Усатый дядька с грохотом бросил на пирс две круглые банки с яркими оранжевыми этикетками.
Потом выпрыгнул сам, зачем-то погрозил кулаком мальчишкам и ушел с банками под мышками. Издали казалось, что он тащит две дыни.
Мальчишки сразу вцепились в руль, завертели его, но это им быстро надоело, и они тоже вылезли на пирс.
Димка видел все это вполглаза. Он делал вид, будто всматривается в противоположный берег, а сам украдкой поглядывал на гостей.
Мальчишки тоже притворялись, будто они его не замечают. Ловко у них это получалось. Будто Димка пустое место. Будто на пирсе — хоть шаром покати — никого.
Только раз Димка поймал быстрый взгляд одного — чернущего такого: зыркнул своими шустрыми глазищами и сразу отвернулся.
Мальчишки потолкались на пирсе и пошли на территорию стройки.
Димке это не понравилось, и он решил пойти за ними, поглядеть, что за типы. Доверия они не внушали.
Две подозрительные личности сразу начали вытворять безобразия. Они нырнули под стальные переплетения мостового пролета, юрко пошарили там и увидели пачку электродов.
— Гляди, Владька, — сказал черный, — написано: «Электроды. УОНИ-55/59». Видал? Чего это за УОНИ?
— Ими железо заваривают, — ответил второй тоном знатока.
«Заваривают! — презрительно подумал Димка. — Это твоя мамка чай заваривает. А сталь сваривают. Серые!»
Тот, который Владька, схватил электрод, хлестнул им по бетонному столбу.
Электрод брызнул осколками обмазки и в руках у Владьки остался голенький тонкий стержень.
— Ух ты! Видал, Жорка? Ай да УОНЯ! — закричал он.
Жорка тоже попробовал, и ему понравилось.
Мальчишки стояли друг против друга и по очереди лупили электродами по столбу. Только искры летели.
Ну, уж такого Димка стерпеть не мог. Ишь, явились! Размахались. Вся Димкина душа возмутилась. Этой пачкой можно было десяток раскосов сварить, а они еще ржут, как кони.
— Эй, вы! А ну, положите электроды, — сказал он и вплотную подошел к мальчишкам.
— Это еще кто такой? Ты его знаешь? — с притворной озабоченностью спросил Владька.
Жорка с таким же притворным сожалением покачал головой.
— Не знаешь? Ну, тогда катись, пацан, колбаской по Малой Спасской.
— А я говорю, положите электроды, — тихо повторил Димка и встал поудобнее. На всякий случай.
— Ты чего за нами шпионишь? Я тебя давно приметил, — сквозь зубы спросил Жорка. — Ты кто здесь? Хозяин? Это твое?
— Мое, — твердо ответил Димка.
— Чего, чего? Может, и это все твое? — Жорка неопределенно прочертил в воздухе рукой.
— Мое.
Мальчишки переглянулись: ну уж от такого нахальства просто кулаки зачесались.
— Дай ты ему, Жорка, в лоб, чтоб не завирался, — лениво посоветовал Владька.
— Сначала электроды положи, — сказал Димка.
— Ну, положил.
— А теперь дай. Попробуй.
— Просишь? — сказал Жорка.
— А ты попробуй.
— Двинь ему, Жорка, двинь! А я судить буду, — обрадовался Владька. Он любил глядеть, как дерутся. Это было гораздо интереснее, чем драться самому.
Жорка размахнулся и заехал Димке по уху. И тут же получил сдачи.
Через мгновение они, сцепившись, возились в пыли и сопели — красные и разъяренные. Сквозь стиснутые зубы они выталкивали всякие обидные слова. Норовили оседлать друг друга.
Но ни одному это не удавалось, а Владька бегал вокруг и подзадоривал Жорку. Владька уже примеривался, как бы поудобнее двинуть врага, но вдруг он оторвался от земли и нелепо заболтал в воздухе ногами.
Две здоровенные руки схватили разъяренных бойцов за воротники, приподняли, встряхнули и поставили на ноги.
— Это еще что такое? Солнце затылок напекло? Как тебе, Димка, не стыдно? Так-то ты гостей принимаешь?
Димка взглянул на дядю Федю — вечно он появляется в неподходящее время. Видно, пообедать спустился — из кармана спецовки торчит промасленный сверток. Обедал бы у себя на верхотуре. Там воздух чище. Теперь опять смеяться будет, подковыривать.
Димка мрачно молчал. Не ябедничать же.
— Чего помалкиваешь? А ну-ка, миритесь! Быстро. Дай ему руку.
— Еще чего, — буркнул Димка.
— Фу, какой стыд! — сказал дядя Федя. — Ты здесь хозяин или нет?
— Угу.
— Тогда мирись.
— Не буду.
— Знаешь, Дмитрий, это просто некрасиво, — рассердился дядя Федя, — придется с тобой иначе потолковать, посерьезней.
И он отошел.
Мальчишки помолчали.
— Ну, ты, хозяин, — тихо сказал Жорка, — тут у тебя, я гляжу, всюду защитнички. Так, может, в другом месте встретимся? Если не боишься.
— Тебя-то? Хихикс! В каком месте?
— А приезжай на Каменный остров. К дубу Петра I. Знаешь?
— Узнаю. Когда?
— Завтра. В десять часов.
— Ждите, — сказал Димка, повернулся и непримиримо зашагал прочь.
Что кому интересно
На круглых электрических часах большая стрелка судорожно дернулась и перескочила на цифру 2.
— Пошли, — сказал Владька, — не придет он. Сдрейфил, наверное.
— Что-то не похоже. Не такой он, по-моему, парень, — ответил Жорка.
— Чего ж его нет? Может, его целый день ждать?
— Ну ладно, пошли.
— На бон?
— Нет, Владька, пойдем к той девчонке. К Тамико. Ладно? Она же нас звала.
— А-а, ну ее! Опять реветь начнет. Терпеть не могу, когда ревут.
— Терпеть не могу! Будто сам никогда не ревел. Откуда ты знаешь, отчего она плакала. Может, у нее горе какое?
