Аэрофлота вынуждены вместо Нью-Йорка приземляться в Монреале. Взрываются бомбы около советских учреждений. Правительство не гарантирует безопасности советским гражданам. Во время хоккейного матча в Буффало между «Буффало сейбрс» и ЦСКА зал был увешан антисоветскими лозунгами. С трибуны выкрикивали ругательства по адресу советских людей. А сейчас дошло до того, что выпущен значок, надпись на котором коротка и ужасно ясна: «Убей русского!»
Стоит ли ехать в Лейк-Плэсид? Небезопасно ли отправляться на зимнюю Олимпиаду в США? Такие вопросы задают тысячи советских людей в своих письмах в общественные организации и редакции газет.
Что можно ответить на них?
Да, небезопасно. Да, на советских спортсменов наверняка будет оказываться нажим не только со стороны их конкурентов на льду или лыжне…
Некоторые участники олимпийской сборной СССР уже отбыли в Лейк-Плэсид и заняли свои камеры в будущей федеральной тюрьме для несовершеннолетних преступников, пока что именуемой «олимпийской деревней». Однако авангард не так сложно и отозвать на Родину, а основные силы вообще не посылать. И тогда Игры в Лейк-Плэсиде останутся без Родниной и Зайцева, Третьяка и Харламова, Линичук и Карпоносова, Петрусевой и Зимятова, Тихонова и Алябьева, Моисеевой и Миненкова и других «звезд» мирового спорта. Не приедут на Олимпиаду и многие выдающиеся спортсмены из ряда других стран».
Вот о чем хотелось напомнить, отвечая на вопрос, а стоит ли ехать в Лейк-Плэсид.
В такой напряженной ситуации автор этих строк десятого февраля вылетел на Олимпиаду. По расписанию наш самолет должен был лететь в Нью-Йорк. (На нашем багаже были бирки с надписью «Нью- Йорк».) Но… О том, что случилось с нами дальше, говорилось в переданной мною одиннадцатого февраля заметке «Олимпийское гостеприимство по… нью-йоркски».
Так получилось, что первый репортаж с XIII зимней Олимпиады я передал не из столицы Игр Лейк- Плзсида, а из Нью-Йорка. За целые сутки из Москвы удалось доехать лишь сюда. А ведь вначале ничто не предвещало осложнений. Примерно через десять часов полета авиадиспетчерская служба Бостона начала снижение нашего самолета, а нью-йоркская руководила его посадкой. Трансатлантический перелет завершился мягкой посадкой в нью-йоркском аэропорту имени Кеннеди. Казалось бы, нужно выходить, получать багаж и ехать дальше в Лейк-Плэсид.
Не тут-то было. Еще когда самолет совершал посадку, мы обратили внимание, что слева и справа от нас, параллельно с полосой приземления, по летному полю мчится более десятка полицейских автомобилей. Экипаж нашего самолета получил указание следовать за одной из машин аэродромного обслуживания, которая привела нас в… тупик на краю аэродрома.
Прошло некоторое время, но никто и не собирался подавать трапы для пассажиров и забирать багаж. Зато примчалось множество автомобилей с фотокорреспондентами, телеоператорами, репортерами. Самолет, появлявшихся в дверях членов экипажа и выглянувших вдохнуть свежего воздуха пассажиров снимали словно каких-то инопланетян.
Так встретил Нью-Йорк самолет, на борту которого находились направляющиеся в Лейк-Плэсид многократная, абсолютная чемпионка мира Мария Исакова, олимпийские чемпионы Вячеслав Веденин, Алевтина Колчина, Виктор Косичкин, Александр Горшков и многие другие прославленные советские спортсмены и тренеры, а также группа спортивных журналистов.
Два часа продержали советский самолет в аэродромном тупике. Согласитесь, после многочасового перелета это весьма утомительно и неприятно само по себе. В особенности для находившихся на борту нескольких пожилых людей.
«За время активных занятий спортом я посетил много различных стран, – сказал нам Вячеслав Веденин, – но никогда ничего похожего не происходило. Случай в аэропорту Нью-Йорка беспрецедентный и возмутительный!»
В феврале 1980 года эта сердитая заметка не увидела света – решили не омрачать' совсем близкую Олимпиаду, но сейчас стоит напомнить о том возмутительном факте, дабы ничего подобного не могло произойти в канун Игр в другом американском городе – Лос-Анджелесе.
Лишь после вмешательства представителя Аэрофлота в Нью-Йорке советскому самолету дали возможность взлететь. К счастью, запас горючего позволил долететь до Вашингтона, где нас быстро доставили с борта самолета в здание аэровокзала, разгрузили багаж.
Поздно ночью, проделав 400-километровое путешествие на автобусах, мы добрались до Нью- Йорка.
Может, не стоило писать об олимпийском гостеприимстве по нью-йоркски? В столице – Вашингтоне – исправили «нелюбезность» провинциалов. Но ведь Лейк-Плэсид расположен в штате Нью-Йорк…
После стольких треволнений, искренне завидуя коллегам, добиравшимся до Лейк-Плэсида через Монреаль (ближе, а главное – спокойнее), мы отправились на автобусе в столицу зимней Олимпиады. От Нью-Йорка путь отнюдь не близкий – более 500 километров.
По радио в автобусе мы слышим сводку погоды. Диктор говорит, что «зима нынче в США необычная: в Нью-Йорке в феврале снега нет, а в некоторых южных штатах он выпал». Не обнаружили мы хотя бы малейших признаков снега и на полпути между Нью-Йорком и Лейк-Плэсидом, в Олбани, где остановились перекусить (между прочим, именно небольшой Олбани – столица штата, а Нью-Йорк всего лишь «райцентр»).
Судя по прогнозам гидрометцентра США и даже местного «Фермерз алманак», снега в Лейк-Плэсиде в дни Олимпиады должно было быть вполне достаточно. В горах Адирондак, где примостился Лейк-Плэсид, еще четвертого июля 1979 года выпал снег, девятого октября прошел снегопад. Эти факты настраивали предсказателей погоды на оптимистический лад. Однако лишь одиннадцатого февраля, в день нашего автобусного путешествия из Нью-Йорка, а Лейк-Плэсиде пошел снег. Снегопад продолжался двое суток, и надобность в искусственном снеге, который на всякий случай был заготовлен, отпала.
Особенно радовались этому лыжники, биатлонисты, горнолыжники: искусственный снег – это, конечно, даже в наш век техники экзотично, но естественный все-таки привычнее, надежнее, и, если так можно сказать, теплее…
Лишь к вечеру добрались мы до Лейк-Плэсида.
«Куда же мы заехали?» – первое, что подумалось, когда наш автобус наконец заглушил мотор в крохотном поселке около дощатого сарайчика с едва различимой надписью, сделанной от руки на куске картона, «Аккредитация прессы».
