23 МАЯ.
Сегодня перед тренировкой меня с Федотовым и Ивановым фотографировал Альберт Пушкарев. Вернее мы были рабочим фоном для съемок Джанибекова с Андреевым. Инструктор-методист экипажа Марченко Евгений Иванович.
Затем у экипажа началась тренировка. Крапивина превзошла себя. За3 часа она задала экипажу 1 аварийных ситуаций. Причем в основном за последние полтора часа. А в самом конце тренировки выдала им отказ связи.
Экипаж вызывал, вызывал Зарю, и понял, что надо принимать решение самостоятельно. Решение приняли правильное – спуск. Но вот как это выполнить, если очень много отказов. Пришлось реально попотеть.
В результате экипаж допустил несколько ошибок. Инструктор и Крапивина согласны – причина ошибок состоит в элементарной расслабленности экипажа. Они решили, что уже все могут, и все знают. А тут Крапивина и взвинтила им темп работы.
Хорошая наука перед комплексными тренировками.
После обеда тренировались Филипченко с Рукавишниковым. Им тоже досталось от Крапивиной, но в целом она довольна.
– Хороший экипаж. Отказы по параметрам они не пропустят. Так и зыркают по приборам глазами. Туда-сюда. Туда-сюда. Не спят, даже если есть спокойные участки.
В конце тренировки Крапивина дала и этому экипажу отказ связи. И снова ей понравилось, что экипаж до последней минуты периодически выходил на связь, докладывал об обстановке и своих действиях. Ведь отказ связи мог быть односторонним, и их доклады помогали наземным специалистам координировать свою работу с экипажем.
24 МАЯ.
Тренировки продолжаются. Продолжают посещать нас и различные делегации, внося свою долю напряженности в обстановку на тренажере.
Сегодня приезжал посол США с женой и дочерью. С ними был астронавт Андерс. Он задал интересный вопрос Леонову.
– А вы не собираетесь на свои станции ставить атомные двигатели?
– Это нецелесообразно, – засмеялся Леонов. – Придется носить свинцовые штаны. А это очень неудобно.
5 ИЮНЯ.
Сегодня традиционный партактив Центра с повесткой «К выполнению задания Родины готовы».
Провожаем 4 экипажа, которые прошли полный цикл подготовки и успешно сдали экзамен на комплексных тренировках: Попович-Артюхин, Сарафанов-Демин, Волынов-Жолобов и Зудов – Рождественский.
Неофициально первым идет, конечно, экипаж Поповича, а официально выбор будет сделан Госкомиссией на космодроме.
О своей готовности к полету доложили все экипажи.
19 ИЮНЯ.
Комплексные тренировки дублирующих экипажей для ЭПАС прошли успешно.
Сегодня начал тренировки основной экипаж Леонов-Кубасов для подготовки к совместным показательным тренировкам с американцами. Инструктор-методист экипажа Баранов Владимир Федорович.
Во время тренировки все время слышна русская и английская речь. Экипаж учиться правильно произносить отдельные слова на английском языке. Рядом с инструктором все время переводчик.
21 ИЮНЯ.
Все начальники сверху до низу инструктируют своих подчиненных, как вести себя во время приезда американцев. Никому без дела не ходить по территории, не бросаться с автографами к астронавтам. Учесть, что многие в американской делегации будут скрывать уровень знания русского языка. И так далее.
25 ИЮНЯ.
Вчера в космос вывели орбитальную пилотируемую станцию «Алмаз». В открытой печати она получила название «Салют-3».
Экипажи уже на космодроме, и будем надеяться, что на это раз все будет в порядке.
27 ИЮНЯ.
Американцы прибыли 23 июня и уже приступили к занятиям по расписанию.
По первым тренировкам ясно, что астронавты очень тщательно готовились к этому визиту. Вопросов у них много и все со знанием дела.
Сернан вновь прибыл с экипажами, но в список тренирующихся его не включили. Он очень этим недоволен, но продолжает все также вьедливо изучать все, что попадается ему на пути. В своих красных брюках в обтяжку, с фотоаппаратом и маленьким чемоданчиком-магнитофоном он успевает всюду.
Сегодня у нас тренировались Романенко с Овермайером и Иванченков с Лаусмой. Перед началом тренировки наши космонавты выполняли роль экскурсоводов по кораблю. Иванченков с коллегой ушли в бытовой отсек, а Овермайер, перед посадкой в возвращаемый аппарат, задержал Романенко у пульта инструктора.
Он задавал своему новому командиру экипажа все новые и новые вопросы. Особенно его интересовало, как осуществляется на тренировках контроль за деятельностью экипажа. Он хотел подробнее знать общую методику подготовки советских космонавтов.
Романенко, добрым словом вспоминая своего инструктора, терпеливо и подробно рассказывал и показывал, утоляя жажду знаний своего коллеги. Пришлось даже прихватить перерыв между занятиями, которые проводил инструктор и переходом в другой корпус на новую тренировку.
Но вопросы Овермайера не иссякали. И тогда Романенко постучал пальцами по часам.
Овермайер закивал головой в знак согласия и понимания, поднял вверх один палец. Юрий понял, и кивнул головой, соглашаясь.
– Если вопрос последний, то формулируй. Только пошустрей.
– Как у вас осуществляется создание аварийной ситуации на тренажере? – Овермайер был весь внимание.
Романенко усмехнулся понимающей улыбкой, и показал на целое поле красных клавиш на пульте инструктора.
– Знаешь, почему они красные?
– Опасно. Страшно…Пугает, – Овермайер говорил медленно, совсем мало коверкая русские слова, но голос его был вполне серьезен.
– Нет, – отрицательно покачал головой Романенко. – На заре авиации тренажеров не было, но летать все же было опасно. Много летчиков погибало. И тогда была установлена традиция. На месте гибели летчика его товарищи сажали красные гвоздики. На многих аэродромах появились целые поля алых цветов. Потом летчиков, а затем и космонавтов стали тренировать на земле, а это поле красных клавиш перекочевало на пульты инструкторов, как напоминание о возможных последствиях неправильных действий в небе.
Овермайер сочувственно покачал головой, так как и сам ясно представлял сколь много нужно знать и уметь, чтобы правильно действовать при таком количестве аварийных ситуаций.
– Правда, у нас в Центре подготовки космонавтов не популярно слово «авария». – продолжил Романенко. – Нам больше нравиться выражение «нештатная ситуация». Не так пугает. Так вот. Нештатных ситуаций на тренажере можно ввести в несколько раз больше, чем самих клавиш отказов. Каждая клавиша позволяет создать одну нештатную ситуацию в какой-то одной системе при определенных условиях. Но, – Романенко оглянулся, – Инструкторы хитрецы. Любят комбинировать эти ситуации. Давать их по несколько сразу в определенной комбинации и последовательности. Тут уж попотеть приходится всерьез. Однако, мы
