реальными.
С 17 ноября в Центре работала комиссия по проверке состояния дисциплины и порядка. Мы ее работу заметили только по очередному выступлению Жегунова на недельном подведении итогов.
Нас больше волнуют вопросы предстоящей реорганизации в Центре в связи с переходом на цифровую вычислительную технику и дублированием обязанностей в разных управлениях. Кто чем будет заниматься? Нужно ли строить большие тренажерные комплексы или каждый тренажер должен быть со своей вычислительной машиной?
ДЕКАБРЬ.
Заканчивается год, и мы плавно переходим в следующий. Все без проблем особых. Так что и писать практически нечего.
1976 ГОД
13 ЯНВАРЯ.
Володя Загайнов проделал огромную работу, и написал техническое задание на создание телевизионной системы имитации внешнекосмической обстановки. Работу вынесли на обсуждение научно-методического совета управления с приглашением представителей других управлений.
Обсуждение было бурным, так как его предложение задевает интересы многих. Например. Григоренко за оптические имитаторы. Он утверждает, что у него все согласовано с промышленностью, и через полгода будут предложения по оптическим имитаторам с точностями гораздо выше телевизионных. Хотя наш опытный Толя Бастанжиев подозревает, что все эти обещания делаются для того, чтобы создать самостоятельное отделение.
Во всяком случае, Григоренко не торопится раскрывать свои тайные предложения, как это делает Загайнов.
С другой стороны. Начальник научно-исследовательского и методического отдела Центра полковник Бейбутов защищал по телевизионным имитаторам диссертацию, которая практического выхода не имела. Он защищает интересы представителей из Ново-Черкасска, которые с его подачи написали подобное техническое задание. Но оно в два раза меньше разрабатывает вопросов, чем предлагает Загайнов.
Ограничились обсуждением и выдачей советов.
30 ЯНВАРЯ.
Начальником нашего управления стал летчик-космонавт СССР, полковник Шонин Георгий Степанович. Так завершилась борьба за генеральскую должность. Претендентов было много. Но из всех вариантов этот лучший.
После своего космического полета Шонин был на различных должностях.
Он, наверное, уже давно стал бы генералом, если бы не пристрастие к алкоголю. И все-таки он умница и прекрасный человек. С ним можно обсуждать проблемы и решать вопросы. Он видит в окружающих людей, а не материал для обеспечения своего следующего карьерного шага. Таково мнение всех, с кем он работал.
18 МАРТА.
Тренировки, устранение замечаний по результатам тренировок, доработки, совещания, учеба техническая и политическая. За что взяться, чтобы не отругали за другое.
Вот и сегодня. Не успел разложить схемы на столе, как поступил приказ: «Всем обязательно присутствовать на занятиях по вычислительной технике».
Приехал какой-то специалист. Пришлось идти. А срочные работы пришлось доделывать после окончания рабочего дня. Как обычно.
19 МАРТА.
Все-таки сложно это дело приобретать, а главное поддерживать, твердые практические навыки работы с системами. Сегодня во время тренировки экипаж Волынов-Жолбов не во-время начал ввод уставок, и, к тому же, они перепутали одну цифру. Вместо того, чтобы исправить цифру после уточнения, и продолжить работу, Жолобов дал команду «Общее обнуление». И вновь начал вводить уставки. Получилась билиберда. Система автоматики не смогла разобраться в ситуации. Все смешалось. Пришлось выключать всю систему, приводить ее в исходное состояние и начинать работу с начала.
Жолобов не понял указаний инструктора, и даже вышел из станции, подошел к пульту инструктора для уточнения позиций. Разговор с инструктором не сразу, но постепенно, пошел на повышенных тонах. И тогда инструктор попросил присутствующих.
– Попрошу всех временно удалиться из пультовой.
Никто не стал возражать, хотя по инструкции наше место, инженеров-эксплуатационников, было как раз возле пульта инструктора в период всей тренировки.
Толя Лучко, как раз ведавший бортовой системой управления станции, незаметно для себя поерошил свой чуб растопыренными пальцами и, нехотя повернувшись, отошел на несколько шагов от пульта инструктора. За ним вышли остальные.
Отсюда уже не было слышно слов инструктора и космонавта, но напряженность ситуации хорошо понималась в мимике беседующих. Там было горячо.
Беседа затягивалась. Космонавт и инструктор доказывали свою правоту.
Половина времени тренировки ушла на спор, то есть впустую.
В конце концов, Ткачук не выдержал.
– Все. Идем дальше по программе тренировки, или приглашаем на разбор командира группы.
Этого оказалось достаточно. Дальше все было по науке. Тихо, четко и спокойно.
Каждый космонавт в таких ситуациях действует по – своему. Кто-то спорит до крика, кто-то молча слушает разъяснения.
Да и инструктор тоже не знает, чем закончится его миниразбирательство с космонавтом. Вдруг ситуация будет выглядеть не в его пользу. Никому не хочется выглядеть смешным. Тем более, что разговаривать иногда приходится с Героем Советского Союза, человеком с огромными амбициями и непререкаемой уверенности в своей правоте.
Но практически всегда последнее слово все же остается за инструктором. Он имеет опыт общения с космонавтами. У него практически всегда более высокий уровень технической подготовки.
25 МАРТА.
А.А. Леонов уже несколько раз приходил на тренировки экипажей. И все время сокрушается по поводу того, что экипажу трудно будет три месяца работать на станции из-за большой загруженности различными по назначению приборами. Такое решение уже принято в Центре, но видимо Леонов все же в чем то сомневается.
5 АПРЕЛЯ.
Сегодня было заседание партбюро по вопросу подготовки к комплексным тренировкам. Рышков привел в пример действия Юры Мезенцева. Он прекрасно освоил, не только техническое обслуживание своих спецсистем, но и штатную работу на них.
Космонавты писали очень много замечаний к работе систем. Юра им объяснял, что они неправильно работаю с приборами. Его мало слушали. И снова писали замечания.
Вчера Юра пригласил на станцию Жолобова, который больше всех жаловался на плохую работу систем, и в присутствии инструкторов показал, как надо работать. Жолобов вынужден был признать, что со спецсистемами они еще работают недостаточно четко. А ведь это будет их главная задача в полете – наблюдать, фотографировать, распознавать по мельчайшим признакам объекты.
14 АПРЕЛЯ.
Комплексная тренировка экипажа Волынов-Жолобов. Контролирующего народу набралось много. Но практически все, после посадки экипажа в станцию, ушли. Только Шаталов еще часа два наблюдал за тренировкой и задавал вопросы инструкторам и группе анализа.
Появился на тренировке и Горбатко. Я думал, что он хочет поучиться у основного экипажа, а оказалось – искал Артюхина. Нашел и сразу вопрос.
– Почему наш третий экипаж не берут на космодром.
– Это не нужно.
– Как не нужно? Опыт показывает, что как раз нужно.
– Но вы ж не дублеры. Вы резерв.
